В Камаловском театре сыграли премьеру, посвященную дню рождения выдающегося режиссера Марселя Салимжанова (1934-2002) — спектакль Ильгиза Зайниева "Миркай и Айсылу" по одноименной драме Наки Исанбета. Эту традицию — отмечать новым спектаклем день рождения Салимжанова, своего бывшего главного режиссера, — камаловцы начали 7 ноября 2002 года. Тогда они сыграли "Черную бурку" ("Кара чикмән") в постановке Фарида Бикчантаева — философскую притчу осетинского драматурга Георга Хугаева, которую незадолго до смерти планировал ставить сам Марсель Хакимович.
"Миркай и Айсылу" тоже связана с Марселем Салимжановым: он ставил эту пьесу на Камаловской сцене в 1966 году. Считается, что именно с этого спектакля, густонаселенного персонажами, и началась его триумфальная карьера.
Отдать дань памяти Мастеру и занять в новой работе чуть ли не всю труппу — такие благородные задачи, это сразу считывается, поставил перед собой режиссер Ильгиз Зайниев. Остается загадкой, чем еще привлекла его пьеса Наки Исанбета, написанная автором в 1936 году и кажущаяся сегодня пронзительно архаичной.
История "Миркая и Айсылу" разворачивается до революции в условной татарской деревушке. Айсылу — красотка, связать свою с ней жизнь мечтают все парни в округе — от горбатого крестьянина Гарифа до хронически благополучного богача Даули. Но она уже давно — и взаимно — любит Миркая. Он отчаянный, он не сидит на месте: ездит на заработки на Урал.
Трогательное, безупречно асексуальное свидание счастливых Миркая и Айсылу, за которым тайно наблюдают ревнивые воздыхатели девушки, приводит к большой беде. Местечковые потенциальные "отелло" клевещут на влюбленных — жалуются мулле на якобы своими глазами виденное грехопадение незамужних Миркая и Айсылу.
Влюбленную пару практически все их знакомые дружно проклинают. Охотно соглашаются с чудовищной версией, что именно из-за их внебрачной любви (вот ужас-то!) случилась засуха — разгневанный Аллах который уже месяц не дарит деревне ни капли дождя.
О недостатке воды в спектакле красноречиво свидетельствует множество пустых ведер. Они стоят на "улице" у ворот дома Айсылу, висят на ветках высоких деревьев (как ловушки для дождя). Из ведер, в считанные секунды и на глазах у зрителей конструируют в постановке Зайниева то "дорожку" для прыжков, то "остов" кровати-лежанки...
Внезапным ливнем заканчивается сцена проклятия Миркая и Айсылу, и, на мой вкус, это очень плохой театр, кто бы ни придумал такое дешевое торжество справедливости — Аллах, драматург или режиссер.
Ну а потом Айсылу сходит с ума. Стыд прожигает ее каждую секунду: девушка считает себя "грязной" и при любой возможности, с маниакальным упорством моет лицо и руки. Эту роль в спектакле Ильгиза Зайниева играет Лейсан Файзуллина — актриса, которую лучше всего характеризует прилагательное "крепкая". В ней есть глубина, дисциплина и послушная готовность к режиссерским экспериментам. Но нет королевской самодостаточности и веселой, легкой веры в себя и случай. Возможно, поэтому лучше всего ей даются тщательно отрепетированные — так чувствуется — мрачные сцены сумасшествия Айсылу. Она играет их "как по нотам": предельно внятно, спокойно-замедленно, максимально выразительно.
В сценах, где Айсылу сумасшедшая, Файзуллина ярче всех своих партнеров, включая Эмиля Талипова (Миркай) — харизматика номер один среди камаловцев поколения 30+.
Нелегкий для восприятия современного человека, удручающе назидательный спектакль Ильгиза Зайниева обретает необыкновенную легкость и красоту в сценах без слов. Самая среди них лучшая —финальная: под высоким мостом в толще речной воды, которую зрители видят как некое дымчатое пространство за голубым затуманенным (или заледенелым?) стеклом во всю ширь сцены, сначала проплывает — слева направо — гигантская рыба. Кажется, это о ней говорила пару минут назад тронувшаяся рассудком Айсылу: "Я часто прихожу на этот мост и смотрю в реку, в которой плавает мой друг - рыба"... А потом в водах этой реки встречаются бездыханные тела Айсылу и Миркая: не видать им счастья среди живых...
Волшебную голубую реку, простецкий мост и все другие декорации спектакля придумал художник Булат Ибрагимов. В спектакле Зайниева их буквально воспевает музыка композитора Эльмира Низамова. Эта музыка звучит в записи — инструментальная, хоровая, сольный женский вокализ... Музыка Низамова — интереснейшая, самостоятельная, актуальная, — удивительным образом примиряет антикварные ужасы Наки Исанбета с реалиями современности.
Хотя, казалось бы, было бы что примирять. В дни премьеры "Миркая и Айсылу" мир — во всех его проявлениях — пытается осмыслить столетие Октябрьской революции, спорит о важности уроков татарского языка в татарстанских школах и горячо обсуждает скандалы с известными людьми из сферы кино, которых обвиняют в сексуальных домогательствах и насилии — психологическом прежде всего. Последнее событие идеально рифмуется с премьерой в Камаловском театре. Потому что в определенном смысле все эти громкие разоблачения — в пользу таких, как исанбетовская Айсылу.
Смотрите отрывки из спектакля, а также узнайте мнение режиссера Ильгиза Зайниева и актрисы Лейсан Файзуллиной на татарском языке на Радио Азатлык.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.