"Минус алеутский: каким был язык, который мы потеряли"

Директор Института лингвистических исследований и член-корреспондент РАН Евгений Головко выступил с докладом об алеутском языке, последняя носительница которого в России скончалась в начале марта.

Доклад лингвиста Евгения Головко "Минус алеутский: каким был язык, который мы потеряли", организованный отделом языков народов России ИЛИ РАН и посвященный памяти Веры Тимошенко, последней носительницы беринговского диалекта алеутского языка, о смерти которой на 94-м году жизни стало известно 6 марта 2021 года, состоялся в Zoom. Запись доклада доступна на канале института в YouTube.

Алеутский язык относится к эскимосско-алеутской семье, куда также входят гренландский, инуктитут (Канада), центрально-юпикский (США) и другие эскимосские языки народов Арктики, некоторые из которых также исчезли или близки к этому. Исторически его носители проживали на Алеутских островах, которые сегодня входят в состав американского штата Аляска. В первой половине XIX века колониальная Российско-американская компания, созданная царским правительством, чтобы контролировать этот архипелаг, переселила часть алеутов на Командорские острова, расположенные к востоку от побережья Камчатки.

На Командорах развился особый диалект алеутского языка — беринговский, названный так по крупнейшему в архипелаге острову Беринга. Сегодня в селе Никольском на этом острове проживает до 300 этнических алеутов, но покойная Вера Терентьевна Тимошенко была последней полноценной носительницей этого диалекта. Другие алеуты Командорских островов могут знать отдельные слова и выражения из этнического языка, но в быту общаются исключительно по-русски. Еще трое жителей Никольского являются последними носителями медновского — смешанного идиома, сочетающего элементы русского языка и алеутского диалекта острова Атту. Всего в мире насчитывается около 460 носителей алеутского, большинство из которых проживает на островах Прибылова в США.

Евгений Головко занимается алеутским языком с 1982 года, когда он впервые побывал в экспедиции на Командорских островах. Как он рассказал в сегодняшнем докладе, на тот момент лингвисты не были в этом районе уже двадцать лет, и его коллеги не были уверены, что среди алеутов остались полноценные носители этнического языка.

"Мы даже не знаем, существует ли еще этот язык, но поезжайте к алеутам, если можете пообещаеть привезти какие-нибудь данные", — говорил тогда заведующий отделом палеоазиатских языков лингвист Петр Скорик. Головко пообещал и поехал. На острове Беринга он обнаружил около 12 человек, в полной мере владевших местным алеутским диалектом, и изучал их язык на протяжении последующих сорока лет — до смерти последней из его "помощниц".

Полевые лингвисты обычно называют носителей изучаемых ими языков информантами, но Головко предпочитает другой термин: "Слово "информант" очень сухое. Когда работаешь в поле, возникает ощущение близости, практически родства с теми, чей язык ты исследуешь. Я называю их помощниками и помощницами не из соображений политкорректности, а из искренней симпатии к этим людям".

Многие современные социолингвисты утверждают, что последних носителей не бывает: каждый раз, когда уходит старик, владевший тем или иным миноритарным языком, находится новый чуть младше, который знает язык чуть хуже, но всё же получает статус нового последнего носителя. По мнению Головко, это, к сожалению, не так в случае беринговского алеутского — со смертью Веры Тимошенко в России не осталось людей, для которых этот язык был бы действительно родным, которые могли бы разговаривать на нем.

Впрочем, сегодня в школе села Никольского алеутский изучают дети — уроки ведет ученица Евгения Головко Елена Солованюк. Она выучила этот язык не в бытовом общении дома, а по книгам во взрослом возрасте. Теперь она преподает его по тем методикам, которые используются для преподавания иностранных языков. Конечно, одно только школьное преподавание не может вернуть язык к полноценной жизни, но оно всё равно необходимо, считает Головко.

В своем докладе Головко также рассказал о грамматических особенностях алеутского и привел несколько слов из этого языка, которые нравятся ему больше всего, — своеобразные лексические мемы, ассоциирующиеся с этим языком. Одно из них — тулуума (адаптированная форма русского "здорово", ставшая на острове Беринга приветствием) — пережило последнюю носительницу языка и используется местными жителями в потоке русской речи. Прижилось оно и в институте, где работает Головко, — так здороваются друг с другом и сотрудники отдела языков народов России. Другое любопытное слово, приведенное в презентации, — сн’алух’с — имеет очень узкое значение, которое трудно передать по-русски: "прогуливаться по берегу моря в компании других мужчин, глядя на море и небо, и высказывать предположения о том, какая будет погода на следующий день". Такие слова часто могут рассказать о культуре народа не меньше, чем толстые книги, — в них заключен целый мир.

После выступления было много вопросов, один из которых задал лингвист и языковой активист Артем Федоринчик — он спросил, что можно было сделать, чтобы алеутский и другие языки, находящиеся в подобной ситуации, не умирали. Головко привел в качестве примера возрожденного языка кейс иврита в Израиле и в шутку заключил, что панацеей, хотя и утопической, стало бы создание "страны Алеутии", — резкий подъем статуса языка до престижного государственного языка помог бы спасти любой миноритарный язык, находящийся под угрозой исчезновения. Причина этого совершенно очевидна: язык всегда тесно связан с самоидентификацией. Более серьезные советы — работа над продуманной языковой политикой, организация языковых гнезд и других активистских проектов.

❌Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь, iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!

❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.