Как воспитать любовь к чувашскому народу и языку в своих детях, оставаться преданным своим принципам и быть готовым к 70-летию. Об этом знает журналист из Чувашии Владимир Долгов. Его работы публикуются под псевдонимом Тимӗр Акташ. Оказывается, это имя имеет свою интересную историю. Владимир Долгов, чуваш по происхождению, а также дополняет он, и по состоянию души и по сути своей, часть народа. Родился в Татарстане, а в 1957 году семья переехала в Чебоксары. Журналист вспоминает, что учился в "русском классе", а вот родной язык выучил в 1990 году самостоятельно на специальных курсах и по большому чувашско-русскому словарю.
— Добился он при этом блестящих успехов, сейчас он может подготовить материал как на русском, так и на чувашском языках, — говорит о Владимире Долгове чувашский писатель Анатолий Кибеч. — Это тоже его патриотический шаг, я бы сказал.
Кибеч и Долгов с 1990 года, став народными депутатами Чебоксарского горсовета, работали в национальной группе "Самана". Долгов говорит о себе, что будучи преподавателем истории не мог оставаться в стороне от общественно-политической ситуации в стране. Он был участником собраний перестройки в Доме политпросвещения на улице Урицкого (сейчас это здание филармонии в Чебоксарах), собраний чувашской интеллигенции, стал публиковаться в газетах "Молодой коммунист", "Чӑвашьен".
Накануне своего юбилея Владимир Долгов ответил на вопросы "Idel.Реалии".
— Всегда было интересно узнать, откуда у вас такой псевдоним?
— Мой прадед — чуваш Чистопольского уезда Казанской губернии. Он имел "языческое" тюркское имя Акташ (в переводе с тюркских языков — "белый камень"). Так его назвали, чтобы обмануть злого духа смерти, забиравшего души новорожденных. В то время детям давали имена неодушевленных предметов, веря, что это спасет ребенка от смерти при рождении. Смертность тогда была высокая. Люди были суеверны. Кстати, схожую историю о наречении детей именами неодушевленных предметов рассказывал в одном интервью "Российской газете" экс-президент РТ Минтимер Шаймиев. Акташ — это имя моего рода по матери (на чувашском "йӑх ячӗ" переводится, как имя рода, родовое имя). Отсюда пошла фамилия Акташев. Моего деда звали Симуха Акташев. Его жену Пинерпи. Мою анне (маму) Эрнепи Симуховна Акташева. Так, мой первый псевдоним в редакции республиканской газеты "Молодой коммунист" (Чебоксары) — Владимир Акташев. Смешно, но там до моего прихода уже работал писатель Владимир Долгов. Правда, у него отчество было другое — Васильевич, а у меня Николаевич. Над нами даже посмеивались коллеги, мол два человека с одним именем работают в редакции, прикалывались, как говорит сейчас молодежь. Владимир Васильевич обижался, мол я подписываюсь его именем. После появилась идея о псевдониме. В 1993 году я сократил русский аффикс -ев и заменил русское имя Владимир на чувашское Тимӗр. Но паспорт не поменял. Канительное занятие. К тому же в России желательно иметь русское имя.
— Вы больше на кого похожи?
— Больше на папу. Хотя мама говорила: "Нос мой, губы мои". Оба были красивы.
— Кто в в семье в вас воспитал чувство справедливости, за отстаивание национальных прав своего народа?
— Наверное, оба родителя, и отец и мать. О правах своего народа особо не говорили. Это я постиг сам, встав взрослым.
— Кем хотели стать в детстве? Вы в детстве говорили дома о том, что вы — чуваши, и что у чувашей есть другая вера, культура и язык, чем, например, у татар или русских?
— Особо не задумывался. Увлекся историей еще в школе. Отец водил меня с собой на лекции "О международном положении", которые читали лекторы из Москвы в общественных учреждениях и Домах культуры Чебоксар. Национальные вопросы в семье с нами, детьми, особо не обсуждали. Нас с братом отдали в русские классы шестой "чувашской" школы, где ещё учили, в некоторых классах по желанию родителей, кажется, чувашский язык и литературу.
— Ваше детство прошло в ТАССР, вас когда-нибудь обзывали чувашем или еще как-то в детстве?
— В Татарстане я жил до шести с половиной лет в двух деревнях. В деревне Ишалькино (чувашское название Ишельел, татарское — Ишэле, в переводе как разрушающий берег) Кзыл-Армейскеого (ныне Чистопольского) района ТАССР, где родился. Там примерно пополам жили чуваши и татары-кряшены. Затем мы жили в соседней чувашской деревне Нижние Савруши (чувашское название Хӗрлӗ Шур — на русском звучит как красное болото) Аксубаевского района ТАССР. Мой отец работал в Казани. Мы с мамой и младшим братом Евгением иногда ездили к отцу в гости в столицу ТАССР. Меня и брата никогда не оскорбляли по национальному признаку. Но зато в 1957 году, когда наша семья переехала в Чебоксары, меня стали дразнить русские сверстники: "Эй ты, чувашин!" Я не понимал, почему плохо быть чувашем. Мы жили на Грязевской стрелке на улице Белинского в частном секторе, снимали угол в частном доме.
— По вашим наблюдениям такое отношение к представителям чувашской нации можно наблюдать сейчас?
— Остаточные явления остались, но уже реже.
— Помните, какой был самый особенный подарок в детстве для вас?
— Запомнил свою первую плитку шоколада на мой день рождения в 9 лет. Подарила мама.
— Какой праздник или традицию вы отмечали всей семьей и особенно для вас дорог ?
— Чувашский летний праздник поминовения предков Ҫимӗк в родной деревне прежде. Сейчас поколения сменились. Родственные деревенские связи уже не те. И живем с детьми в разных регионах. Но мы встречаемся. Теперь хранит семейные связи и ценности моя дочь Елена. За что я ей очень благодарен! Вспоминаю еще Уяв — хороводный весенний праздник. Вся деревня собирается на зеленом лугу. И тогда чувашские песни вошли в душу. Потом коммунистические власти эти праздники стали запрещать...
— Думаете, вы смогли воспитать любовь к чувашскому народу и языку в своих детях?
— Это было время воспитания обрусевших "манкуртов". Без сантиментов. О любви к своему народу мы не думали. Но каждый год родители ездили с нами на нашу малую родину. К родным чувашам Нижнего Закамья. Думаю, что уважение к нашим национальным корням я в своих детях воспитал. И возил своих детей летом на родину на праздник поминания предков Ҫимӗк. И некоторые чувашские слова мои дети знают. Я сам заново научился понимать, читать, писать и разговаривать на родном чувашском языке с 1990-х годов на платных курсах чувашского языка в Национальной библиотеке Чувашии. У меня двое детей — сын и дочь, двое внуков.
— Какое у вас отношение к чувашам, которые не знают свой язык?
— Это объективная ситуация. С 50-ых годов национальное образование свернулось. Директорам школ дана была партийная установка. Осуждать это поколение сложно.
— Какое событие было поворотным в вашей жизни?
У меня был план — остаться в Москве, жениться на москвичке, не возвращаться обратно в Чувашию... но вернулся
— Пожалуй, поступление на журфак МГУ. После окончания исторического факультета работал директором типографии в Чувашском госуниверситете. В это время поступил в заочную аспирантуру, стал кандидатский минимум. Проработал в этой типографии 9 лет. Появилось желание стать ближе к художественной литературе. Увлекался творчеством американского писателя Эрнеста Хэмингуэя и поступил на дневное отделение журфака МГУ. Тогда я был просто счастлив. Было ощущение, что выиграл лотерею. У меня был план — остаться в Москве, жениться на москвичке, не возвращаться обратно в Чувашию. Но перед отъездом познакомился с будущей супругой и в последующем перевелся на заочное отделение, вернулся в Чувашию.
— Вы были активным участником национального чувашского движения в 90-е годы. У вас были конкретные ожидания, каким хотите видеть свой народ через 25-30 лет, то есть сейчас? И каким вы его видите?
— Трудно представить, что будет через 30 лет в наше изменчивое время. Но чувашский народ стал более уверенным. Научился не только выживать в рыночных условиях, но и прилично зарабатывать. Кто усердно работает, тот живет в достатке. Увеличивается количество и чувашской интеллигенции. Большинство врачей и квалифицированного медперсонала в Чувашии теперь сами чуваши.
— Что бы вы сделали сейчас по-другому, если бы были депутатом?
— Делал бы тоже самое, что и в 1990-1993 гг., когда был депутатом Чебоксарского горсовета, работая на пользу Чебоксар. Я был в активе Совета общественности самоуправления Юго-Западного микрорайона. Были планы избираться в Верховный Совет ЧАССР, но решил уступить активистке. В то время баллотировались не только от партий, еще от общественных организаций и объединений. И в 1990 году избирался в депутаты Чебоксарского горсовета от Совета общественного самоуправления Юго-Западного микрорайона. В горсовете тогда депутат Анатолий Кибеч, писатель, создал депутатскую группу "Самана" (на русском — "Эпоха"). Я был ее секретарем.
Сам Анатолий Кибеч в разговоре с "Idel.Реалии" вспоминает то время, как "богатое на события". В это время речь шла о гербе Чебоксар, флаге, гимне, газеты стали издавать на двух государственных языках.
— Главное, удалось наладить преподавание чувашского языка во всех школах Чебоксар. Этого раньше абсолютно не было, можно сказать, что это была победа общественности Чебоксар. С тех пор прошло немало времени, видимо, многие журналисты устали. Не все работают в критическом плане, критического слова стало меньше сейчас. И время другое, — говорит Кибеч.
Продолжаем беседу с Владимиром Долговым.
— Представьте, что у вас есть возможность оставить письмо своим детям в капсуле, которую они откроют через 30 лет. Что бы вы написали?
— Чтобы честно работали, как и прежде. Как я и мои родители, наши предки.
— Как человек должен подготовиться к 70-летию? Вы готовы?
— Дожить до 70 лет. Вести и дальше здоровый образ жизни. Продолжить творческую работу по специальности. Собрать "заначку" для юбилея заранее. Договориться с близкими родственниками и друзьями по оргвопросам. Я готов.
На мой субъективный взгляд, я внёс в журналистику Чувашии то, что выводит тематику публикаций за тесное пространство Чувашии. Замглавреда республиканской газеты "Молодой коммунист", мой земляк Георгий Янилкин, стал посылать меня, нештатника, в командировки за пределы Чувашии: в 1990 году в Горьковскую (Нижегородскую) область, Казань, Марий Эл. В январе 1991 года в Ригу и Вильнюс, ставшие "горячими точками". В 1992-1993 году я, уже сам главред газеты "МолодежКа МК", ездил в командировки в Москву. Но в конце февраля 1994 года у учредителя кончились средства на финансирование. И газета закрылась.
После 1994 года я самостоятельно ездил в командировки в горячие точки — Чеченскую Республику-Ичкерию (1996), Северную Осетию (1999) вместе с Комитетом солдатских матерей Чувашии. В 1998 в Туркестан на курултай Международного объединения тюркской молодежи (МОТМ), в 2006-2007 г.Ялова в Турции на Фестиваль культур тюркских народов. В 2007 была организация гастролей чувашского фольк. ансамбля "Шуҫӑм" из Чебоксар по Башкортостану. 2009 поездка с ансамблем по Украине и курултай МОТМ в Крыму. В 2011 по историческим местам предков в Дагестане. В 2014 Шымкент (Южный Казахстан) командировка на курултай Всемирной ассамблеи тюркских народов (ВАТН). Хотелось бы издать сборник своих репортажей, но нужны средства немалые. Если получится, издам.
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.
