В рамках проекта Реальные люди 2.0 мы беседуем с гостями о важнейших событиях, которые влияют на нашу жизнь. Этот выпуск мы решили посвятить проблеме травли в татарстанских Telegram-каналах. В качестве гостя мы пригласили экс-учредителя KazanFirst, владельца ряда пабликов "ВКонтакте" Ярослава Муравьева.​

Мобильное приложение Idel.Реалии

СКАЧАЙТЕ!

— Ярослав, когда мы искали информацию о вас, наткнулись на официальный сайт tatarstan.ru, где вы тоже представлены. Вы не подскажете, в связи с чем? Вы там представлены как президент клуба любителей экстремальных и современных видов спорта "Экстрим фактор".

— Это старая история, она закончилась где-то в 2009-2010 году. Да, с 2005 года я активно поддерживал и развивал направление современной молодежи и молодежной культуры экстремальных видов спорта. Был такой клуб "Экстрим фактор", мы организовывали и спонсировали большое количество мероприятий. И на самом деле, для меня она была как раз той лесенкой, по которой я пришел в некую такую социальную и общественную жизнь изначально, а потом, наверное, и в медийную жизнь.

— Означает ли ваше наличие на этом сайте в качестве публичного лица то, что вы связаны с татарстанской властью?

— То, что там нахожусь, никак не связано. Два состава я был членом Обещественной палаты РТ. Я как раз был представлен от клуба. Скажу честно, где-то в 2010 году мы передали этот клуб дальше ребятам, потому что после кризиса 2008 года мы уже не могли его спонсировать и развивать. Ну, и скажем так, мы уже повзрослели и сейчас мы, конечно, продолжаем поддерживать некоторые общественные инициативы, но так, чтобы постоянно развивать клуб и много мероприятий — нет. Я даже не знал, что нахожусь на этом сайте. Думаю, я там нахожусь, потому что был членом ОП РТ.

—​ В настоящее время вы сотрудничаете с Аппаратом президента Республики Татарстан?

— Вы же сами сказали, что мне принадлежит достаточно большое количество пабликов в различных соцсетях, много проектов. То есть мы — крупнейшие игроки в социальных сетях РТ и, как минимум, с нами приходится считаться, взаимодействовать как с любым крупным медиапроектом в регионе.

—​ А какие палики или Telegram-каналы вам принадлежат?

— Telegram-каналы нам не принадлежат. Насчет пабликов, наверное, все крупные паблики, которые связаны с новостной повесткой в республике, относятся к нам. Это не секрет. Это можно посмотреть в наших рекламных проспектах.

—​ А за эту деятельность вы получаете какие-то бюджетные средства?

— Нет, никаких бюджетных денег мы не получаем очень давно. Вся история о том, что мы живем на какие-то гранты — это неправда. Потому что последний грант мы получали лет пять тому назад и то на какие-то общественные проекты в размере 200-300 тыс. руб. И попытки окунуть нас в то, что мы живем в качестве грантоеда — это полная ложь. Мы вообще стараемся не касаться бюджетных денег. Мы достаточно большое поле занимаем и можем зарабатывать.

—​ Вы сказали, что большинство новостных татарстанских пабликов принадлежат вам. А вот какие-нибудь татарские паблики вне Татарстана вам принадлежат?

— Одно из направлений нашей деятельности, на котором мы в этом году сосредоточились — мы активно развиваем тему татарской идентичности, и уже несколько лет мы развиваем несколько пабликов, связанных с татарской музыкой, с татарским юмором, и сейчас мы занимаемся еще несколькими темами, которы не привязаны к нам территориально, а привязаны именно в плане кодификации культуры.

—​ Зачем вам нужны эти каналы, особенно татарские? Вы говорите, что вы поддерживаете татарскую музыку и т.д.. Вы лично имеете какое-то отношение к татарской культуре?

— На самом деле это очень активная аудитория. Это одни из самых прибыльных проектов. Размещение в этих пабликах приносит достаточно неплохие деньги. Это активная аудитория. Надо понимать, что если лет 5-6 назад представить себе паблики или даже какое-то активное обсуждение в соцсетях, в том же инстаграме на татарском языке казалось как минимум странно, то сейчас это становится нормой. Становится модно. И поэтому объединения по языку или культурному коду у нас большие. У нас, наверное, 1 млн 300 тыс. человек состоит в пабликах, которые мы должны идентифицировать как татарские.

—​ А у вас есть татарстанские русские паблики, ну, например, тот же "РоСТ"? Вы имеете отношение к этому паблику?

— К какому? Я даже не знаю, что это такое.

—​ "Родительское сообщество Татарстана".

— А ну, нет, конечно! Надо понимать, что мы не занимаемся политикой. Мы занимаемся продуктом. Мы продаем рекламу. И нам нужен доступ. Зачем нам такие вот политические проекты?!

—​ Как вы охарактеризуете вашу деятельность —​ это бизнес или журналистика?

— В данном случае это не журналистика. Это конкретно построенные структуры донесения контента. Мы занимаемся этим, наверное, с 2011 года. Мы понимаем некоторые тенденции, мы развиваем соцсети. В "Одноклассниках" у нас достаточно много проектов. Надо понимать, что самые крупные паблики Казани и Челнов в "ВКонтакте" и "Одноклассниках" так или иначе связаны с нами. Людям интересны банальные вещи: что происходит на дорогах? Что будет в парках? В конце концов, где отключат воду? И несколько сот тысяч людей в "ВКонтакте" и "Одноклассниках" это значительно. В тех же Челнах при 550 тыс. человек населения паблики объединяют больше 300 тыс. человек. Это мощнейший инструмент трансляции.

—​ Вы говорите, что вы аполитично ведете бизнес. Не блокируете в этих пабликах, например, критику в отношении власти?

— Вы можете легко зайти в эти паблики и сами посмотреть. Они далеко не "дистиллированы". Что касается критики местных властей, да и всех происшествий, то они там оказываются.

—​ Про вас много интересного пишут, в том числе в Telegram-каналах. Я подозреваю, что многое из этого может быть и заказухой. Как вы относитесь к заказухе?

— Я столкнулся с этим год назад. Когда в течение двух суток я получил такую упомянаемость что в местных, что в феделарных Telegram-каналах, тогда это казалось очень странным, потому что мне звонили друзья из Москвы и других регионов. И говорили: "Слушай, ну такого не видели, чтобы какой бы я ни был хоть сколько известный здесь, на федеральном уровне не представляю, вообще, наверное, никакого интереса". Но при этом очень крупные федеральные каналы писали столько про меня, что было очень интересно.

—​ Есть точка зрения, что это была манипуляция тех пабликов, которые вам и принадлежат... Что вы можете сказать по этому поводу?

— В смысле, что я сам на себя заказал федеральную кампанию?

—​ Почему нет?

— Вы представляете, сколько это стоит! А во-вторых, зачем мне это нужно было? Я ничего приобрести от этого не мог.

—​ Ну популярность —​ это тоже капитал в определенной степени.

— Да нет. Там настолько показано, что мы, условно говоря, как минимум такие дебилы, настолько была показана наша некомпетентность. У меня есть мысли, зачем и кому это нужно было. Я думаю, они получили тот результат, который хотели.

—​ Что вы можете сказать о влиятельности татарстанских пабликов, в том числе ваших, на общероссийском уровне?

— Честно скажем, мы не ставим перед собой такую задачу. Мы — локальная медийная история. Иногда возникают мысли попробовать себя на федеральном уровне в других регионах, но пока это не так просто. Во-первых, нужно администрировать ежедневно, это более полутора тысяч сообщений в день. Это достаточно большая командная работа — и подбор информации, и ее распространение. Мы понимаем, зачем мы присутствуем здесь, мы понимаем, с каким рекламодателем работаем здесь, я не уверен, что мы пока готовы выйти на федеральный уровень. Может быть, к концу следующего года мы задумаемся о каких-то федеральных проектах или о более активных проектах в других регионах.

—​ Татарстанские Telegram-каналы, особенно анонимные, очень часто пишут много интересного. На мой взгляд, в том числе занимаются заказухой. Как вы считаете, они влиятельны в Татарстане?

— Я вам сейчас скажу про свой взгляд на это. С точки зрения администрирования медийного поля, ну скажем так, государством, совершено несколько ошибок. Многое из повестки СМИ выдавлено. Выдавлено из открытого публичного пространства, из того же твиттера. А потребность у людей есть, и понятно, что часть людей не то, чтобы в сплетнях, а в более жесткой и более агрессивной информации нуждается. И люди ушли в этот анонимный сегмент. Если бы не было жесткого администрирования открытого информационного поля, не было бы таких интересных Telegram-каналов. Впечатление, что Telegram-каналы стали единственным источником не то, что там жесткой критики, но, скажем, того, что мы не видим в СМИ. И это серьезная проблема. И чем дальше будет вестись борьба за вычищение информационного поля, тем больше мы будем уходить в неконтролируемое поле. Telegram-каналы, по моим ощущениям, все-таки не так сильно контролируемое информационное поле.

—​ С вами не согласен журналист Ирек Муртазин, который говорит о том, что татарстанские Telegram-каналы контролируются из казанского Кремля. Я правильно понимаю, что вы с ним не согласны?

— Ирек Муртазин, может, знает что-то больше. Но я уверяю, что скорее всего нет человека, который с утра приходит и расставляет — вот смотрите, в этом Telegram-канале то, а в этом — это. Я думаю, что есть люди, которые отвечают за то, чтобы в Telegram-каналах не было негатива в отношении какой-то персоны. Ведь Telegram-каналы, как мне кажется, это не редакция, которая приходит с утра и проводит планерку и дальше готовит какие-то посты. Всё-таки это, скорее всего, группа энтузиастов. Наверное, у кого-то с ними есть какие-то отношения. И через кого-то с кем-то и через какую-то линию посредников строятся какие-то гарантии, что каких-то персоналей не будут трогать. Так же как и в корпоративном секторе, когда крупные корпорации ищут выходы на те или иные медийные инструменты, чтобы их бренд не был запятнан. Я думаю, примерно такая же история с Казанским Кремлем. Я не верю в то, что персонально они модерируются из Кремля. Это просто невозможно. То, что выстроены какие-то отношения и персонального негатива к каким-то персонам нет, скорее всего, да.

—​ В последнее время "мочили" неугодных журналистов, активистов. На ваш взгляд, насколько это нормально, когда анонимные каналы "мочат" совсем не анонимных журналистов и активистов?

— Я же вам в предыдущем ответе сказал, что я считаю, что зачищать информационнное поле — это плохо. Чем больше мы его зачищаем, чем больше мы атакуем журналистов или СМИ, которые выражают свое мнение, тем больше мы переносим не войну, а борьбу идеологий в какое-то всё более и более темное место. Я считаю, что это нужно оставить в публичном поле и бороться не физическим или каким-то другим, а идеологическим способом — противопоставлением фактов. Это нормальная здоровая конкуренция, которой зачастую не хватает. Telegram-каналы кого-то "мочат" — почему это не может быть просто заказом? Вы же прекрасно знаете, что есть заказуха и заказ может быть от кого угодно — как от коммерческой структуры, так и от общественно-политической.

— С чем, на ваш взгляд, связаны наезды Telegram-каналов на Рашида Галямова?

— У меня с Рашидом Галямовым очень давняя история. Я ему очень благодарен, потому что если бы не он, я бы никогда не стал медиа-менеджером. Когда я только начинал, получилось так, что "Бизнес онлайн" обратился к некоторым из наших пабликов с предложением о сотрудничестве, я позвонил тогда редактору Билалову и говорю: "Слушайте, они мои, давайте взаимодействовать!". И буквально через три дня началось дикое мочилово меня. Меня уличили во всем, что можно и нельзя. Правду, неправду... И поэтому моя конкуренция с Рашидом в какой-то момент была заметна. Сейчас этой конкуренции нет, потому что его ниша понятна, моя ниша понятна. Идеологически мы тоже вроде не пересекаемся. Почему Telegram-каналы начали "мочить" "Бизнес онлайн"? "Бизнес онлайн" долгое время занимал монопольное положение в определении "белого" и "черного". Условно говоря, именно там проходила вся критичная повестка. Telegram-каналам, как я понимаю, очень важно забрать эту повестку на себя. И поэтому конкуренция между Telegram-каналами и изданием "Бизнес онлайн" проходит в такой околоэкономической плоскости, что выгодно Telegram-каналам, чтобы больше уникального, агрессивного и провокационного контента было у них, чем в "Бизнес онлайн". Кроме этого, нужно понимать, что "Бизнес онлайн", возможно, чиновников и крупных предпринимателей просто задолбал, потому что и в обсуждениях всё видно, что идет принуждение к какому-то сотрудничеству. Уже сейчас с появлением инструмента в виде Telegram-каналов кто-то из обиженных изданием, либо из тех, кого принуждают к сотрудничеству, просто могут устраивать кампании.

— К вашим пабликам Ильнур Ярхамов имеет отношение? Вы как-то сотрудничаете с ним?

— Он является сотрудником KazanFirst, журналистом. Он работает в KazanFirst.

— Я имею в виду паблики всё-таки.

— Он иногда готовит контент, насколько я понимаю, по своему желанию, для некоторых пабликов с татарской тематикой. Но это не системно. Он всё-таки в основном журналист.

—​ Что, на ваш взгляд, больше всего волнует сегодняшнюю молодежь?

— В глобальном смысле — как применить себя, в локальном смысле — как получить удовольствие.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.