В минувшую пятницу Госсобрание Башкортостана пятого созыва провело свое последнее пленарное заседание, на котором ни словом, ни намеком не коснулись республиканских проблем, в решении которых депутатский корпус мог бы сыграть свою роль, но вместо того проявил полную пассивность.
В своем отчете спикер республиканского парламента Константин Толкачев сообщил, что Госсобрание за пять лет работы приняло 624 республиканских закона, а также направило в Госдуму 58 собственных законопроектов. Особо спикер выделил принятые законы о народных дружинах, гражданской обороне, ряд "новых законов по бюджетной и налоговой политике, поддержке субъектов малого и среднего предпринимательства", а также "о стратегическом планировании, промышленной политике, об Уполномоченном по защите прав предпринимателей в Республике Башкортостан, региональных инвестиционных проектах". Толкачев также отметил, что за пятый созыв проведено 17 парламентских слушаний, 11 правительственных часов, 72 круглых стола. В целом, спикер высоко оценил работу парламента, поблагодарив депутатов за "активную гражданскую позицию".
Похвалил депутатов и глава республики Рустэм Хамитов, прибывший на пленарное заседание. Глава региона заявил, что депутатский корпус "многое сделали для укрепления общественно-политической стабильности, экономики и социальной сферы, повышения качества жизни в регионе". Хамитов также не преминул лишний раз подчеркнуть, как особое достижение,"шестипартийность" уходящего состава парламента (в Госсобрании пятого созыва было представлено шесть партий: свои фракции имели "Единая Россия", трех одномандатников провела ЛДПР, также по одномандатным округам в парламент прошли по одному представителю от партий "Патриоты России", "Альянса зеленых" и "Партии социальной солидарности", образовавших отдельную "Объединенную депутатскую группу").
Ни спикер, ни глава республики в своих предельно неконкретных, изобиловавших общими местами выступлениях ни словом, ни намеком не коснулись республиканских проблем, в решении которых депутатский корпус мог бы сыграть свою роль. Не было сказано ни о проблемах с Шиханами, ни о башкирском языке, ни о грядущих пенсионной реформе и повышении НДС, бензиновом кризисе, о все уменьшающейся налоговой базе, о фактической утрате республиканского суверенитета. В ответных депутатских речах также звучало полное благодушие.
Лишь в кулуарах депутаты были немного разговорчивее.
— В целом, я оценил бы нашу работу, как удовлетворительную, — сказал "Idel.Реалии" вице-спикер Госсобрания от КПРФ Вадим Старов. — К сожалению, работа нашей маленькой фракции то и дел наталкивалась на противодействие большинства депутатского корпуса. Так, нам не удалось настоять на принятии нормального закона о выделении земельных участков многодетным семьям — "Единая Россия" изменила порядок принятия этого закона. Мы пытались инициировать парламентское расследование по выделению таких участков — "Единая Россия" заблокировала это своим большинством на пленарном заседании. Не смогли мы также провести законопроект о финансовой поддержке малообеспеченных слоев населения, добиться принятия закона о "детях войны" — хотя в бюджете сейчас вполне достаточно денег, чтобы оказать хоть какую-то поддержку этой категории граждан.
Что удается? Удается корректировать довольно много законов на стадии их обсуждения в комитетах и на рабочих группах; если бы этого не делали, то на выходе получались бы совсем несуразные вещи. В частности, в результате нашей работы республиканский бюджет получил большую социальную направленность по сравнению с первоначальными вариантами.
От нашего собственного законотворчества уже почти ничего не остается. Зачем оно вообще тогда нужно?
Депутат также крайне негативно отозвался о всё усиливающейся централизации законотворческой деятельности в стране.
— Сейчас мы наблюдаем мощнейший перекос — настолько все стало централизовано, — заявил Старов. — Мы тратим уйму времени на приведение республиканского законодательства в соответствие с федеральным и видим, что от нашего собственного законотворчества уже почти ничего не остается. Зачем оно вообще тогда нужно? Налоги мы устанавливать не можем, отменять их не можем — хотя они по Бюджетному кодексу республиканские, но регулируются исключительно федеральным законодательством. Зачем они тогда вообще имеют статус "республиканских"? А копирование федеральных законов доходит порой до абсурда, особенно, в тех сферах, где, наоборот, требуется регулирование с учетом местных условий нашей огромной страны — например, в области законодательства об окружающей среде, животном мире и прочее. Вот зачем мы вынуждены были продублировать федеральный запрет охоты на павлинов, внесли их в республиканскую Красную книгу? У нас, что, в Башкортостане в каждом лесу павлины? Но не принять такой закон, сделать свой мы не можем — прокуратура внесет протест и отменит наше решение через суд.
Когда надо что-то ужесточить, Курултай тут как тут
Опрошенные "Idel.Реалии" эксперты, в основном, негативно оценили работу Госсобрания за прошедшее пятилетие.
— На мой взгляд, депутаты Курултая вообще ничего делают, кроме того, что поправляют республиканское законодательство в угоду федералам, — заявила координатор уфимского штаба Навального Лилия Чанышева. — Никаких споров, дискуссий там не ведется. Взять хотя бы обсуждение бюджетных расходов — публичные слушания по этому вопросу превратились в полнейшую профанацию, когда никто не мог аргументированно обосновать предлагаемые расходы в той или иной сфере. Зато, когда надо что-то ужесточить, Курултай тут как тут. Он заблокировал нашу инициативу о проведении республиканского референдума о прямых выборах мэров городов и районов. Он отказывается внести изменения в республиканский закон о местах проведения публичных мероприятий, где полно "драконовских" и просто несуразных норм, предельно ограничивающих возможности провести митинги и шествия.
Парламент в основном никак не реагировал на кризисные ситуации — например, в случае с защитой Шихан или по языковому вопросу
— Считается, что в авторитарных системах парламенты нужны лишь для того, чтобы создать иллюзию демократии и кооптировать туда потенциальных оппонентов власти, чтобы они не занимались неподконтрольной политической деятельностью, — говорит политолог Станислав Шкель. — Так вот, на мой взгляд, существование Госсобрания Башкортостана не отвечало ни той, ни другой задаче. Иллюзию народного представительства власти создать абсолютно не смогли: парламент был пассивным, как и прежде, и, в основном никак не реагировал на кризисные ситуации — например, в случае с защитой Шихан или по языковому вопросу. Кооптировать в парламент реальную оппозицию власть тоже не стала — ограничилась фиктивной "шестипартийностью", оставив за бортом таких людей, как местные демократы, активисты башкирского национального движения, представители прежней рахимовской элиты. Эти категории политизированных граждан не получили своего представительства, не парламентского получили "рупора" и именно поэтому Башкортостан в последние два-три года превратился из относительно спокойного в весьма протестный регион. Наконец, пассивность Госсобрания выражается и в том, что им не ведется никакой дискуссии с федеральными элитами относительно реальных полномочий региона, его бюджетной обеспеченности и так далее. Депутаты просто штампуют федеральные законы, подчиняясь импульсам со стороны федерального центра. Главу республики это полностью устраивает, поскольку он сам на этот центр всецело ориентирован, а его администрация именно под эти задачи и подбирает депутатский корпус.
— Объективно значение региональных легислатур в стране снижается, — считает и политолог Дмитрий Михайличенко. — Деятельность Госсобрания была незаметна уже многие годы. По данным соцопросов, около 90% населения не знают своих депутатов. Голосуют они, как им говорят, дебатов там никаких нет. На публику отмечаются всякой ерундой — например, комментируют рэп-баттл Гнойного и Оксимирона, будто больше нет серьезных проблем. Насчет последних же они, как правило, воздерживаются озвучить свое мнение — взять ситуацию с горой Торатау, с защитой башкирского языка или же пенсионной реформой. Свое мнение по этим поводам у них, по крайней мере, у некоторых есть, но ради карьеры они молчат и поддерживают все непопулярные вещи.
Крупные предприниматели не хотят, обладая таким мандатом, получать имиджевые издержки, не желают заполнять обязательные декларации о недвижимости
Я бы сказал, что, по сути, республиканский парламент давно уже превратился в низший дивизион региональной власти, в котором пребывают отставники, пенсионеры и тому подобные персоны, — вот и сейчас туда уходит целая группа бывших хамитовских министров. Привлекательность мандата депутата Курултая падает — по моему впечатлению, сейчас республиканские элиты уже не так сильно стремятся попасть в Госсобрание. Например, крупные предприниматели не хотят, обладая таким мандатом, получать имиджевые издержки, не желают заполнять обязательные декларации о недвижимости, счетах за рубежом и тому подобное. В целом, я скажу, что происходит медленное окостенение этой ветви власти.
Роль республиканского парламента Башкортостана начала последовательно снижаться еще во время первого президентского срока Муртазы Рахимова (1993-1998 годы). В 1994 году был упразднен Верховный Совет, который в 1990 году провозгласил суверенитет Башкортостана и в котором сложилась сильная и влиятельная антирахимовская оппозиция. Вместо Верховного Совета было создано двухпалатное Государственное Собрание. В нижнюю Законодательную палату, работавшую на профессиональной основе, избиралось 40 депутатов. В верхнюю Палату представителей избирались по двухмандатным на непостоянной основе, как правило, главы местных администраций и республиканские министры. На выборах 1995 года в Законодательную палату прошло определенное количество оппозиционеров, однако, количественное превосходство верхней палаты позволяло блокировать любые их инициативы, которые были не по душе исполнительной власти. В 2003 году двухпалатность парламента была упразднена, Госсобрание стало однопалатным, состоящим из 120 депутатов (с 2013 года их стало 110), подавляющее большинство которых работало на непостоянной основе. До 2008 года в парламент еще прорывались отдельные оппозиционеры (как, например, двое представителей партии "Яблоко" в 2003 году). С 2008 года в Госсобрания фактически нет оппозиции. Попытка ряда оппозиционных партий — "Справедливой России", "Российской партии народного управления", "Яблока" прорваться в парламент на выборах в 2013 году была заблокирована либо на стадии регистрации, либо при помощи стандартных фальсификаций в день голосования.
По мнению многих наблюдателей, в условиях полного доминирования в Госсобрании "Единой России", постоянного урезания у самого парламента контрольных и других важных функций в пользу исполнительной власти, ужесточения избирательного законодательства, а также все усиливающейся централизации законотворческой деятельности в стране, которая стала всецело координироваться и направляться из федерального центра, нахождение отдельных оппозиционеров в Госсобрании потеряло практический смысл. Даже если такие представители оппозиции сумеют пройти в новый созыв республиканского парламента, их инициативы будут блокироваться на стадии обсуждения, роль их сведется к отдельным демаршам и озвучиванию с трибуны Госсобрания требований различных протестных групп (что, правда, само по себе немало в нынешних условиях). Кардинальные же перемены наступят, по всей видимости, нескоро.
Выборы депутатов Государственного Собрания-Курултая Республики Башкортостан шестого созыва назначены на 9 сентября 2018 года.
Подписывайтесь на нас в Яндекс.Дзен. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
