Седьмого ноября у четверых активистов в Самаре прошли обыски по делу о "телефонном терроризме". Трое из них — Владимир Авдонин, Борис Федюкин и Григорий Оганезов — широко известны в городе. Однако в то утро полицейские пришли не только к ним, но и к Станиславу Спиркину, который никогда не организовывал акции протеста и всего несколько раз участвовал в тех, которые проводили другие активисты. После обыска мужчина, опасавшийся дальнейшего преследования, уехал из России. "Idel.Реалии" рассказывают историю самарца, бежавшего после обысков.
ПРЕДЫСТОРИЯ
30-летний IT-специалист Станислав Спиркин мало интересовался политикой до последнего времени. Сам он признаётся, что долгое время пассивно читал новости. Его "разбудило" отравление Алексея Навального. Мужчину шокировало, что человека пытались убить за его политическую позицию.
— Хочу сказать, что убийство Бориса Немцова прошло как-то мимо меня, даже не знаю, почему. Но история с Навальным, которого сначала пытались убить, а потом посадили, сильно меня зацепила. Это уже ни в какие рамки не лезло в моей картине мира, — рассказывает Станислав Спиркин.
В 2021 году — после того, как Навального арестовали — Станислав вышел на несколько пикетов за освобождение политзаключённых, также он участвовал в массовых протестах в поддержку оппозиционного политика в январе и апреле прошлого года.
Следующей акцией протеста для Станислава Спиркина стало антивоенное шествие в Самаре, состоявшееся 27 февраля. Мужчина даже не думал, идти или нет. Впоследствии его задержали и признали виновным в "нарушении порядка организации либо проведения митинга" (статья 20.2 КоАП РФ) — он оплатил штраф в 10 тысяч рублей.
— После той акции я был уже на сентябрьской — против мобилизации. Там я встретил адвоката, который защищал меня в феврале, я ему передавал имена задержанных и информацию, куда их повезли, чтобы он мог помочь. Под конец меня не то, что задержали, но попросили пройти на пост полиции — в будочку. Завели человек десять. Кроме людей в форме, были сотрудники в штатском, которые задавали мне интересные вопросы: не являюсь ли я активистом штабов Навального; как я отношусь к событиям в Украине и всё в таком роде. Спрашивали, готов ли я послужить родине и уверяли, что даже с моим плохим зрением я сгожусь снаряды подносить, — вспоминает Спиркин.
Он тогда обратил внимание, что люди в штатском вели себя с "позиции сильного" не только по отношению к участникам митинга — они командовали и сотрудниками полиции в форме. Активист подумал, что это могли быть сотрудники Центра по противодействию экстремизму. "Было видно, что у них есть право им указывать", — говорит Спиркин.
ДЕНЬ ОБЫСКА
Станислав Спиркин признаётся, что его очень удивил сам факт обыска. Он участвовал лишь в нескольких пикетах, всего раз привлекался к административной ответственности и не вёл какой-то активной деятельности онлайн — по крайней мере, публично.
— Сейчас мне кажется, что они выбирали рандомно — будто такими методами они показывают, что не только к тем, кто популярен в интернете, как, например, Вова Авдонин, могут прийти. Не уйдёт никто, вот таким мне показался их посыл, — рассказывает он.
Жильё Спиркиных и их соседей огорожено от лестничной клетки дополнительной дверью. Около семи утра Станислав услышал, как кто-то громко в неё стучится. Дверь открыли соседи уже в тот момент, когда мужчина набрал номер жены и сообщил ей о происходящем. Дома была 11-летняя дочь, которая завтракала перед школой. Полицейские позвонили в дверь квартиры и сказали, что пришли с обыском.
— Дочка очень сильно испугалась, в какой-то момент она просто села на кровать и накрылась одеялом с головой. Майор, имени не помню, и ещё двое помоложе показали постановление об обыске. Не дали сфотографировать, запретили снимать на видео. Старший по званию расположился на кухне, оставшиеся попросили добровольно отдать всю имеющуюся технику. Мои ноутбуки — рабочий и ещё один, дохлый, по сути — лежали на видных местах. Их забрали вместе с тремя внешними жёсткими дисками. Зачем-то ещё взяли кнопочный телефон с разбитым экраном, — удивляется Спиркин.
Полицейские проявили мало интереса к остальным вещам: бегло осмотрели комнату, не стали смотреть содержимое шкафов, а если и заглядывали — то, скорее, для вида, полагает Спиркин. Ему показалось, что силовики пришли именно за компьютерами. Даже телефон мужчине удалось сохранить, хотя он просто лежал в кармане.
Полицейские сказали активисту, что ему нужно проехать с ними к следователю для допроса. К тому моменту пришла тёща Станислава, которая осталась с ребёнком. Напуганная дочь не пошла в школу. Мужчина оставил дома телефон и сел в машину к силовикам.
ОТЪЕЗД ИЗ РОССИИ
Станислава Спиркина везли через весь город. Мужчина признаётся, что было страшно, пока машина не свернула в сторону посёлка Управленческий, где располагается отдел полиции №8. В здании он прошёл металлодетектор и вместе с полицейскими ждал следователя, который был на выезде. Спустя пять часов Спиркину сказали, что он "на сегодня" свободен — его так и не допросили.
Активиста забрала его жена. По дороге пара связалась с адвокатами правозащитного проекта "ОВД-Инфо", чтобы посоветоваться. После описания ситуации юристы посоветовали уехать из России, если есть такая возможность — было неясно, чем в дальнейшем обернётся это уголовное дело.
— Первый раз я собирался выехать, когда мне угрожали на акции против мобилизации. Я тогда буквально в последний момент передумал. А тут всё было иначе: я оформил пару бумажек и выехал на следующий день в Казахстан на автобусе. Границу прошёл вообще без проблем. Остановился у знакомых, которые уехали больше месяца назад. Дождался жену и дочь. Через Алматы мы улетели в более безопасную, как я считаю, страну. Боюсь пока говорить, где мы, но я рад, что мы наконец-то вместе. Было страшно в России. Было страшно в Казахстане за семью, пока ждал их. И пока не выехали, потому что Казахстан всё-таки имеет договорённости с Россией, всякое могло случиться, — говорит Спиркин.
Мужчина работает в IT-сфере, поэтому пока он и его семья не потеряли доходы: он продолжает удалённо работать на работодателя, с которым сотрудничал раньше. Настоящей трагедией стала конфискация ноутбука: как говорит Спиркин, это "продолжение его рук и средство заработка". Он и его семья боятся называть страну пребывания и не понимают, куда двигаться дальше. Планировать дальше, чем на месяц, возможности нет.
КОМПЛЕКС ВИНЫ
Станислав Спиркин вспоминает, что после 24 февраля он старался убедить близких и родственников, что войну в Украине нужно остановить. Он также публиковал информацию в небольшом сообществе во "ВКонтакте", которое создал сам.
— Я как мог распространял информацию в своих кругах. Если кто-то думал, будто война — это правильно, я показывал, о чём пишут независимые СМИ: преступления в Буче, смерти украинских детей, зверства российских военных. Моя мать — украинка, у меня много родственников там, и, конечно, я был одним из первых, кто приехал на митинг в феврале, — рассказывает Спиркин.
Мужчина признаётся, что его мучает комплекс вины. Он считает, что каждый россиянин ответственен за войну в Украине: кто-то долго молчал, не ходил на выборы и отмахивался тем, что не получится ничего изменить.
— "Я вне политики" — наверное, для меня было очень страшно слышать эти слова от друзей, близких, знакомых. Рано или поздно политика — как это произошло сейчас — приходит в дом каждого. И виноваты абсолютно все: кто-то больше, кто-то меньше. Лично я мог бы и раньше начать что-то делать, а когда включился в активизм — делать больше, выходить чаще. Должен был! Сейчас, хоть я и уехал, я планирую по крайней мере делать что-то с помощью интернета. Потому что главное, как говорил Алексей Навальный — не молчать, — резюмирует Станислав Спиркин.
- Россия вторглась на территорию Украины 24 февраля 2022 года.
- По подсчётам "Idel.Реалии" на 17 ноября, на войне погибло 1 872 выходца из республик и областей Поволжья, смерть которых так или иначе признала российская сторона.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
