Больше часа длился сегодня, 28 сентября, спор инвалидов и родителей детей-инвалидов с руководителем татарстанского отделения Фонда социального страхования Павлом Лохановым и его подчиненными. Стороны встретились в парке имени Карима Тинчурина, где должен был состояться митинг, основной посыл которого заключался бы в том, что Лоханову надо в отставку.
...Митинг так и не состоялся. Плакаты остались лежать на бортике фонтана. Звукоусиливающая аппаратура также оказалась востребованной мало — возможности пользоваться мегафоном Павел Лоханов настойчиво избегал, оппонентов просил не кричать и сам говорил тихо.
В итоге те, кто пробился в первые ряды (преимущественно, журналисты) плотно обступили Лоханова. Остальные, отчаявшись что-либо услышать, разбились по группкам. Некоторые и вовсе отправились греться к полевой кухне — о ней позаботились не представители ФСС (как можно было бы подумать), а организаторы митинга.
Впрочем, вопросам кулинарии Павел Лоханов оказался не чужд.
Организатор митинга, отец ребенка-инвалида Юрий Никишин припомнил ему, как в начале года представители ФСС и нескольких общественных организаций, в том числе Всероссийского общества инвалидов, договорились "не разглашать полученную в процессе информацию, имеющую признаки формирования социального напряжения среди граждан" (этот пункт был зафикисирован в протоколе встречи чиновников с общественниками, оказавшемся в распоряжении Никишина).
Фонд соцстраха по РТ превратил митинг в брифинг
— А что в этом такого? — парировал Лоханов. — Это стандартная формулировка. Если бы мы что-то скрывали, представители общественных организаций, которые являются выразителями интересов собравшихся здесь людей … мы бы их не включали. Круглые столы не проводили. У нас есть официально заключенное соглашение, когда мы привлекаем активистов...
— Что понимаете под словом "не разглашать"? — спросил парень, стоявший за Никишиным.
— Ну это буквально означает.... что значит не разглашать. Условно говоря, любую информацию можно подавать под разным соусом. Любые слова можно извернуть, имеющие даже самую правильную...положительную… — несколько запутался руководитель татарстанского ФСС.
— Здесь не сказано "не подавать". Сказано "не разглашать". Значит — не доводить до сведения общественности, — не в пример более лаконично объяснил парень.
— А что здесь такого? Как мы можем не доводить до сведения общественности, если все собственно представители общественных организаций принимают участие в обсуждении вопросов, — снова возразил Лоханов.
— Зачем пункт? — собеседник чиновника был всё более краток.
— Вы понимаете, если информацию подать под неправильным соусом, ее могут неправильно использовать. Понимаете?
— Вы пишете не "подавать", а "не разглашать".
— Это вопрос формулировки.
— А вы все под соусом любите, да ? — вмешалась маленькая женщина, стоящая на бортике фонтана.
— А это имеет отношение к теме?
— Дети-инвалиды — это соус для вас?
Конечно, нет, заверил чиновник. К счастью для руководителя татарстанского ФСС, на этом тема его кулинарных пристрастий оказались закрыта.
Догадаться, что именно заставило общественников заключить с сотрудниками фонда столь специфическое соглашение, оказалось несложно.
Выяснилось, например, что татарстанское отделение Всероссийского общества инвалидов (через аффилированные фирмы) поставляет фонду памперсы и пеленки. И оно же принимают жалобы на их качество.
Жалобы раздались сразу же (благо, на встрече присутствовал председатель татарстанского отделения Рифат Ганибаев).
Несколько человек рассказали: памперсы мгновенно протекают, не держатся на липучках и "маломерят".
Ганибаев предложил принести подгузники ему.
— Мы по каждому случаю работаем. Берем из партии товар и отправляем на экспертизу, и, если товар не соответствует тем требованием, которые заложены в документах, меняем, — заверил он.
Позднее выяснилось: документам товары соответствуют. Но качество, дружно сетовали родители, хуже некуда — даже самые дешевые памперсы из "Ашана" лучше тех, что выдает ФСС (и почти вдвое дешевле).
Дешевле и лучше у сторонних продавцов, как выяснилось, не только памперсы.
Одна из участниц встречи рассказала, как купила три пары обуви для инвалида за 14 тысяч рублей. А у ФСС одна пара стоит дороже 15 тысяч.
И вообще, обратили внимание другие участники, найти актуальные цены в открытом доступе практически нереально.
Практически каждому собеседнику Лоханов предлагал прийти к нему на прием, чтобы разобраться индивидуально.
— Это самое ужасное, — заявила Ирина Иващенко, председатель общественной организации родителей детей-инвалидов "Забота". — У нас есть республика и мы действуем в интересах всей республики.
— Когда вникаешь в отдельно взятый вопрос, понимаешь, какие системные вопросы возникают, — возразил Лоханов, который раз подчеркнув: он на этом посту всего восемь месяцев (до этого Лоханов руководил Камско-Устьинским районом и запомнился клипом "Камский судак").
Соответственно, заявил он, требовать его отставки рано.
Восемь месяцев — это много, возразили собравшиеся. Тем более, если купил средство реабилитации, и ждешь компенсации.
Женщина, рассказавшая о трех парах обуви по цене ниже одной в ФСС, пожаловалась, что купила их еще в мае. Затраты ей не возместили до сих пор.
Другая участница встречи сказала, что взяла в кредит инвалидную коляску. Рассчитывала на компенсацию, чтобы его закрыть — в итоге платит проценты.
Этому у Лоханова также нашлось объяснение. Виноваты, рассказал он, те, кто подделывал документы, предназначенные для выплаты компенсации. Поэтому все заявления сотрудники фонда вынуждены проверять тщательнейшим образом.
— Согласно закону, у вас 30 дней на проверку и 30 на исполнение, — заметил Никишин.
Насчёт полагающихся ему инвалидных колясок — уже двух — напомнил герой наших публикаций Антон Кайнов.
Но, заверил его Лоханов, колясок Кайнов не дождется: слишком высокие у него требования. Всё равно что если бы всем покупали "хёндаи", сравнил руководитель татарстанского ФСС, а Кайнов затребовал "мерседес".
— Почему бы всех не обеспечить "мерседесами"? — вступилась за Кайнова женщина, которую Лоханов всё время просил не кричать.
Впрочем, как выяснилось, до "хёндаев" предлагаемые фондом средства реабилитации не дотягивают. Скорее, их можно сравнить с худшими образцами отечественного автопрома — одна из участниц пожаловалась, что коляска ломалась уже два раза.
Гарантийный срок — год, объяснили чиновники (свита Лоханова состояла, по меньшей мере, из шести человек), и в течение этого срока поставщик обязан ее заменить на другую.
А что делать родным инвалида, недоумевали женщины. Носить его, пока коляску меняют, на руках? И почему если коляска ломается дважды, надо выдавать третью такую же, а не искать другой, хороший, вариант?
После встречи мы расспросили нескольких ее участников о впечатлениях. Все заявили, что ничего принципиально нового не услышали. И что даже если вопросы всех, кто был сегодня в парке Тинчурина, решатся — как быть остальным десяткам тысяч (в Татарстане больше 40 тысяч инвалидов)? В том числе тем, кто не в состоянии выйти из дома.
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
