"Нам всем придется ответить". "Idel.Реалии" рассказывают истории противников войны, которые остались в России

Уже больше года длится война России с Украиной. Сразу после начала полномасштабного российского вторжения и позднее — после объявления мобилизации — сотни тысяч россиян вынуждены были покинуть страну. В то же время в России остаются те, кто не поддерживают происходящее, но не могут или не хотят уезжать. "Idel.Реалии" продолжают цикл материалов о таких людях. Сегодня мы рассказываем о бизнесмене и юристке из Чебоксар, а также офисном работнике из Уфы.

Александр, Чебоксары

38 лет, владелец ресторанного бизнеса

— Я не выхожу на антивоенные акции протеста, но действия российских властей в отношении Украины, которые принято называть "спецоперацией", не поддерживаю. Возможно, кто-то меня осудит, но я не готов сегодня выйти на центральную площадь Чебоксар. Хотя очень хочется. Хочется не просто выйти, а прокричать: "Ребяты, вы что там? Вы вообще нормальные?" Но это все эмоции… Наверное, мои годы в бизнесе научили главному — трезво и хладнокровно подходить ко всему, всегда включать голову, оставив все кричалки и эмоции на потом. Но я не скажу, что я совсем ничего не делаю. Свою лепту в приближение завершения войны все равно вношу: как минимум я не участвую в псевдопатриотических акциях, которые приветствует региональная власть, помогаю активистам оплачивать штрафы, когда узнаю, что нужна материальная помощь.

Война очень круто перевернула жизнь нашего бизнеса и моей семьи. Если начать говорить о том, как сейчас чувствует себя мой бизнес… Хреново! Как прежде уже не будет, но мы держимся. Сначала нас пытались заглушить пандемией. В какой-то период я вообще думал, что все — хватит, наработался, закрываемся. Каждое утро, стиснув зубы, приходил на кухню, говорил с сотрудниками. Мы говорили не только о деньгах и о том, как будем дальше выживать. Чаще рассказывали друг другу обыденные истории, как у кого-то сын получил премию за победу на олимпиаде, например. Это были простые человеческие разговоры. И, вы знаете, это нам помогло. Накалены тогда были все — у них ипотеки, а у меня завтра могут кончиться деньги и больше нечем будет платить зарплаты. Я не верю в бога, но считаю, что там наверху кто-то есть и наблюдает за нами. Возможно, доброта к ближним завтра вам поможет. И тогда — в пандемию — нас спасло то, что мы одни из первых в Чебоксарах запустили адресную доставку готовой еды. Идея пришла в процессе таких вот разговоров на кухне. Наш ресторан в пандемию был закрыт, но мы выжили. Я и сам работал — помогал на кухне. Старался чаще быть со своими людьми, со своим коллективом. Но тогда мы ещё не знали, что нас впереди ждёт эта чертова война.

Наверное, этот удар по бизнесу в пандемию научил перестраиваться под потребности потребителя. Когда после начала войны в Украине начались последствия санкций, многие качественные продукты питания, которые мы закупали для кухни, исчезли. За 2022 год нам пришлось дважды менять меню. Поначалу было страшно, сомневаться всегда полезно. Но ничего — мы вырвались и из кризиса. Могу сказать, что наше меню стало бюджетнее, поначалу наши клиенты терялись, уходили и приходили к нам снова, потом снова уходили, но зато потом пришли новые. Сейчас все устаканилось. Не скажу, что сейчас люди стали реже посещать рестораны. Хотя как прежде уже не будет — это понятно, но своего клиента мы удержали. Я полностью согласен с тем, что кризис — это всегда новые возможности, это шанс стать лучше. Просто в этот момент мы особенно старались услышать своего клиента.

О войне так не хочется говорить… Могу лишь сказать, что очень жду дня, когда виновные в убийстве безвинных людей понесут заслуженное наказание. Нам обещали, что войны не будет… Оказывается, нам долго и упорно врали — доверия к этим людям нет. Я не буду называть конкретные имена — всем нормальным и трезвомыслящим людям понятно, кто сейчас у власти, что они натворили, и согласны с тем, что эти люди должны понести ответственность за геноцид против братского украинского народа.

В первые дни после начала войны было стойкое желание уехать из страны. Когда стало известно, что началась война, была паника. Мы с женой стали обсуждать разные варианты: где и как будем жить, что с бизнесом, с нашими детьми и старенькими родителями, которых и не перевезешь, и без внимания не оставишь. Думали сначала передать бизнес под управление менеджеров и попробовать найти счастье в другой стране… Но потом опять же пришло понимание, что это все эмоции, страхи. Страшно было и сейчас страшно, когда смотришь невыдуманные кадры с войны. В итоге мы с женой приняли решение остаться в России. В первую очередь мы думали о наших пожилых родителях и детях, которым будет тяжело с адаптацией на новом месте.

Война сильно вносила коррективы в нашу жизнь. Сейчас, правда, все уже привыкли. Наши дети уже не ходят в школу. Как только заговорили о введении так называемых уроков о патриотизме, я сразу решил — увольте, но это не для моих детей. Сейчас мы учимся на домашнем обучении — в школе сдаём только экзамены. Жене, конечно, приходится больше уделять времени дому, но мы уже подстроились под новые ритмы. Наверное, это самое существенное из тех изменений, которые с нами произошли, потому что как ни крути — дети главное, и от их времяпрепровождения зависят и наши возможности.

Еще война изменила круг общения — он сузился и стал избирательнее. Некоторые приятели, которые узнали мою позицию против войны, сами приняли решение не общаться. Я и сам стараюсь не общаться с людьми, которые поддерживают войну. Сам по себе я не конфликтный человек, я не вижу смысла спорить и переубеждать людей, потому что это приведет к новым конфликтам и спорам. Думаю, люди сами должны прийти к пониманию, что на самом деле происходит. Главное — чтобы не поздно. Хорошо, что в нашей семье у всех единая позиция — за мир.

Вопреки всему происходящему сегодня у меня оптимистические прогнозы. Я никогда не позволял себе свыкнуться с мыслью о войне. Но это не может продолжаться вечно… Наверное, нужно сказать спасибо за поддержку моей жене и друзьям, с которыми мы одной позиции. Благодаря таким людям мы все живы. Я верю, что война скоро закончится. Мы часто обсуждаем с друзьями и представляем, как эта победа может выглядеть. Наверное, мы все выйдем на улицу — и будет такой новый День мира. Я признаю, что война не пройдёт бесследно для россиян — нам всем придется ответить за то, что натворили. Кто-то своим молчанием и бездействиями, кто-то — за совершение реальных преступлений… Сегодня мне хочется сказать тем, кто отчаялся и переживает: "Верьте, что тех, кто на стороне добра, больше, нас больше — и мы обязательно победим".

Руслан, Уфа

23 года, офисный работник

— Тяжело передать, что я почувствовал, когда узнал о начале войны. В феврале 2022 года я вместе с коллегой начал ездить на работу на одной машине, он меня подвозил. На тот момент я ещё постоянно читал "Медузу", каждый день просматривал там новости. 24 февраля я проснулся где-то в 5 утра по Москве и еще не успел прочитать новости. Потом, когда открыл, сначала подумал, что это всё фейки, вбросы какие-то. Встретились с коллегой, заехали за еще одним коллегой. В машине мы смотрели ролики, которые выкладывала "Медуза". Там залповые пуски ракет, показывали, как это всё прилетает в Украину — мы были в шоке. Россия бомбит другую страну, и ты на это смотришь. Для меня это было просто страшно. Потом началось обращение Путина, и он начал там нести ересь про денацификацию, нацистов, преступную власть, вот это все. Я был в шоке. Да, слухи про то, что готовится война, что Россия нападет на Украину, были ещё в августе 2021 года, но я в это вообще не верил. Я до последнего думал, что Путин на такое никогда не пойдет, должна же быть какая-то рациональность. Отжал Крым — и все в мире это "схавали". Но кто будет в 2022 году вести полноценную войну в Европе?

Где-то до мая или июня я продолжал постоянно читать "Медузу", все их сводки: там были итоги первого дня войны, второго, третьего, десятого, двадцатого… Хотел знать, что происходит. Но потом психологически я вообще уже перестал это вывозить, стало морально тяжело. У меня было много новостных каналов в Telegram’е, но в мае я уже не мог это воспринимать. Отписался, оставил несколько, чтобы мельком просматривать новости.

Все мои знакомые и близкие против войны. Но я и не особо общаюсь с теми, кто поддерживает, кто считает, что в Украине фашисты или нацисты, что их надо бомбить. Но при этом я замечаю, что относятся к войне всё равно странно. Например, знакомые, друзья и родные надеются, что российские солдаты вернутся домой живыми, но я так не могу. Я не могу поддерживать тех россиян, которые уехали воевать.

Заметно, что цены растут на всё, инфляция общая есть, конечно. Помню бумажный кризис весной 2022 года. Моя работа связана с распечаткой огромного количества бумаги. Я помню, как мы покупали бумагу по 550 рублей за пачку, а раньше — за 200. Покупать бумагу надо было "под заказ", ждать еще по две-три недели. Санкции повлияли на повседневную жизнь. Например, ушли зарубежные стриминговые сервисы. Электронную технику я теперь покупаю в непонятных магазинах, потому что из страны ушли официальные ритейлеры. Пропала возможность расплачиваться телефоном. Но это такие повседневные незначительные вещи.

Мне кажется, привыкнуть к состоянию войны сложно. Российское общество будто свыклось с тем, что происходило в 2014 году. Я до сих пор считаю Крым оккупированным. До 2014 года я политикой особо не интересовался, я был подростком. Смутно помню, например, события в Грузии, потому что тогда я был совсем маленьким. Сейчас я вижу, что людям в принципе становится всё равно на то, что происходит. Они задумываются о войне, только если их это касается напрямую: мобилизовали родственника, знакомого или еще что-то. Поэтому, наверное, и надеются, что солдаты вернутся домой живыми.

Я не планировал уезжать из России ни после начала войны, ни после объявления мобилизации. Да, я не поддерживаю войну, не поддерживаю политику России в целом. Тут у меня друзья и семья — и уехать без них я не могу. Огромной причиной, почему я не думал про отъезд из России, стало еще мое финансовое положение. Я не думаю, что могу зарабатывать столько, чтобы жить в другой стране. Работа у меня офисная, образования, чтобы куда-то устраиваться в другой стране, у меня нет. И специализация не такая, чтобы работать за границей.

Непонятно, что будет дальше. До начала войны я думал, что у Путина есть какая-то тактика. Теперь вообще не понимаю, как он собирается выигрывать президентские выборы в 2024 году. И не понимаю, чего ждать дальше.

Татьяна, Чебоксары

35 лет, юристка, сейчас в декрете

— Я всегда думала, что война — это самое страшное, что может приключиться с человечеством. Мы живем в XXI веке, в цивилизованном государстве, и решать межгосударственные конфликты насилием — просто безумие.

Мой родной и любимый дядя родом из Минска. Он бывший военный, полковник российской армии. Он любил рассказывать истории со службы, я очень горжусь им. И представьте себе, когда началась война в Украине, он оказался в подвале. Это город Сумы (город на северо-востоке Украины, отсюда родом жена дяди). Вы только вдумайтесь: полковник российской армии должен жить в подвале, чтобы сохранить себе жизнь, чтобы спастись от той же российской армии. Я, например, даже не знаю, как мне с этим жить… Прошёл год после начала войны — и я с ужасом замечаю, как люди не видят, что они творят. А наоборот — даже поощряют и одобряют. Разве смерть человека может что-то оправдать? Такие мысли и вопросы изо дня в день после начала война крутятся в моей голове. В этой войне никто не победит, проиграют все.

Когда я узнала о начале войны, первые мысли были — нужно уехать. Мне не хотелось ни минуты оставаться в стране-агрессоре. Конечно, как мать я переживаю в первую очередь за детей, думаю о будущем. Какое оно может быть в этой стране? Хорошее мне сложно было представить. Позиция мужа в этом вопросе была определяющей: мы решили, что остаемся. Остановил нас бизнес, родные в первую очередь. А потом уже поразмыслив, пришло понимание, что люди везде разные, с разными взглядами, мыслями и характерами. Для меня сейчас самое главное в жизни — это семья. Не потому, что я мать, хранительница очага. Сейчас дом для меня — такое особое состояние мира и заботы, которое помогает мне и мужу жить и не переставать улыбаться. Дом, дети, муж — это то, что дарит веру и надежду, что рано или поздно все будет хорошо.

Муж меня полностью поддерживает в позиции против войны. Только после появления статьей о "дискредитации" армии попросил удалить антивоенные посты в соцсетях — ради безопасности. Я согласилась. "У нас есть дом, и мы не имеем право его покидать. В конце концов, когда все закончится, кому-то нужно будет в стране наводить порядок", — так говорил мой муж, убеждая, что нам следует остаться в России. Вообще, мне повезло: в моем близком окружении нет ни одного человека, который бы поддерживал войну. С теми, кто поддерживает сегодняшний политический режим и Путина, я стараюсь не общаться. Пока работает госпропаганда — переубедить невозможно.

Как говорят, время лечит. Но война — не тот случай… Я не могу сказать, что свыклась с мыслью о войне. Душа моя не на месте, когда читаю или смотрю видеосюжеты, как люди убивают людей. В моём конкретном случае, как мне кажется, психологи бессильны. Я сама по себе такой неравнодушный человек и очень остро реагирую на несправедливость. Наверное, поэтому еще в школе я решила стать полицейской. Только в вузе я поняла, что в правоохранительных органах — как в любой государственной системе — правды не найти. Поэтому я занимаюсь частной юридической практикой.

Война забрала у меня все планы и надежды на будущее. Что будет дальше? Я сама себе каждый день задаю этот вопрос. И мне трудно найти хороший и благополучный ответ… К сожалению, не ждёт нас ничего хорошего. Россиянам придется ответить за все, что натворила преступная власть, что натворили мы своим молчанием и равнодушием. Война России против Украины — это чудовищная ошибка.

Вскоре после вооружённого вторжения на территорию Украины 24 февраля 2022 года российские власти ужесточили законодательство. В России заводят административные и уголовные дела против участников антивоенных акций по новым статьям о "дискредитации" российской армии и распространении "фейков" о ней, в том числе в соцсетях. Обвиняемым грозит до 15 лет тюрьмы.
В стране фактически введена военная цензура, запрещающая СМИ освещать войну не с государственных позиций.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.