В России растет число находящихся в следственных изоляторах. По данным ФСИН, за первые четыре месяца 2022 года численность заключенных, находящихся в СИЗО, значительно увеличилась. Этот рост происходит одновременно с сокращением зарегистрированной преступности. По мнению колумниста "Idel.Реалии", социолога Искандера Ясавеева, основным фактором, определяющим число заключенных в следственных изоляторах, являются интересы силовиков.
По данным Федеральной службы исполнения наказаний, с января по апрель 2022 года число заключенных, находящихся в российских следственных изоляторах, выросло на 4 677 человек, составив к 1 мая 115 167 человек. Заключенные в СИЗО составляют четвертую часть всех заключенных в России (468 237 человек). При этом число тех, кто находится в исправительных колониях, постепенно уменьшается, но это сокращение с лихвой компенсируется ростом числа содержащихся в следственных изоляторах.
50 из 203 СИЗО, действующих в России, в настоящее время переполнены. Об этом сообщил начальник управления исполнения приговоров и специального учета ФСИН Игорь Вединяпин. По его словам, наиболее сложная ситуация наблюдается в Татарстане, Карелии и Крыму, Москве, Воронежской, Амурской и Московской областях, Краснодарском и Ставропольском краях. Из-за переполненности следственных изоляторов содержащихся под стражей, по словам Вединяпина, приходится переводить в другие регионы.
Между тем в 2021 году и за первые четыре месяца 2022 года число регистрируемых в России преступлений (включая тяжкие и особо тяжкие) уменьшилось. В 2021 году в стране было зарегистрировано 2 004 404 преступления. Это на 1,9% меньше, чем в 2020 году. Тяжких и особо тяжких преступлений было зарегистрировано на 0,6% меньше по сравнению с 2020 годом. Тенденция снижения регистрируемой преступности сохраняется в 2022 году. С января по апрель 2022 года число зарегистрированных преступлений сократилось на 3,9% по сравнению с январем-апрелем 2021 года, среди них число тяжких и особо тяжких сократилось на 9,6%.
Разумеется, официальная статистика отражает лишь меньшую долю совершаемых преступлений, значительная их часть остается неизвестными полиции и не регистрируется. Криминологи обозначают незарегистрированную преступность понятием латентной преступности. Однако правоприменительные органы реагируют на зарегистрированную преступность, поэтому существование и размеры латентной преступности в данном случае не имеют значения.
Можно предположить, что если число регистрируемых преступлений, включая тяжкие и особо тяжкие преступления, снижается, то число людей, находящихся в следственных изоляторах, должно сокращаться. Однако статистика ФСИН о численности содержащихся под стражей (в следственных изоляторах) дает другую картину. В 2020 году в СИЗО находились около 105,5 тысяч человек. В 2021 — более 110 тысяч. К маю 2022 года — более 115 тысяч.
Единственное возможное объяснение увеличения числа находящихся под стражей на фоне снижающейся регистрируемой преступности, включая тяжкую и особо тяжкую, — это ужесточение практик силовых структур, инициирующих помещение обвиняемых под стражу. Российские суды в этом отношении не являются независимыми и выступают в большинстве случаев на стороне силовиков.
Помещение в СИЗО является удобным инструментом для следователей МВД, Следственного комитета и ФСБ. Это очевидное средство давления на обвиняемых. СИЗО — это тюрьмы в прямом смысле этого слова, заключенные в них постоянно заперты в камерах. Граждане, помещенные в СИЗО, испытывают значительные психологические и физические трудности, они вырваны из привычного жизненного мира и семьи и вследствие этого дезориентированы, находятся в камерах в тесном контакте с множеством других людей, полностью лишены частного пространства, испытывают недостаток свежего воздуха, движения, разнообразной здоровой пищи.
Само пребывание в СИЗО является суровым наказанием, которому подвергаются люди, еще не признанные виновными в совершении преступлений.
Ещё более серьёзным обстоятельством является тот факт, что граждане в СИЗО оказываются незащищенными перед произволом со стороны силовиков. Действенных механизмов обеспечения прав человека в российских следственных изоляторах нет. Прокурорский надзор за исполнением законов в местах содержания под стражей часто является фикцией. ФСИН прекрасно научилась договариваться с прокурорами и справляться с их проверками.
Действия адвокатов существенно ограничены, кроме того, независимых адвокатов в России осталось очень мало. Правозащитное сообщество фактически разгромлено: многие правозащитные организации признаны "иноагентами", прекратили свое существование или лишены и без того тех небольших ресурсов, которыми обладали. Независимых СМИ в стране больше нет.
Единственный слабый механизм наблюдения гражданского общества за соблюдением прав человека в местах заключения, включая СИЗО — общественные наблюдательные комиссии — контролируется властью через процедуру формирования. Независимых членов ОНК в России — единицы. В основном эти комиссии состоят из граждан, лояльных по отношению к силовым структурам, включая ФСИН.
Когда в марте этого года я находился в спецприемнике МВД, нашу камеру посетила ОНК Республики Татарстан. Из присутствовавших членов ОНК только один отреагировал должным образом на моё замечание об отсутствии доступа к питьевой воде, он поддержал моё требование, обратившись к руководству спецприемника. Другие были совершенно равнодушны к условиям содержания арестованных. Один из них указал мне на большой оцинкованный чан с водопроводной водой, стоявший в камере, и заявил, что у арестованных есть питьевая вода.
В отсутствие правового и гражданского контроля за соблюдением прав человека в следственных изоляторах силовики могут совершать с содержащимися в них различные действия в своих интересах, в частности — просто удерживать их в СИЗО в течение длительного времени, постоянно продлевая в суде содержание под стражей.
Другим средством воздействия являются "пресс-хаты" — специальные камеры, в которых заключенный попадает в окружение тех, кто сотрудничает с администрацией и оперативниками. В этих камерах может осуществляться как психологическое давление, так и физическое насилие.
Бывшие заключенные в интервью социологам неоднократно рассказывали об использовании "пресс-хат", отмечая, что масштаб их использования сократился в последние годы, но они не исчезли.
Целью удержания в СИЗО и помещения в "пресс-хаты" может быть получение от заключенного признательных показаний, денег или других ресурсов, например, бизнеса.
Между тем подавляющее большинство содержащихся под стражей — люди, не опасные для окружающих. В период следствия и судебного разбирательства, если до него дойдет дело, они вполне могли бы находиться под подпиской о невыезде или под домашним арестом, что также является суровой мерой. Помещение в СИЗО — это причинение ничем не оправданных страданий им и их близким. Оно соответствует интересам силовиков, но не граждан и общества.
Одной из иллюстраций неоправданного и бесчеловечного использования СИЗО являются действия в отношении Андрея Бояршинова, казанского гражданского активиста. Он находится в СИЗО с конца марта 2022 года.
ДЕЛО БОЯРШИНОВА
Андрей Владимирович Бояршинов (род. в 1984 году), гражданский активист, кандидат биологических наук. Занимал должность младшего научного сотрудника кафедры физиологии и биотехнологии растений Казанского федерального университета. Сотрудничал со штабом Навального в Казани. Участник движения против строительства мусоросжигательного завода под Казанью. Член Ассоциации наблюдателей Татарстана, осуществлял гражданский контроль за выборами в качестве независимого наблюдателя и члена участковых избирательных комиссий. Участник протестов против войны России с Украиной.
18 марта 2022 года Управление ФСБ по Республике Татарстан возбудило в отношении него уголовное дело по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ — "публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма" — за приписываемые ему посты в сети Telegram. 29 марта 2022 года Андрей Бояршинов решением суда был помещен в следственный изолятор №1, находящийся на улице Япеева в Казани. Петицию с требованием освободить Андрея Бояршинова из СИЗО к середине июня 2022 года подписали более 300 человек.
За несколько слов, приписываемых Андрею, его держат в тюрьме уже более двух месяцев. Его мама, страдающая рядом заболеваний, осталась одна. В тюрьме здоровье Андрея ухудшается. Государство из бюджетных средств платит за его скудное питание, содержание и охрану. Если не принимать в расчет интересы следователей, то пребывание Андрея в СИЗО — это абсурд, ставший привычным для России.
При нынешнем политическом режиме СИЗО будет оставаться инструментом силовиков, поэтому число граждан, помещаемых под стражу, будет велико. Однако если заглядывать в будущее, то одним из изменений после смены власти и режима должна быть минимизация использования СИЗО, обеспечиваемая законодательными мерами. Помещение в СИЗО должно стать исключительной мерой, используемой только в том случае, если обвиняемый опасен для других людей.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
