"Idel.Реалии" представляют обновленную версию нашего видеопроекта — Реальные люди 2.0. Теперь мы беседуем с гостями об их жизни, о том, что они умеют делать лучше всех и почему они это делают. И — традиционно — о том, как это влияет на нашу с вами жизнь. Гостем программы сегодня стала певица Зуля Камалова.
МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ НАЗВАТЬ ТАТАРСКОЙ ПЕВИЦЕЙ?
— Конечно, могу — я этнически чистая татарка и пою татарские песни. Но поскольку я живу в Австралии уже больше половины жизни, идентичность у меня получается смешанная. В моем случае все получилось спонтанно — уже приехав в Австралию, я осознала, что мои татарские корни для меня важны и мне хочется исследовать эту часть себя. Поскольку я выросла в Удмуртии в русскоязычной среде (хоть и в татарской семье), уже с самого начала идентичность была немного непонятная. А когда я приехала в Австралию — тем более. Мне пришлось искать себя. Мне повезло, что я нашла способ исследовать свои корни и выражать их по-новому.
О ТАТАРСКОЙ ЭСТРАДЕ
— У нее есть свой слушатель. Если есть слушатель, то пусть она, конечно, будет, но понятно, что не всем это нравится. Есть часть населения, которая недовольна тем, что там происходит. Есть люди, которые пытаются делать что-то новое — это пока, к сожалению, происходит очень медленно, но тем не менее это есть.
Это очень большой вопрос, потому что кто слушает татарскую эстраду? Например, моя мама с удовольствием ее слушает — я ничего не имею против, но люди не остаются в деревнях, и не всем хочется продолжать такую жизнь — они хотят находить что-то новое. Но поскольку особой альтернативы до сих не было, ничего не оставалось делать. Однако теперь появилась альтернатива — у нас есть много новых начинающих артистов.
ОБ ЭЛВИНЕ ГРЕЕ И TATARKA
— Я не очень знакома с творчеством Элвина Грея, но похоже, что он занял какую-то нишу, раз у него такая большая аудитория.
Я слышала песню Tatarka. Очень важно, что молодежь пытается себя реализовывать, используя язык. Tatarka привлекла внимание не только татарской и русской аудитории — что-то в этом есть.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Музыкальный критик Артемий Троицкий: Татары петь умеют, но вот с аранжировками в Татарстане беда
Что касается меня и татарского языка, я надеюсь, люди слушают мою музыку не только потому, что она на татарском языке, а потому, что нравится именно музыка.
СОГЛАСИЛИСЬ БЫ НА ДОЛЖНОСТЬ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ РТ?
— Возглавить…Ну, может быть, заместителем разве что, поскольку у министра слишком большая ответственность. Не знаю, в чем заключается эта работа, но если у кого-то сложилось бы впечатление, что я могу что-то привнести, мне было бы интересно. У меня совершенно другой опыт работы в другой стране, поэтому если бы я могла дать интересный совет, я бы с удовольствием.
ДУМАЛИ О ПЕРЕЕЗДЕ В ТАТАРСТАН?
— Бывает иногда. Три года назад я жила здесь три месяца. Я понимаю, что у меня есть здесь поклонники и есть люди, с которыми я бы могла работать. Если бы появился какой-то интересный проект, я бы с удовольствием приехала и пожила бы здесь.
Я понимаю, что здесь меня понимают лучше. То, что я делаю на татарском языке, больше всего понято именно здесь. Я выступаю в Австралии и других странах, но люди изначально не знают, откуда я. Они больше заинтересованы в музыке вообще, а в Татарстане есть понимание того, что я пытаюсь с этим делать.
О ПРЕПОДАВАНИИ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА
— Это неоднозначный вопрос. Мне трудно сказать, поскольку я выросла, не изучая язык в школе — мой татарский сохранился благодаря бабушке. Насколько мне известно, здесь довольно существенная часть школьной программы составляет татарский язык. Также мне известно, что он не очень хорошо преподается. Я в общем-то не могу компетентно ответить на этот вопрос, но мне кажется, важнее было бы улучшить качество обучения, а не брать количеством. Как вы сами понимаете, мотивация также очень важна. Можно ненавидеть и русский, и английский языки — все зависит от того, как он преподается. А могут быть очень хорошие преподаватели татарского, которые смогут привить любовь к языку.
Когда родилась моя дочь, встал вопрос о втором языке (первый — английский). Мы выбрали русский язык. Во-первых, татарскому было бы трудно обучать — у нас все-таки больше русскоязычная среда. Это был наш выбор. Конечно, было бы лучше, если бы она говорила на трех языках. Это было бы возможно, если бы был еще один носитель языка, например бабушка, с которой она бы общалась на татарском языке.
Сейчас ей уже 11 лет, и она отказалась со мной говорить даже по-русски. Мы, конечно, этому противились — мы столько приложили усилий, чтобы она хорошо говорила на русском языке. Я думаю, это все равно было полезно — на каком-то уровне это все у нее сохранится.
Продолжение следует.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и узнавайте, кто будет следующим гостем проекта Реальные люди 2.0, и многое другое.
