Литва стала одним из центров эмиграции россиян после начала войны с Украиной. В страну перебрались в основном политические активисты и независимые журналисты. "Idel.Реалии" поговорили с литовским исследователем Андрюсом Алманисом и переехавшим в Вильнюс башкирским политиком Русланом Габбасовым.
После вторжения в Украину Россию покинуло до миллиона человек. Наиболее популярными направлениями для эмиграции стали постсоветские государства Центральной Азии и Южного Кавказа — Казахстан, Кыргызстан, Грузия, Армения и другие. Менее крупные потоки направились в Монголию и Турцию, значительное число российских евреев репатриировалось в Израиль. Большинство россиян приняло решение об эмиграции в связи со страхом мобилизации, экономических санкций, усиления репрессий и из-за несогласия с действиями руководства страны. В то же время активизмом до эмиграции занималось меньшинство из уехавших — программистов среди "релокантов" куда больше, чем независимых журналистов и оппозиционных политиков. Эта характеристика касается новых российских диаспор в большинстве постсоветских стран, однако есть и исключения.
Небольшая часть эмигрантов отправилась в "визовые" страны, включая те, которые значительно усложнили въезд россиянам с началом войны в Украине. Среди таких стран — Литва, переставшая выдавать туристические визы и отказывающая во въезде россиянам с визами, выданными посольствами других стран Шенгена. Наиболее заметная группа российских эмигрантов, попавших в Литву вопреки ограничениям, — обладатели гуманитарных виз и соискатели убежища.
Из-за жестких требований к основаниям для эмиграции портрет среднестатистического россиянина в Литве отличается от характеристик многочисленных "релокантов" Армении, Казахстана и других стран СНГ. Значительную долю эмигрантов здесь составляют люди, покинувшие Россию из-за политического преследования, или, по крайней мере, занимавшиеся там активизмом, оппозиционной деятельностью и независимой журналистикой.
Несмотря на антивоенные и антироссийские взгляды многих россиян, прибывших в Литву в 2022 году, местные жители зачастую относятся к выходцам из России с настороженностью. В октябре президент Литвы Гитанас Науседа призвал продлить истекающий запрет на выдачу туристических виз гражданам РФ. Он объяснил это тем, что "вторжение России в Украину — не личная война Владимира Путина и нескольких сговорившихся генералов и политиков". По его словам, поддержка этой войны в российском обществе хоть и снижается, но всё же остается достаточно высокой — следовательно, Литве стоит относиться аккуратнее ко всем гражданам воюющего государства.
"Idel.Реалии" побеседовали об эмиграции россиян в Литву с литовским исследователем Андрюсом Алманисом и переехавшим в Вильнюс башкирским политиком Русланом Габбасовым. Они рассказали об отношении местных жителей к этому процессу и его историческом контексте, о профессиональной и идеологической специфике новоприбывших и о том, как Литва стала одним из центров политической и культурной жизни для национальных движений коренных народов России в эмиграции.
ПАМЯТЬ О СОВЕТСКОЙ ОККУПАЦИИ
— Для понимания отношения литовцев к российским иммигрантам сегодня необходимо сначала разобрать историю вопроса. В самом начале советской оккупации Литвы отношение к переселенцам из РСФСР и других республик Союза было крайне негативным. Это же были колонисты оккупационной власти, как еще к ним можно относиться? Если была возможность, их просто физически уничтожали, и это с точки зрения международного права абсолютно понятно и оправдано: каждый оккупированный народ имеет право бороться против захватчиков любыми средствами. Я говорю не про гражданских специалистов, хотя и им иногда доставалось, но прежде всего — про сотрудников силовых структур, — объясняет литовский политолог, директор Института регионов России Андрюс Алманис.
По его словам, масштаб и серьезность противостояния показывают цифры: Литва потеряла около трети своего населения убитыми, сосланными и бежавшими за границу — в сумме около миллиона человек. Из активных участников партизанской войны на территории Литвы погибло примерно по 20 тысяч литовцев и советских силовиков.
В середине 1950-х, когда активное партизанское сопротивление советской власти было в основном подавлено, отношения, по словам исследователя, стали меняться: "Началась как бы "нормальная жизнь", некоторые ушли во внутреннюю эмиграцию. Сопротивление продолжилось, но перешло из вооруженной фазы в культурную и духовную. Издавались подпольные газеты, иногда литовцы организовывали демонстрации, за что, конечно, подвергались репрессиям. И в то же время большинство приехавших к тому времени россиян были более или менее вменяемыми людьми, и литовцы завязывали с ними деловые и даже личные отношения, стали появляться смешанные семьи".
— Конечно, напряжение осталось, и легенды о "литовских фашистах" долго не давали покоя многим русским, особенно новоприбывшим. В 1968 году, когда после окончания Пражской весны чехословацкая сборная по хоккею победила в матче против Советов, во всем Вильнюсе гремели фейерверки. Думаю, местные русские тогда чувствовали себя неуютно. Здесь уместно вспомнить и про восстание 1972 года в Каунасе, когда после самосожжения литовского активиста на улицы вышли тысячи людей, начались атаки на милицейские участки и военные части. Пожалуй, только к 1980-м Литва стала относительно похожей на весь остальной СССР — с тем исключением, что литовцы никогда не считали себя "ниже" русских. На самом деле, даже наоборот, — объясняет исследователь.
Советская власть предпринимала попытки русифицировать литовцев, но они не имели успеха, считает Алманис. Он приводит такой пример: во время учебы в старших классах в 1982 году один обрусевший поляк спросил его, куда он собирается поступать после школы, и тут же стал говорить, что единственный правильный ответ — "в Москву", потому что "там широкие возможности, а тут в Литве что?" Для литовского подростка Алманиса это было искренне непонятным: "Разве в Москве может быть больше возможностей, чем у нас? Чем она лучше?"
"ОБНУЛЕНИЕ" ГРАЖДАНСТВА
После выхода Литовской ССР из состава Союза и возобновления независимости Литва сформулировала политику по вопросам гражданства, которую Алманис называет "обнулением". Если в Латвии и Эстонии автоматическое право на гражданство было лишь у тех, чьи предки были гражданами этих стран до их оккупации Советским Союзом, то гражданами Литвы могли стать люди любой национальности, проживавшие на ее территории до 11 марта 1990 года.
— В отличие от Литвы, Латвия и Эстония не предоставили гражданства людям, поселившимся на их территории после 1940 года, то есть в основном советским колонистам. С распадом Союза они стали апатридами — людьми без гражданства, и таких там до сих пор немало. По правде говоря, они имеют те же права, что и граждане, за исключением того, что не могут голосовать, занимать государственные должности, приобретать оружие, также есть некоторые ограничения в приобретении недвижимости. При этом существует процесс натурализации — все неграждане, которые этого желают, могут приобрести гражданство, но при условии, что сдадут экзамены по латышскому или эстонскому языку, истории и конституциям этих стран. Кстати, не все сдают экзамен по истории, но не потому, что ее трудно выучить, а потому, что при его сдаче нужно признать тот факт, что эти страны были оккупированы Советским Союзом. Есть люди, которые не готовы это признать из принципа, но всё же процесс приобретения гражданства прошло довольно много русскоязычных, — рассказывает исследователь.
По мнению Алманиса, сравнивать опыт Литвы с двумя другими государствами Балтии некорректно из-за различий в демографической ситуации на момент распада Союза. На момент проведения переписи населения 1989 года литовцев в Литве было почти 80%, тогда как латышей в Латвии — 50%, а эстонцев в Эстонии — 60%: "Высокая доля нетитульного населения, преимущественно переселившегося в советское время, была экзистенциальной угрозой для латышей и эстонцев, так что у них не было другого выбора. Литовцев это затронуло в меньшей мере. Сегодня, впрочем, в Латвии и Эстонии положение тоже меняется в пользу титульных наций, и эти государства смогли позволить себе "обнуление" и принятие в гражданство детей неграждан, рожденных после 2020 года".
РОССИЯНЕ В ЛИТВЕ: НАШИ ДНИ
Если в советское время уроженцы РСФСР зачастую оказывались в Литве по распределению и военной службе, то сегодня процесс эмиграции по понятным причинам носит добровольный характер, и причины переезда сугубо индивидуальны.
— Лично я к сегодняшней эмиграции россиян в Литву отношусь скорее положительно, чем отрицательно, но должен отметить, что большинство моих соотечественников смотрит на нее негативно. Их можно понять, особенно на фоне российско-украинской войны. Не все в состоянии отличить "хороших русских" от "плохих". Во время войны всё становится проще, и часто бывает так, что вместе с водой выплескивают и ребенка. Когда литовцы говорят о минусах притока россиян, часто заходит речь об эмиграции "ватников" и агентов российских спецслужб. Но будем честны — если насчет "ваты" трудно делать конкретные выводы (какие тут могут быть критерии?), то агенты, если и приезжают, то совсем немного. В конце концов, это дело наших структур безопасности. В основном люди приезжают со своими проблемами, но также и со своими навыками и деньгами. В конечном итоге почти все эмиграционные потоки приносят больше пользы, чем вреда, — считает Андрюс Алманис.
По его словам, большинство приезжающих в страну россиян вежливы и "адекватны", как и большинство литовцев — толерантные люди, которые стараются не показывать своего недовольства, даже если ощущают его. Впрочем, он советует не злоупотреблять этим: "Люди с ограниченными взглядами на жизнь часто делают ошибку, воспринимая толерантность как слабость. Если они распоясываются, нашему терпению приходит конец и, поверьте мне, их очень быстро ставят на место".
— Советы для новоприбывших очень простые — такие же, как для эмигрантов в любых других странах: интересуйтесь местной культурой и историей, изучайте местный язык. И самое главное — оставайтесь людьми. Конечно, если кто-нибудь приезжает в Литву и начинает хвалить российский режим и лично Путина, тогда у всех возникает естественный вопрос — а зачем он вообще из России уехал? Но это уже проявление крайней глупости, таких эмигрантов немного. Должен отметить, что подружиться с литовцем по-настоящему не так просто. Людям со славянским темпераментом часто бывает трудно и некомфортно, когда они сталкиваются с "тормознутыми" местными, я их даже понимаю. Да, у нас большинство людей вежливы и адекватны, но войти с ними в доверительные отношения — это не так уж просто. И уж точно литовец не будет рассказывать первому встречному про свою интимную жизнь... Кстати, не будет он про это говорить и после 20 лет дружбы, — заключает Алманис.
ВИЛЬНЮС КАК ЦЕНТР ДЛЯ НАРОДОВ РОССИИ
В последнее время Литва стала одним из центров политической жизни активистов из числа коренных народов России, которые были вынуждены уехать из своих регионов. Так, политическое убежище в Литве получил руководитель Башкирского национального политического центра и один из лидеров запрещенной в РФ организации "Башкорт" Руслан Габбасов, в стране также проживают заместитель председателя Конгресса ойрат-калмыцкого народа Владимир Довданов и глава движения "Свободная Ингрия" Майк Ингрем.
С недавних пор в Вильнюсе проводятся заседания дискуссионного клуба Лиги свободных наций — организации, объединяющей несколько сепаратистских движений российских меньшинств. На первом таком мероприятии, помимо национальных активистов, присутствовали и представители литовского государства, в том числе замминистра иностранных дел Литвы Мантас Адоменас.
— Исторически сложилось так, что Вильнюс — мультикультурный и многонациональный город. С самого основания литовской столицы в XIV веке город был многонациональным. Но в отличие, например, от Риги, Вильнюс всегда был городом, принимающим гостей, а не хозяев — и это чувствуется до сих пор. Это гостеприимный, но гордый город. Каждый, кто приезжает в Вильнюс, очаровывается им, и неважно, на один день он приехал или на всю жизнь. Вот я, например, живу в 300 километрах от Вильнюса, но этот город знаю очень хорошо, я прожил в нем несколько лет. И тем не менее каждый раз, когда приезжаю в него, нахожу для себя что-то новое и необыкновенное, — рассказывает Алманис.
По словам исследователя, то, что, в Вильнюс переезжают представители разных народов России, совсем не удивительно. Он объясняет это многовековой мультикультурностью города, распространенностью в нем русского языка и близостью менталитета людей, объединенных советской историей. Кроме того, литовское государство имеет очень крепкие морально-исторические антисоветские и антикремлевские установки, считает Алманис. Всё это он называет "оптимальным коктейлем для притяжения как этнорегионалистов из России, так и чисто русских либералов".
— Когда-то я был лично знаком с башкирским художником Альбертом Мурзагуловым по прозвищу "Чингисхан" — удивительным и прекрасным человеком, одним из самых лучших творцов современности. Он часто приезжал в Литву, в основном — в Вильнюс, очень хорошо знал город и его людей, можно сказать, интегрировался, но в то же время оставался настоящим сыном своей нации. В целом могу сказать, что литовское общество и государство положительно отзывается о деятельности приезжающих сюда регионалистов, но большинство о ней просто не знает, — считает исследователь.
На вопрос, чему национальные движения России могли бы поучиться у Литвы, Алманис отвечает: "Литовцам давать советы нациям нынешней РФ очень трудно. Я уже объяснил причину: у нас другой контекст, потому что литовцы никогда не считали себя ниже русской или какой-либо другой нации. Но, может быть, именно это и может послужить примером для народов нынешней России? Пожалуй, я могу дать такие советы: интересуйтесь историей своего края, любите и говорите на своем языке, хотя и другие, конечно, надо знать. Интересуйтесь историей своей семьи, постарайтесь побольше о ней узнать — в этом сила ваших корней. Объединяйтесь в группы и организации, которые заботятся об историческом и культурном наследии ваших народов или регионов и будут стремиться к восстановлению независимости вашего края".
— Я понимаю, что положение многих наций в нынешней России довольно плачевное, но вспомним литовцев конца XIX века. Мы тогда не имели своего государства, даже наша письменность была запрещена, всякая литовская политическая и даже культурная деятельность также была под запретом. Что же нам оставалось? Исчезнуть? Пожалуй, да. Но назло Российской империи мы не исчезли. Мало того — мы ее в 1990-х разрушили. Как вы думаете, мало это или много для народа численностью в три миллиона, — заключает Алманис.
"ЗДЕСЬ КОГО ТОЛЬКО НЕТ"
Башкирский национальный активист и политик Руслан Габбасов приехал в Литву для участия в Форуме свободной России, после чего решил там остаться и запросил политическое убежище. Высокую концентрацию российских оппозиционеров в Литве Габбасов объясняет тем, что правительство этой страны открыто и последовательно занимает антипутинскую позицию и предлагает площадку для проведения конференций независимых российских политиков: "У нас здесь кого только нет: представители национальных движений, навальнисты, в общем, самые разные активисты".
— Что касается моей интеграции, то я изучаю литовский язык, насколько это возможно. Я считаю, что обязательно знать язык страны, в которой ты живешь. Мы этого требуем от всех жителей Республики Башкортостан вне зависимости от национальности, поскольку башкирский является ее государственным языком. Теперь, находясь в другой стране, мы точно так же обязаны следовать своим принципам, — рассказывает активист.
Отвечая на вопрос об отношении местных жителей, Габбасов говорит, что не замечает в Литве "русофобии", о которой говорит российская пропаганда: "Наоборот — большинство местных нам рады, я встречаю положительные реакции. Единственный негатив исходит от "ватников". Они здесь тоже есть, это в основном местные русские — те, кто родился в Литве или живет в ней большую часть жизни. Я сейчас работаю сборщиком мебели, выезжаю к людям домой на заказы. У многих работает телевизор, и, если я вижу в нем российские каналы, сразу становится понятно: с ними лучше не разговаривать ни о чем. А есть те, кто смотрит литовские, украинские новости, — это патриоты Литвы, сторонники Украины".
"НАРОД, ГОТОВЫЙ ПОЖЕРТВОВАТЬ МНОГИМ РАДИ СВОБОДЫ"
По словам Габбасова, он видит поддержку со стороны литовцев, когда говорит им, что он башкир и участник национального движения, которое борется за освобождение его народа. Литву, наряду с Эстонией, он называет одной из союзниц коренных народов России: "Эстония провела у себя Съезд эрзянского народа, тем самым показав, что она готова поддерживать национальные движения финно-угорских народов. Литва пока не делала шагов такого масштаба, но недавно у нас состоялся дискуссионный клуб с участием литовских политиков, которые были заинтересованы в нашей деятельности и благосклонно о ней отзывались. Вообще, то, что Литва принимает у себя всю антироссийскую оппозицию вне зависимости от национальности и политических взглядов, ставит ее в разряд тех государств, на которые можно положиться".
— Национальным активистам народов России, безусловно, есть, чему поучиться у литовцев. С тех пор, как я переехал сюда, я знакомлюсь с историей Литвы: побывал в музее оккупации, который обустроен в бывшем здании КГБ с сохранением советского антуража, читал о "лесных братьях" — антисоветских партизанах. Меня впечатлила самоотверженная борьба этого народа, постоянное желание независимости: всё время, что литовцы находились в составе Советского Союза и ранее — Российской империи, они регулярно поднимали восстания, имели сильное национальное движение и постоянно боролись — это то, чему мы можем позавидовать, — считает Габбасов.
Башкирский активист также предлагает перенять литовский подход к демократии и гласности: "После возобновления независимости Литва раскрыла архивы КГБ и открыто опубликовала полные списки тех местных жителей, кто сотрудничал с советскими спецслужбами, — это своеобразная люстрация — и это тоже очень правильный и полезный опыт".
— Самое главное — литовцы всегда были готовы пожертвовать многим ради свободы своего народа. Первый год после объявления независимости Литва находилась в экономической и инфраструктурной блокаде со стороны остального Союза, сюда не пускали газ, и люди спали в шубах, но никто не шел к новому литовскому правительству жаловаться и проситься обратно в СССР. Люди понимали, что свобода важнее, и готовы были жертвовать не только бытовым комфортом, но даже жизнями — я говорю о 14 литовцах, погибших во время штурма телевышки в Вильнюсе в январе 1991 года. Это достойно уважения, и это тот народ, у которого стоит учиться самоотверженной борьбе за свои права, — заключает башкирский политик.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
