В Янаульском городском суде на прошедшей неделе завершилось рассмотрение уголовного дела в отношении бывшего начальника отдела уголовного розыска полиции Нефтекамска Ильвира Сагитова и его подчиненного, старшего оперуполномоченного Радима Хайруллина, обвиняемых в избиении и пытках жителя Нефтекамска Венера Мардамшина. Приговор в отношении подсудимых будет оглашен 20 ноября.
Хотите сообщить новость или связаться нами?
Пишите или посылайте нам голосовые сообщения в WhatsApp.
Напомним, что по версии следствия и показаниям потерпевшего, при помощи истязаний полицейские пытались от него добиться признания в похищении местной предпринимательницы Фирузы Насыровой. Как заявлял Мардамшин органам следствия, 10 ноября 2016 года он был без всяких оснований задержан сотрудниками полиции, доставлен в опорный пункт на улице Трактовой, где от него потребовали признаться в похищении предпринимательницы. По рассказу Мардамшина, когда он отказался признаваться, его начали избивать, применяя дубинки и электрошокер. Тем не менее, добиться от него признания полицейским не удалось и не следующий день они его отпустили, взяв с него расписку, что он претензий к сотрудникам полиции не имеет. В больнице, куда пострадавший сразу же обратился за медицинской помощью, врачи зафиксировали у Мардамшина многочисленные травмы и ушибы на поверхности тела и внутренних органов, множественные кровоподтеки, ожоги на ногах от электрошокера и другие повреждения.
Первый процесс по обвинению полицейских проходил в Нефтекамском городском суде и длился с ноября 2017 года по май 2018 года. Гособвинение полагало вину подсудимых полицейских полностью доказанной и требовало для них реальных сроков лишения свободы: для Ильвира Сагитова — шести лет лишения свободы, для Радима Хайруллина — четырех с половиной лет лишения свободы. Потерпевший и его представители поддерживали это требование. Адвокаты подсудимых, в согласии со своими доверителями, в свою очередь, заявляли об их невиновности и требовали для них полного оправдания.
4 июня 2018 года Нефтекамский горсуд вынес оправдательный приговор полицейским. Судья Ибрагим Даутов посчитал, что гособвинению не удалось представить убедительные доказательства причастности Сагитова и Хайруллина к незаконному задержанию и пыткам Мардамшина. 4 сентября 2018 года приговор по жалобе пострадавшего и апелляционному представлению прокуратуры был отменен Верховным судом Башкортостана. Дело было направлено на новое рассмотрение — сперва в Нефтекамский, а затем в Янаульский горсуд, после того, как председатель Нефтекамского суда Александр Акулов заявил в своем представлении в Верховный суд, что прежнее постоянное взаимодействие обвиняемых с местным судом "может поставить под сомнение беспристрастность и объективность действий любого из судей Нефтекамского городского суда".
Рассмотрение дела в Янаульском горсуде началось в феврале 2019 года. Процесс вела судья Юлия Даутова. Гособвинение поддерживал прокурор Янаульского района Азат Зулькарнаев. Подсудимого Сагитова защищал известный в республике адвокат Алексей Зеликман, недавно вошедший в состав Совета по правам человека при главе Башкортостана. Защиту подсудимого Хайруллина осуществлял адвокат Радик Сарвартдинов. Интересы потерпевшего Венера Мардамшина представляли адвокаты Андрей Лопатин, юрист Николай Чимчук и руководитель республиканского отделения Комитета против пыток Евгений Литвинов.
На прошедшей неделе состоялись заключительные заседания процесса. В прениях гособвинитель Азат Зулькарнаев потребовал приговорить подсудимых к реальным срокам наказания — Ильвира Сагитова к восьми годам лишения свободы в колонии общего режима, а Радима Хайруллина к семи годам шести месяцам лишения свободы в колонии общего режима. Дополнительно прокурор попросил лишить Сагитова и Хайруллина права занимать должности и осуществлять служебную деятельность в правоохранительных органах РФ сроком на три года.
— Преступление совершено не простыми людьми, а наделенными государством специальными права и полномочиями, которые они должны были реализовывать для защиты граждан от преступных посягательств, — заявил в своей речи гособвинитель. — Однако, подсудимые, несмотря на то, что поступая на службу в органы внутренних дел, давали присягу, в которой клялись уважать права и свободы граждан, использовали свое служебное положение для преступных целей. Своими действиями они подорвали доверие простых людей к органам полиции. Теперь, получается, будучи вызванным в качестве свидетеля или подозреваемого, гражданин будет думать, что его могут пристегнуть наручниками, побить, одеть пакет на голову.
Прокурор заявил, что вина Сагитова и Хайруллина в совершении преступления с применением насилия с применением спецсредств доказана полностью. Гособвинитель также отметил, что родственники, друзья и сослуживцы Сагитова и Хайруллина помогают им выстроить алиби и попросил суд отнестись к их показаниям критически.
— При назначении наказания просил бы учесть, что личности Сагитова и Хайруллина таковы, что для них здоровье и жизнь другого человека не имеют никакой ценности, — сказал в прениях потерпевший Венер Мардамшин. — Они применяли жестокое по характеру насилие. Кроме того, в период нахождения Сагитова на должности мне и свидетелям поступали угрозы с требованием изменить показания. Это не дает мне основания согласиться с каким-либо смягчением наказания для подсудимых.
Потерпевший также попросил суд сохранить меры его госзащиты до вступления приговора в законную силу.
Представитель Мардамшина, руководитель республиканского отделения комитета против пыток Евгений Литвинов также счел вину Сагитова и Хайруллина полностью доказанной и потребовал для них жесткого наказания.
— Как показало судебное следствие, подсудимые активно содействовали сокрытию преступления — на это указывают неоднократные посещения Сагитовым Мардамшина сперва в больнице а потом в ИВС Нефтекамска с одними и теми же просьбами изменить свои показания. Нисколько не сомневаюсь, что подсудимые знали о содержании Конституции Российской Федерации и о своей обязанности соблюдать права тех лиц, которые находятся в их оперативной разработке или под подозрением. Но в своей работе они, в действительности, презирали эти ценности и действовали, исходя из ложно понимаемой ими целесообразности. Это когда-нибудь должно было закончится так называемым эксцессом исполнителя, что и случилось, — заявил Литвинов.
Правозащитник также попросил суд о лишении подсудимых их специальных званий в системе МВД, подчеркнув, что "своими поступками они дискредитировали службу и будет несправедливо, если после отбытия наказания за ними сохранится право на получение льгот и преимуществ, которые связаны с соответствующим званием". Дополнительно Литвинов попросил учесть желание и право Мардамшина получать информацию о прибытии осужденных в места лишения свободы, о выездах их за пределы мест отбывания наказания и о времени их освобождения, в том числе условно-досрочного, поскольку "потерпевший находится под госзащитой и опасается за свою безопасность".
Подсудимые, как и на первом процессе, настаивали на своей невиновности.
— В течение трех лет я вынужден доказывать, что никакого преступления не совершал, — заявил в прениях Ильвир Сагитов. — Мардамшина ни я, ни сотрудники отдела уголовного розыска не избивали; он нас оговорил. Мы непричастны к этому вымышленному преступлению.
Сагитов вновь сообщил, что Мардамшин испытывал к нему "неприязненное отношение в течение продолжительного времени". Он также подчеркнул, что свидетели — сотрудники отдела уголовного розыска видели его 10 ноября на работе постоянно, а в ОП-6 он не появлялся ни 10, ни 11 ноября, и Мардамшина в эти дни не видел.
Радим Хайруллин заявил в прениях, что он также был 10 ноября на работе, занимался раскрытием совершенно другого преступления, а в ОП-6 ни в тот, ни на следующий день не появлялся.
Подсудимые попросили прекратить уголовное преследование их подзащитных, оправдать их в связи с непричастностью к совершению преступления и признать за ними право на реабилитацию.
Приговор подсудимым будет оглашен в среду, 20 ноября.
Корреспондент "Idel.Реалии" попросил руководителя республиканского отделения Комитета против пыток Евгения Литвинова рассказать об особенностях второго процесса над нефтекамскими полицейскими.
— Процесс в Янаульском суде длился почти десять месяцев — почти столько же, сколько и первый процесс в Нефтекамске. Существенны ли были отличия между ними?
— То обстоятельство, что новое рассмотрение состоялось в Янауле, сильно сказалось на состязательности процесса в лучшую сторону. Здесь дело рассматривалось, на мой взгляд, более досконально, более скрупулезно. Если бы оно слушалось вновь в Нефтекамске, то я не ручался бы за такое. Нефтекамск – это место события преступления, там живут и работают и подсудимые, и свидетели. Янаульские же судья и гособвинитель к Нефтекамску не имеют отношения, что позволило им, с одной стороны, быть более нейтральными, а с другой — более тщательно вникать во все обстоятельства дела.
В нефтекамском суде мы провели примерно 15 заседаний за семь месяцев процесса, и там было допрошено меньше 40 свидетелей. В янаульском же суде было проведено, по моим подсчетам, 28 заседаний, и было допрошено более 50 свидетелей. Далее, в Нефтекамске суд зачастую не реагировал на наши вполне обоснованные ходатайства, в Янауле же все они были рассмотрены и по большей части были удовлетворены. Наконец, в этом процессе нам ни разу не пришлось заявлять отвод суду, а на первом процессе стороне обвинения пришлось это делать три раза.
— Как завершился допрос свидетелей защиты? Были ли новые свидетели и что они показывали?
— Мы уже отмечали, что допрашиваемые сотрудники полиции, как правило, сообщают суду, что плохо помнят события почти трехлетней давности, а также то, что им неизвестны какие-либо факты, доказывающие или опровергающие причастность подсудимых в инкриминируемом им преступлении, но все положительно характеризуют личности подсудимых.
В этот раз сторона защиты вызывала дополнительных свидетелей. Определенным "сюрпризом" стал приход в суд свидетеля защиты Руслана Кайгермазова — ранее этот человек, по показаниям Венера Мардамшина на первом процессе, был вызван полицейскими в ОП-6, чтобы довезти его до дома. На суде он дал показания, что 11 ноября ему позвонили люди, чьи имена он не готов назвать, и которые, по его словам, якобы, были из каких-то "криминальных кругов". По его словам, они находились где-то в гаражах неподалеку от ОП-6 и, приехав туда, он увидел Венера в их обществе. Кайгермазову эти представители “криминальных кругов, якобы, велели отвезти Мардамшина домой, а тому сказали, чтобы он заявил, что его "избили менты". Отмечу, что в первом процессе явку этого свидетеля обеспечить не смогли, это произошло только на янаульском процессе и при весьма загадочных обстоятельствах. В суд он пришел, якобы, по своей инициативе, при этом покинул заседание, не дождавшись окончания перерыва, хотя его допрос еще не был закончен. В общем-то, к его нынешним показаниям, которые отнюдь не сходятся с объективной картиной произошедшего, многие в зале отнеслись иронически, в том числе и прокурор. Мы все догадываемся, почему он вдруг появился в суде. Я напомню, что похожую версию мы уже слышали при первом рассмотрении уголовного дела в Нефтекамске, когда подсудимый Сагитов предположил, что потерпевшего могли избить некие "конкуренты по игорному бизнесу".
— В ходе судебного следствия подсудимые заявляли, что у сотрудников отдела угрозыска отсутствуют в служебном пользовании наручники и электрошокеры, а, стало быть, они и не могли их применять к Мардамшину…
— Да, они заявляли, что такие спецсредства у них, якобы, изъяты из пользования с 2015 года. На вопрос, как же они в таком случае осуществляют задержание подозреваемых и другие, разрешенные законом силовые действия, они ответили, что для этого привлекаются специальные подразделения, а сами они этим не занимаются. Но мы озвучили справку соответствующего отдела МВД от 2016 года о том, какие спецсредства находились у сотрудников ОП. В этой справке были перечислены такие спецсредства, как "ЭШУ" — электрошоковое устройство, "ПР" — палка резиновая и "БРС" — браслет специальный, то есть наручники. Защита стала утверждать, что "БРС" — это, якобы, "бронежилеты специальные". Но все кто разбирается в этой теме, знают, бронежилеты обозначаются аббревиатурой "БЖ".
— Что на этот раз показали исследования в суде детализации телефонных соединений фигурантов дела?
— Сторона обвинения по-прежнему настаивала на том, что биллинги однозначно указывают на то, что и Мардамшин, и Сагитов, и Хайруллин 10 ноября находились в ОП-6. Защита же подсудимых, как и прежде, заявляла, что сигналы сотовых телефонов вполне мог быть приняты не ближайшей, базовой станцией, — если она в данный момент перегружена, — а соседними; стало быть, Мардамшин, а также Сагитов и Хайруллин могли находиться совсем в другом месте. Прокуратура пыталась пригласить в суд специалиста, чтобы тот дал более детальные пояснения об особенностях биллингов, но это ей не удалось. Впрочем. полагаю, что показания биллингов вряд ли будет основополагающими при вынесении приговора. Как мы надеемся, основными аргументами будут показания самого потерпевшего, показания свидетелей и медицинские свидетельства о нанесенных Мардамшину травмах.
Лично ни у нас, у представителей потерпевшего, ни, как мы видим, у гособвинения, эти показания не вызывают сомнений в их правдивости. Приведу пример — когда Мардамшин уже находился в больнице, следователь предложил ему пойти в ОП-6 и рассказать на месте о произошедшем. Венер же сперва настоял на том, что он нарисует план-схему помещения в ОП, опишет все предметы, которые там находились и так далее. И он это сделал максимально подробно, тем самым подтвердив правдивость своих показаний. На процессе же свидетели из числа полицейских показали, что до 10 ноября 2016 года Мардамшин никогда не появлялся в этом ОП, а, стало быть, не мог знать, что там и в каком порядке располагается.
— В прошлый раз суд в Нефтекамске оправдал полицейских. Каковы ваши ожидания от этого процесса?
— Венер Мардамшин, как и его представители, надеется на обвинительный приговор. Он не просил суд о назначении каких-то определенных сроков наказания, но сказал, что рассчитывает, что оно будет справедливым. Я, как правозащитник, который занимается проблемой пыток в правоохранительных органах и который видит, что она очень плохо решается в стране, считаю, что подсудимые должны получить максимально возможные реальные сроки наказания, иначе ни о какой борьбе с пытками, ни о какой профилактике этого явления речи быть не может.
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.
