В воскресенье с лекцией на тему "Как государственный стандарт образования лишает шансов ваших детей" Казань посетил один из лидеров Либертарианской партии России Михаил Светов. Перед началом мероприятия на него напали неизвестные, после чего он обратился в полицию с заявлением о преступлении. В интервью "Idel.Реалии" Светов рассказал, с чем связывает неоднократные провокации в отношении него, а также заявил о необходимости нового федеративного договора, без которого "у российских регионов ничего не получится".

— Перед лекцией в Казани на вас напали неизвестные и облили фекалиями. Давайте восстановим события вечера воскресенья.

— У входа в отель я встретил нескольких людей, которые пришли на саму лекцию, то есть было много свидетелей. Когда мы подходили ко входу в гостиницу, двое человек бросились в мою сторону, прокричали мое имя, облили меня с головы до ног и испортили одежду. В этот момент я перестал что-либо видеть. Все произошло моментально! После этого пришлось идти в уборную и принимать душ.

— Кто-то из ваших соратников пытался догнать нападавших?

​— Один из парней побежал за ними, но, как я понял, догнать не смог. Это уже второе нападение на меня за последние восемь дней, предыдущее было в Москве на вечеринке. Там были люди из "Молодой гвардии", нам удалось их деанонимизировать. В казанском случае, я надеюсь, нам тоже удастся это сделать. В воскресенье вечером, после лекции, я вызвал полицию, поскольку служба безопасности отеля отказалась предоставлять мне записи с камер видеонаблюдения. Но полиции их отдали. В правоохранительные органы я обращаюсь редко, но в случаях, когда у меня нет другого выхода, я не считаю это зазорным. Это все вписывается в либертарианские правила — использовать все методы, которые используют против нас. На записи видно нападавших — там много ракурсов. Полиция также изъяла мою одежду, которая пришла в негодность. Я написал заявление о преступлении, в котором потребовал привлечь нападавших к уголовной ответственности. Жду реакции.

— Есть люди, которым вы не нравитесь, а есть те, кто занимается подобным по заказу. У вас есть понимание, по какой причине было совершено нападение в Казани?

— Я думаю, есть определенное смешение. Если говорить об аниме-вечеринке в Москве, то это точно было что-то организованное, потому что там были телевизионщики — такое по инициативе частников не происходит. Что касается того, что произошло в Казани, то это может быть частная инициатива. Есть организации, которые занимаются подобным говном: это Serb и НОД. Я не знаю, кто это был. Разумеется, есть люди, которые меня не любят, и провокации различного характера против меня происходят регулярно. Но такое — впервые.

— Чем вы так раздражаете этих людей?

— Своей политической деятельностью. Тем, что я не боюсь говорить то, что считаю правильным: требование люстраций, которое раздражает очень многих, особенно потому, что оно пользуется поддержкой. Люстрация — это политическое требование, которое ясно сформулировано, и люди разобрались, что это значит.

— Вы стали широко известны примерно год назад, после первого митинга в Москве в защиту мессенджера Telegram. Вам эта популярность нравится?

— Не то, что бы нравится — я рад, что это находит отклик. Заниматься политикой и быть неизвестным невозможно. То, что я делаю — это правильно! Но приятного, конечно, мало, когда происходят провокации. Я никогда не хотел быть знаменитым, не хотел, чтобы в меня бросались говном. Я бы прекрасно жил без этого. Вся моя деятельность началась не с того, что я захотел стать известным, а с того, что я много лет следил за политикой со стороны и постоянно раздражался, что люди не делают того, что я считаю правильным. Митинги в 2011 году стали переломным моментом — я решил, что если не буду этим заниматься, то все повторится.

— Председатель федерального комитета Либертарианской партии России Сергей Бойко сравнил нападение на вас с атаками на Алексея Навального. Вы с этим согласны?

— Абсолютно. На Илью Варламова также было совершено подобное нападение — только его облили зеленкой. На Юлию Латынину было абсолютно идентичное нападение. Людям, которые занимаются политикой, приходится с этим сталкиваться. Это та реальность, с которой мы живем.

"РЕГИОНАМ НЕОБХОДИМ НОВЫЙ ФЕДЕРАТИВНЫЙ ДОГОВОР"

— Вы достаточно часто ездите в регионы с лекциями. Вы говорили, что тему выбирает принимающая сторона. О чем чаще всего просят рассказать?

— Самой большой популярностью пользуются три лекции. Первая — "Почему нельзя доверять государству", я прочитал ее примерно 30 раз. Вторая — "Номенклатурный переворот 90-х годов". И третья — "Почему либертарианство выгодно бедным". За либертарианцами долгое время тянулся шлейф, что мы отстаиваем интересы большого капитала. Это абсолютно не так. Либертарианцев большой капитал не любит во всем мире. Я пытался избавиться от этой стигмы в России, и в общем мне это неплохо удалось.

— Какое впечатление у вас оставляют регионы с точки зрения качества жизни?

​— Телевизор нам постоянно внушает, что вы-то нормальные, но вокруг настоящие орки, и только государство вас бережет. Но когда ты начинаешь ездить по стране (я проехал 49 городов за полтора года), то понимаешь, что это абсолютная ложь. Везде нормальные, умные, вдумчивые люди, которым не безразлична Россия. Ты говоришь с ними на одном языке, их тревожат такие же проблемы, что и меня. Разумеется, это выборка, я понимаю. Но никаких орков нет! Они сидят только в Кремле и натравливают нас друг против друга. Одна из основных фишек моего канала и того, что я делаю — я разговариваю со всеми. Ты знакомишься с людьми и перестаешь их бояться — это главное впечатление от поездок.

Что касается Поволжья, то в глаза бросается то, насколько по-разному живут российские города в плане экономического достатка. Волгоград, например, Казань и Краснодар сильно отличаются по достатку, по образу жизни. Бросается в глаза то, насколько нас на самом деле ограбили. Для меня главная трагедия нашей страны и регионов заключается в том, что мы не являемся выгодополучателями земли, на которой живем. У нас все отняли, все уходит в Москву, в руки олигархов и номенклатуры, а мы постоянно начинаем все с нуля. Мы ничего не передаем своим детям, и нам ничего не досталось от родителей. Это же совершенно ненормальная ситуация! Это особенно видно, когда ты приезжаешь в моногорода, например, в Магнитогорск. Что такое Магнитогорск? Это же место с ошеломительным количеством природных богатств. Подобные города в США или Великобритании — богатые и зажиточные. Потому что деньги, которые извлекались из недр, оседали в карманах людей, которые жили на этой земле и были фундаментом достатка, того среднего класса, на который мы сейчас равняемся. Нас же просто ограбили!

У Юрия Дудя вышел хороший фильм про Колыму. А что такое Колыма? Это же наш Клондайк. В чем разница между Клондайком и Колымой? В том, что на Колыму свезли несколько миллионов наших сограждан и там убили, а Клондайк был фундаментом благополучия среднего класса в США, куда народ ехал за американской мечтой. А наш Клондайк превратили в Колыму! Это то, за что нужно сегодня бороться. То, ради чего я читаю свои лекции. То, почему я объясняю, что регионам необходим новый федеративный договор, без которого у них ничего не получится. И это одна из причин, почему в отношении меня сейчас происходят такие провокации.

— Как вы себе представляете новый федеративный договор?

— Мой основной тезис заключается в том, что неважно, кто сидит в Москве. Даже если в Москве посадить какого-то хорошего человека — будь это Алексей Навальный или какой-то либертарианец — он, усевшись в железный трон, будет так или иначе подвержен давлению огромного количества групп интересов. Это будут и силовые службы, и олигархи, в интересах которых продолжать поддерживать эту централизацию, чтобы выкачивать деньги из страны. Если регионы не будут оказывать давление, то для них ничего не изменится к лучшему. У вас сейчас на местах нет органов власти, перед которыми вы бы могли выйти на улицу, устроить митинг и чего-то добиться. Чего вы можете добиться в Казани, в Волгограде? Все решения принимаются в Москве.

— А ситуация в Екатеринбурге, где власти вроде пошли на уступки по вопросу строительства храма?

​— Уступка произошла после заявления Путина, а не потому, что в Екатеринбурге есть человек, к которому можно обратиться. Там даже мэра не выбирали. Как и в Казани, кстати.

Почему нужен новый федеративный договор? Потому что любая привилегия или подачка, которая будет спущена из Москвы, может быть ею же и отобрана. Это то, чем подачка отличается от вольности. Моя принципиальная позиция заключается в следующем: для того, чтобы Россия состоялась как благополучное пространство для жизни, необходимы именно вольности. Чтобы регионы не зависели от подачек Москвы. Новый федеративный договор — это такая хартия о вольности, которая регламентирует, что Москва имеет право делать, а что никогда не будет находиться в ее компетенции.

— Какие полномочия нужно забрать у Москвы?

— Налогообложение и монетарная политика должны быть на уровне регионов. Они должны конкурировать как в размере налогов, так и самостоятельно эти налоги собирать. Региональный бюджет должен формироваться из налогов, которые собираются в субъекте федерации. Должна быть американская модель, при которой есть очень небольшой набор федеральных налогов. А налоги на добавленную стоимость и на прибыль должны идти в бюджет регионов. Москва не должна иметь доступ к этим деньгам.

Лично мне нравится предложение, согласно которому налогообложение нужно полностью спустить на уровень регионов. С собираемых в субъекте страны налогов, предположим, десять процентов должны уходить в федеральный центр. То есть вы сами устанавливаете размер налогов, но 10% отдаете в Москву. Похожая система, на мой взгляд, подошла бы России. Это сделало бы регионы конкурентоспособными, позволило бы им спорить друг с другом за корпорации, за работоспособное население, спорить по уровню жизни. Сейчас довольно бессмысленно переезжать из Краснодара в Казань или из Казани в Новосибирск. Разумеется, есть какие-то разные предложения о работе, но в целом ты остаешься в путинской России: ты подчиняешься тем же самым законам, правилам, никакой вариативности нет. Я же хочу, чтобы она была. И была радикальной, как это происходит в сильных федеративных государствах — например, как в США или Швейцарии.

— Какие еще полномочия необходимо забрать у центра?

— Вопросы лицензирования: алкоголя, лекарств, табака, возможно, наркотических средств — чтобы регионы сами решали, что им подходит. Это вообще не должно быть федеральной повесткой! То же самое с лицензированием определенной деятельности.

Например, в некоторых штатах США проституция легализована, а в некоторых нет. В некоторых штатах запрещены аборты, а в каких-то — разрешены. Я считаю такой подход правильным — он позволяет делать людей свободными и создает необходимые границы, благодаря которым мы можем сбежать от закрепощающих нас репрессивных законов. Мир без границ — это мир, в котором некуда бежать. И Россию тюрьмой народов называют не просто так. Мы — тюрьма народов, потому что в России мы все зажаты в общие тиски и сбежать можем разве что в соседнее государство. Я хочу, чтобы в рамках собственной страны мы могли выбирать тот образ жизни, который нам больше подходит. Это позволит нам наладить положительный отбор в том образе жизни, который нам доступен. В нормальных федеративных государствах какой-то регион, субъект федерации может принять репрессивные законы, которые не устраивают людей, но они могут голосовать не только деньгами, но и ногами. Я хочу, чтобы переезд из Твери в Казань или из Казани в Новосибирск влек за собой изменения в образе жизни в политическом пространстве. Тогда это будет иметь смысл.

— При каких условиях на это может пойти Москва?

— Москве это точно не нужно. Поэтому я езжу по регионам и говорю: "Москва за вас это не сделает". Новый федеративный договор должен быть требованием регионов. Если вы этого не сделаете, вы продолжите находиться в вассальном положении от Москвы. Я надеюсь на то, что когда произойдет транзит власти (он все-таки неминуемо тем или иным образом произойдет), в первые месяцы новое правительство будет очень уязвимо. По этой причине оно будет вынуждено опираться на общественное мнение. В это очень узкое окно возможностей нужно провести все ключевые требования, которые есть у гражданского общества. Два главных требования — люстрации и новый федеративный договор.

— В регионах часто жалуются на Москву в той части, что все налоги уходят в центр?

— Не всегда. Многие регионы являются дотационными, и люди не понимают, почему так происходит. Ситуация, при которой Архангельск является дотационными регионом, абсолютно ненормальная. Город богат природными ресурсами — нефтью, рыбой, плодородными землями, но является дотационным. Нужно задавать вопрос: "А как так получилось?" Когда я приезжаю в регионы, мне начинают рассказывать, что во Владивостоке, например, Путин построил мост, спасибо ему хоть за это. Ребята, у вас должно быть десять таких мостов! Посмотрите через берег — у вас видно, что произошло за десять-двадцать лет в Китае. Вот все, что произошло за это время в Китае, должно было произойти и на вашем берегу. Вы должны к этому относиться с позиции упущенных возможностей. Государство очень легко умеет приписывать себе достижения и полностью игнорировать те упущенные возможности, которые оно разрушило для всех нас. Проблема дотационных регионов заключается именно в этом: они думают, что нищие, а Москва им помогает. Они не понимают, что являются нищими потому, что Москва их грабит не одно столетие.

— В одном из интервью, говоря о децентрализации, вы сказали: "Где-то будет хорошо, где-то будет хуже, но мы создадим конкуренцию, и эта конкуренция начнет положительный отбор". О каком отборе речь?

— Положительный отбор политических систем. Если говорить о положительном отборе в части налогообложения, то мы получим конкуренцию за то, как налоги тратятся. Кто-то будет воровать, а кто-то будет тратить их на благоустройство. Последний постепенно будет привлекать в свое политическое пространство, в свой регион большее количество людей, рабочих рук, бизнеса. Это все относится и к размеру налогов, к медицинскому обеспечению. В США, например, очень важное значение имеет то, какие школы находятся в районе. Если они хорошие, то это привлекает и бизнес, и людей, которые на этот бизнес работают. Это та конкуренция, которой мы сегодня абсолютно лишены.

Часто говорят, что в таком случае все будет концентрироваться в одном регионе — это не так. Конкуренция есть на разных уровнях, иногда она идет за дешевизну рабочего труда — это тоже конкурентное преимущество, из которого потом рождаются другие. Почему Китай за 30 лет пережил тот невероятный экономический рост? Потому что сначала он конкурировал дешевым рабочим трудом, который привлек огромное количество капитала. Капитал воспитал рабочую силу с уникальными профессиональными данными, и теперь эти данные и та концентрация оборудования, которое появилось в Китае, привлекают уже гораздо более развитой бизнес и высокие зарплаты. Вот конкуренция, о которой я говорю.

— В России есть регионы с более развитой экономикой, например, Татарстан. А есть те, кто не может этим похвастаться — например, Тверская область. Что делать тем субъектам, у которых нет больших бюджетов и которые живут за счет Москвы?

— Дешевый рабочий труд — тоже экономическое преимущество, которое позволяет запустить экономический рост. Когда я говорю, что в каких-то регионах будет лучше, а в каких-то хуже, я имею в виду, что во всех регионах будет лучше, чем сейчас. Что касается Тверской области, то там очень образованное население, область находится между Москвой и Петербургом, поэтому конкурентное преимущество там — чисто географическое. Там достаточно неплохие земли и есть, чем заняться.

Проблема земли — это третья тема, которую я поднимаю. Обещание отдать земли народу, которое звучало в предреволюционный период в России, не было сдержано. Наоборот! У людей отняли даже ту землю, которая была у них в эпоху коллективизации. Сейчас в собственности государства находится 92% всей земли. Это абсолютно ненормальная ситуация. В Соединенных Штатах, например, в федеральном пользовании находится около 38% земель. Но даже та земля, которая у нас есть, находится под юрисдикцией путинской России, ты с ней ничего не можешь сделать. Ситуация, при которой в России перестали появляться новые города и растут несколько больших городов — абсолютно ненормальна. Это как раз связано с тем, что на всей территории существует одна единственная юрисдикция, и деньгам выгодно утекать в Москву и региональные столицы. Из всей остальной страны высасываются как человеческие, так и денежные ресурсы. Это можно обратить вспять.

Землю нужно отдать в достаточно широкое автономное пользование под разные нужды. И люди, которые готовы эту землю взять, сегодня существуют. Это не обязательно граждане, с которыми вы согласны. Это могут быть какие-то национальные движения, культурные и религиозные организации. Кто осваивал США? Гонимые беженцы из Европы, буквально религиозные секты. Но именно эти люди построили американский проект и то благополучие, которое сейчас есть. Надо бороться за то, чтобы земля попала в публичное пользование с широкой автономией. И в этом случае мы очень быстро обнаружим, что население России и всех регионов начнет богатеть. И моя задача — запустить процесс обогащения.

"РОССИЯ НЕ НАХОДИТСЯ В СФЕРЕ КОМПЕТЕНЦИЙ ПОЛИТИКОВ В МОСКВЕ"

— В вашей модели президент России может уволить главу региона за утрату доверия?

— Ни в коем случае. Такие полномочия могут быть только у Конституционного суда. И не за утрату доверия, а за нарушение Конституции.

— Вы, наверное, знаете, что после высказывания президента России Владимира Путина в республиках существенно сократилось преподавание национальных языков в школах. В идеальной модели Михаила Светова регионы имеют право на самостоятельное принятие решения в этом вопросе?

— Это называется стирание национальной идентичности. В США нет национального языка, английский язык не является национальным языком Соединенных Штатов. Однако это совершенно не мешает ассимилировать огромное количество мигрантов и других людей в собственную культуру. Я не считаю, что у президента должно быть влияние на то, какой губернатор где руководит. Этот вопрос находится в эксклюзивном ведомстве избирателей этого региона. Единственное федеральное полномочие, которое может существовать в таком случае — это полномочия Конституционного суда, который должен следить за исполнением верховного закона. У исполнительной и законодательной власти таких полномочий не может быть вообще — только у судебной!

Что касается региональных языков, то на своих лекциях я всегда говорю следующее: я хочу, чтобы Россия перестала быть многонациональным государством, а стала государством национальным по принципу Швейцарии. Там говорят на четырех языках, живут четыре разных народа, исповедуются разные религии, но при этом все живут в мире и согласии. Швейцария — это пример для подражания. И таких Швейцарий может быть десять. Одна из причин, по которой этого не произошло, состоит в том, что никто не рассматривает швейцарский пример как положительный по очень конкретной причине — это страна с очень слабым политическим классом, который ничего не решает. Моя задача — объяснить людям, что есть пример для подражания, но о нем не говорят, потому что он не выгоден номенклатуре.

Embed share

Путин и родной язык

Embed share

The code has been copied to your clipboard.

---

width px height px

---

The URL has been copied to your clipboard

No media source currently available

0:00 0:02:20 0:00

​— Но Швейцария страна небольшая. В отличие от России.

— США брали пример со Швейцарии. Я считаю, что наоборот: раз это работает на такой маленькой территории, то децентрализация тем более подходит такой большой стране, как Россия. Из Москвы не видно, что подходит Владивостоку, то же самое можно сказать о Казани. От Москвы до Казани 800 километров, от Москвы до Владивостока — девять тысяч! Вы считаете возможным при таких огромных расстояниях принимать эффективные политические решения из Москвы? Власть должна быть на местах, чтобы она не удивлялась, что у нее на заднем дворе что-то происходит. Россия не находится в сфере компетенций политиков в Москве.

— Вы говорите достаточно демократические тезисы, однако в одном из интервью признались, что "не фанат демократии". Объясните.

​— Я не фанат демократии в том, что касается политического устройства. Демократия — это просто способ принятия коллективных решений. Я являюсь либертарианцем, для нас принципиальны вопросы свободы, а не то, как принимаются решения. Нам принципиально, чтобы процесс принятия решений был результатом свободной ассоциации. Я могу себе представить, что в России по новому федеративному договору на уровне городов не будет демократического устройства. Я не вижу в этом проблемы, если эти города будут основаны на принципах свободы ассоциации. Где-то будет прямая демократия — это тоже положительный момент.

Когда меня спрашивают, как пройдет транзит власти, я всегда объясняю, что есть проблемы, которые решить очень сложно. Например, проблема сложившихся городов красиво не решается. Когда меня в лоб спрашивают, я всегда говорю: "Давайте мы оставим существующие города в том виде, в которых они существуют". Но для меня принципиально, что произойдет с территориями, которые не заселены. Давайте там, где никто не живет, мы позволим появиться обществам, основанным на правилах и законах, которые нам совершенно чужды. Это запустит конкуренцию и поможет реформироваться существующим городам.

— Вы как один из лидеров Либертарианской партии России намерены бороться за власть, чтобы изменить ситуацию?

— Я люблю говорить, что мы боремся не за власть, а против нее. Но для этого нужно взять ее в руки. Мы будем за нее бороться как на уровне умов, так и на политическом уровне. Пока возможностей для этого очень мало, мы не можем попасть в бюллетени на федеральном уровне, но мы будем бороться за регистрацию.

Либертарианство открыто любой политической работе. Я хотел бы, чтобы транзит власти произошел мирно — я все для этого делаю. Я хочу, чтобы власть сменилась разумным путем. Но если она сменится каким-то другим способом, либертарианцы будут использовать эту ситуацию, чтобы защитить интересы свободы, граждан, чтобы позволить сформироваться тому свободному обществу, которое я вам сегодня описал. Поэтому мы готовимся ко всем сценариям, но рассчитываем и мечтаем, чтобы он был наиболее конструктивным и наименее жестоким.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.