Актёры Альметьевского татарского драматического театра приняли участие в первом "Потапов-фесте" — фестивале спектаклей и кино режиссёра Сергея Потапова (Республика Саха), которого многие считают одним из самых значимых художников нашего времени. Фестиваль проходил в Псковском академическом театре драмы — филиале Национального драматического театра России (Александринского театра).
Это уже второй псковский проект, посвященный творчеству ныне живущего, интересно работающего, востребованного и ещё совсем не старого мастера (Потапову 46 лет): первым минувшей весной был "Данилов-фест" — фестиваль драматурга Дмитрия Данилова (Данилову 52 года).
Сергей Потапов — ученик Марка Захарова. Он ставил спектакли в театрах Эстонии, Казахстана, Узбекистана, Франции, Хорватии и России, конечно же. Принято считать, что особенно любят и ценят Потапова в Татарстане: в 2017 году, например, в афишу XIII международного театрального фестиваля тюркских народов "Науруз" (Казань) было отобрано пять потаповских спектаклей — их играли труппы из Республики Саха, Хакасии, Казахстана и Эстонии. А годом раньше художественный фильм Потапова "Бог Дьёсёгёй" получил приз в номинации "Лучшая режиссура" на Казанском международном фестивале мусульманского кино (председатель жюри — Александр Прошкин).
Среди тех, кто видел в 2017 году на "Наурузе" казанский триумф Сергея Потапова, оказались Фарида Исмагилова — директор Альметьевского татарского театра и Андрей Пронин — арт-директор Псковского театра драмы. Оба запланировали тогда сотрудничество с якутским режиссёром. У обоих получилось осуществить этот план только через пять лет: в этом году в Альметьевском театре Сергей Потапов поставил спектакль "Та, которую не ждали" по пьесе "Утренняя фея" испанского драматурга Алехандро Касоны, а в Псковском — "Зойкину квартиру" по одноимённому произведению Михаила Булгакова. Эти спектакли, а также пять кинокартин Потапова и постановка "Хуума" из репертуара Театра коренных малочисленных народов Севера "Гулун" (Якутск) вошли в основную программу "Потапов-феста".
ЛАМПА ДЛЯ СЕЛФИ ЗА СПИНОЙ У ПОКОЙНИЦЫ
Поставить с альметьевской труппой мелодраму "Утренняя фея" и назвать спектакль фразой-загадкой "Та, которую не ждали" — это решение самого Потапова. Его привлекают не документальные тексты, а литературные, с элементами вымысла. В них больше возможностей для создания на сцене мира своих фантазий.
Заглавная героиня спектакля — Смерть, но на сцене все называют её Странницей (актриса Мадина Гайнуллина). В облике красивой молодой женщины она просит пустить её переночевать в дом, где никто уже четыре года не веселится: здесь все горюют по утонувшей Анжелике. Но Странница-Смерть, как выяснится ближе к финалу, ещё не забирала в своё царство Анжелику: пропавшая женщина не утонула — она сбежала от родных людей по своей воле, в тайне и без объяснений, она жива.
Художница Сулпан Азаматова выстроила по центру голой сцены открытый коридор из лаконичных чёрных рам разного размера. Это вневременное пространство стало идеальной витриной для партитуры мягкого света (художник по свету Денис Иванов), актёров и кукол. Да-да, в этом драматически спектакле задействованы ещё и тряпичные куклы. Режиссёр Потапов очень здорово, на мой взгляд, придумал, чтобы актёры, играющие роли детей, делали это при помощи игрушечных человеческих фигурок.
Эти простенькие фигурки будто бы вылеплены из сырого теста: они пухлые, беловатые, с глазками-пуговками и без одежд. У кукол-мальчиков, их двое, невозможно не заметить аккуратные пенисы, у куклы-девочки — очертания груди и причёску "каре" из коричневых ниточек.
Деликатная игра артистов в куклы и с куклами (Нафис Газиев, Фаиль Сафиуллин, Илюза Набиуллина) удивительным образом приглушает нарочито сказочный сюжет спектакля. Пусть ненадолго, но выводит его из плоскости "мыльных опер" в зону любопытного театрального эксперимента.
В крепком ансамбле актёров, занятых в постановке, выделяется Мадина Гайнуллина. Её Смерть-Странница похожа на птицу, случайно залетевшую в человеческий дом. Встревоженная, с изломанной пластикой (хореограф — Алина Мустаева), мечущаяся, отчаянно смелая. Когда она на сцене, невольно смотришь на неё одну. Природный магнетизм актрисы усиливает интересная роль: ещё в начале спектакля любопытно выяснить, за кем же пришла Смерть?
Тема смерти — особенная для режиссёра Сергея Потапова. Почти в каждом его спектакле и кино она так или иначе присутствует. Он, складывается такое ощущение, совершенно её не боится. Он изучает её. Он приветлив к ней. Для него смерть — полная смыслов великая сила, с которой можно говорить, а порой и договариваться. Потапов, уделяя осознанное внимание смерти, острее чувствует жизнь. Острым чувством жизни пропитаны все его работы.
В альметьевском спектакле это чувство обрушивается на зрителей в финале, причём в довольно трагическом эпизоде: пьедестал с умершей (застывшей в вертикальном положении) Анжеликой торжественно выносят из глубины сцены в центр, а потом шествуют с ним за кулисы. Покойница прекрасна: в белом длинном платье, замысловатой белой короне, она вся светится волшебным светом. А когда пьедестал с ней разворачивают и несут в правую кулису, становится виден источник волшебного света — это кольцевая лампа для селфи на тоненьком штативе, установленная за спиной Анжелики. Это очень смешно! Но через этот смех от неуклюжего "секретика" жизнь в одну секунду побеждает и театр, и фальшивую в театре смерть, и скуку.
КРИМИНАЛЬНАЯ ХРОНИКА ИЗ МОСКВЫ
В Псков артисты Альметьевского театра привезли два своих спектакля: кроме "Той, которую не ждали" это ещё и "Магазин" по пьесе Олжаса Жанайдарова в постановке Эдуарда Шахова. "Магазин" вошёл в параллельную афишу "Потапов-феста" и был показан в рамках специальной программы "Лучшие спектакли России в Пскове".
В репертуаре Альметьевского театра он появился в 2016 году, но до сих пор не утратил ни своей остроты, ни свежести. Речь в этом спектакле идёт о рабочих иммигрантках в Москве — казахских девушках, наших современницах, жизнь которых становится похожей на ад.
В "Магазине" играют всего две актрисы — фантастически одарённые Мадина Гайнуллина (Зияш) и Диляра Ибатуллина (Карлыгаш). Зияш, хозяйка магазина, относится к Карлыгаш — как и к другим своим продавщицам — как к рабыне. Бьёт, издевается, платит копейки. "Обыкновенный фашизм"в отдельно взятом московском магазинчике процветает, и не видно ему конца: на стороне кровожадной Зияш влиятельные и коррумпированные полицейские, которым она щедро платит.
"Магазин" — не фантазия драматурга, а его кропотливая работа с документами: в основе пьесы — криминальная хроника спальных районов Москвы. Альметьевские актрисы одними лишь своими голосами и пластикой своих послушных тел (хореограф — Алина Мустаева) превращают потоки страшного текста в зримые и ощутимо липкие ужасы.
В 2017 году альметьевский "Магазин" выиграл Гран-при на Фестивале театров малых городов России, а в 2018 году вошёл в список номинантов Национальной театральной премии России "Золотая Маска".
Пожалуй, важно пояснить, что в Пскове альметьевские артисты играли спектакли на татарском языке, а зрителям предоставлялась возможность слышать через наушник синхронный аудио-перевод на русский язык. "Магазин", который на "Потапов-фесте" сыграли два раза, переводила директор театра Фарида Исмагилова, и вряд ли будет преувеличением считать её одной из самых виртуозных переводчиц-синхронисток в современном театре.
ДВЕ "ЗОЙКИНЫХ КВАРТИРЫ"
Далеко не все спектакли "Потапов-феста" показывали дважды: кроме знаменитого альметьевского "Магазина", такой привилегии удостоилась "Зойкина квартира" — самая последняя на сегодняшний день постановка Сергея Потапова и самая свежая премьера Псковского театра драмы.
В "Зойкиной квартире" сконцентрировались все излюбленные приёмы режиссёра Потапова: минимум декораций и максимум пустоты в пространстве (сценография Эрвина Ыунапуу), обилие сцен с густым дымом в "дышащих" лучах света (изумительная световая партитура Стаса Свистуновича), искусственный снегопад для красоты особенного момента, проникновенная музыка из хорошего кино.
В пьесу Булгакова Потапов привнёс новые смыслы. Да, это по-прежнему история про старорежимную москвичку Зою Денисовну Пельц, которая мечтает как можно скорее перебраться из советской молодой России в Париж. Но если у Булгакова Зоя говорит проходимцу Аметистову, что Обольянинов — её муж, то в спектакле Потапова Зоя неожиданно признаётся: "Это мой сын… Обольянинов…". И все её поступки сразу же выглядят объёмнее: это слепая материнская любовь заставляет Зою покупать сыну-наркоману морфий, это из желания обеспечить единственного сына она открывает в своей квартире пошивочную мастерскую (а по сути — стриптиз-бар).
В двух спектаклях "Потапов-феста" роль Зои по очереди исполняли две актрисы — Кристина Кузьмина, приглашённая из петербургского Театра им. В. Ф. Комиссаржевской, и Наталья Петрова из труппы Псковского театра драмы. Зоя актрисы Кузьминой — совершенно бесстрашная, всегда собранная, жёсткая, умная деловая женщина. Она больше похожа на нашу современницу, чем на москвичку времён НЭПа — особенно, когда демонстрирует председателю домового комитета Аллилуйе свой средний палец, и на его придурковатый вопрос "Это как же понимать?" снисходительно отвечает: "Это как шиш понимайте".
Зоя актрисы Петровой — женщина измученная, смертельно от всего уставшая, живёт тяжело — на грани истерики. Она путает реплики, повторяется, заговаривается, заметно волнуется. Её очень жалко, ей невозможно не сочувствовать, и про неё сразу понимаешь: она плохо кончит.
У обеих актрис Зоя особенно трогательна в самой, пожалуй, карнавальной сцене спектакля: падает и кружится снег, Аметистов запускает новогоднюю хлопушку, на шесте вращается модельщица-ангел (Илона Гончар), а сама она поёт песенку Moon River из американского кинофильма "Завтрак у Тиффани"…
Потаповский спектакль начинается с кошмарной сцены пыток: извивающуюся на полу Зою опрыскивает шипящим дымом из какой-то замысловатой трубы грубый властный мужчина в костюме условного авиатора, он же — Мифическая личность (Андрей Кузин). Он будет таскать Зою за волосы. Душить её. И только потом выдаст бумажку, позволяющую гражданке Пельц не делить свою жилплощадь с бездомными большевиками.
В финале спектакля Мифическая личность, которой, кстати сказать, как отдельного действующего лица в пьесе Булгакова нет, хладнокровно расстреляет всех гостей Зойкиной квартиры-мастерской. Несчастная хозяйка будет безутешна, а над затемнённой сценой высветится латинская фраза из белоснежных букв: "Omnem relinquite spem o vos qui intratis" ("Оставь надежду, всяк сюда входящий"). Такие слова, но на итальянском языке размещались над вратами Ада в "Божественной комедии" Данте. Стало быть, потаповская "Зойкина квартира" — история про ад?
Все герои спектакля Потапова так или иначе транслируют идею, что ад — это невыносимость бытия. Болезненное и постоянное желание забыться, скрыться. Найти другую реальность. Нового себя.
Проблем с собой-новым нет, наверное, только у прохиндея Аметистова (великолепная работа Максима Плеханова). Чуткий, талантливый, подлый человек.
В спектакле Потапова он при первом появлении представляется фамилией "Путинковский", но произносит её через паузу. Сначала восклицает: "Путин!". А потом добавляет: "Ковский". Публика хихикает, но вяло. Энергичнее псковские зрители реагируют на локальную шутку Аметистова, когда тот, перебирая липовые паспорта, размышляет: "Документов-то полный карман, весь вопрос в том, какой из этих документов, так сказать, свежей… Месхиидзе Дмитрий!.. Нет, это нехороший документ" (Если кто не в курсе: художественный руководитель и директор Псковского театра драмы — режиссёр Дмитрий Месхиев).
Ценнее таких заигрываний с публикой фантазии Потапова, воплощаемые артистами без слов. Они очень эффектны — например, эпизод с бредящим Обольяниновым (Камиль Хардин), когда тот при помощи детской водяной брызгалки имитирует процесс мочеиспускания, а обожающая его Зоя молниеносно подставляет под фонтанирующую струйку жестяное ведро. Или безмолвная сцена перед бессмысленным убийством Бориса Семёновича Гуся: на круглый подиум взбирается китаец Херувим, держа в руках огромных размеров бутафорскую рыбу, и замирает. Про что эта красивая большая рыба? Для чего она в Зойкиной квартире? От кого передаёт привет?
Почему-то приходит на ум "рыбак с озера Мутево" из "Чевенгура" Андрея Платонова, который полагал, что рыба — "особое существо, наверное, знающее тайну смерти". Ещё он говорил, что "рыба между жизнью и смертью стоит, оттого она и немая, и глядит без выражения"…
ЧТО ДАЛЬШЕ?
Из-за плохих погодных условий на заключительную пресс-конференцию псковского "Потапов-феста" не смогли прилететь из Якутска министр культуры и духовного развития Республики Саха Юрий Куприянов и директор Саха академического театра им. П. А. Ойунского Пётр Макаров. Пресс-конференцию отменили. Предполагалось, что разговор на ней должен был пойти, среди прочего, о подготовке к Первому учредительному съезду Ассоциации национальных театров России, который пройдёт в январе 2022 года в Петрозаводске.
Объединить национальные театры России в Ассоциацию — идея художественного руководителя Национального театра России (Александринского театра) Валерия Фокина. Сегодня можно утверждать, что театры-участники псковского "Потапов-феста", а также сам Сергей Потапов её поддерживают.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
