В Сибае в среду прошла встреча горожан с генеральным директором Уральской горно-металлургической компании (УГМК) Андреем Козицыным и врио главы Башкортостана Радием Хабировым. Двухчасовое мероприятие, прошедшее в местном Центре детского творчества, собрало полный зал. Те, кому не хватило мест даже в проходах зала, смотрели трансляцию в фойе или же по каналу Сибайского телевидения.
Основной мишенью для острых вопросов сибайцев ожидаемо стал гендиректор УГМК Козицын. В городе давно ждали приезда кого-нибудь из высшего руководства холдинга, владеющего злополучным карьером. Ради того, чтобы встреча с Козицыным состоялась, активисты группы "Сибай, дыши!" даже отменили запланированный на 2 марта общегородской митинг.
А что сделал УГОК для борьбы с последствиями пожара?
Тон обсуждению задал активист Эдуард Кадыров, который заявил, что владельцы сибайского карьера многие годы оставляли отработанные камеры, всё еще содержащие склонную к самовозгоранию руду, без должной изоляции, а борта карьера — без укрепления, поскольку считали это "нерентабельным" для своего производства. Кадыров напомнил, что после несчастного случая в 2017 году, когда в шахте погибли двое взрывников, Ростехнадзор установил, что на карьере нет контроля за развитием окислительных процессов, которые, в итоге, могут привести к эндогенным пожарам. После этого активист перешел к вопросу о компенсации ущерба, которую, по его мнению, УГМК должна выплатить горожанам.
— Что делает по факту ЧП на карьере город и республика? Мы видим, что работают лаборатории по загрязнению воздуха, ведется оповещение жителей, их прием врачами из Уфы, дети отправляются в санатории и прочее. Всё это делается за бюджетный счет. А что сделал УГОК для борьбы с последствиями пожара? Ведь город понес значительный ущерб — по данным Росреестра сорвались многие сделки по недвижимости. Жители прикарьерной зоны вообще стали заложниками — жилье продать им сейчас нереально, а уехать и все бросить страшно. Город стали называть в СМИ "башкирским Чернобылем". Ущерб городу несомненно должен быть компенсирован. Так какую же сумму холдинг УГМК готов выплатить в качестве компенсации ущерба? — спросил Кадыров.
— Есть такое красивое выражение — "Белые каски" — вам оно хорошо подходит, — раздраженно отреагировал Козицын (очевидно гендиректор УГМК имел в виду сирийскую волонтерскую организацию, которую Кремль постоянно обвиняет в постановке сцен последствий химических атак со стороны сил сирийского президента Башара Асада и в связях с террористами). — Вы вот все говорите красиво. Но вы забыли, что все действия горного предприятия были согласованы с Ростехнадзором, всё им жестко контролируется. Кроме того, напомню, что республика ни копейки еще не потратила на ликвидацию очагов горения серных руд в карьере — всё это делает УГМК.
"Типа УГМК ни при чем, надзорные органы разрешили (заведомо опасный вариант разработки месторождения) — значит можно! Это мне напоминает мелкого воришку в магазине, который думает, раз камера видеонаблюдения меня не видит, то можно своровать по-мелкому. Только в случае УГМК нарушение безопасных норм ох, как по-крупному. И расхлебывают его все сибайцы" — тут же прокомментировали ответ Козицына пользователи соцсетей, смотревшие трансляцию.
Земля большая башкирская, чистая — вы ее загадили
— Чтобы компенсировать вред здоровью, нужно чтобы этот вред был установлен в судебном порядке, — продолжил тем временем Козицын. — Если он будет установлен, то будем отвечать.
— Карьер затопить — доли секунды! — возмутилась одна из пенсионерок. — Стоит только не откачивать воду, он затопится. Не затапливается только потому, что там работает шахта. Вот, вчера было превышения больше 20 ПДК. Когда это прекратится? Работа карьера должна приостановиться, потому что мы хотим жить! И еще — земля наша башкирская. А мы, получается, помираем в этом городе. Чем же мы дышать будем? Когда мы будем жить нормально? Если нет такой возможности — переселяйте город! Астану возвели казахи в другом месте, почему вы Сибай не хотите так? У вас миллиарды — возводите город в чистом месте! Земля большая башкирская, чистая — вы ее загадили.
— Я-то что должен сделать? — спросил Козицын. — Закрыть карьер? Он закрылся в 2003 году. Закрыть шахту? Нужно трудоустроить тогда 800 человек...
Тут в дискуссию вмешался врио главы Радий Хабиров, который напомнил, что решение о подтоплении шахты было принято после его вмешательства.
Я не спонсор, я не приехал сюда, чтобы деньги раздавать
— Если на основании научных данных, показаний проектных институтов, моих республиканских структур по чрезвычайным ситуациям, Роспотребнадзора мне четко и ясно скажут, что для ликвидации последствий нужно остановить шахту — шахта будет остановлена, — заявил Хабиров. — Остановлена, невзирая ни на какие экономические соображения — это я обещаю.
Гендиректор УГМК продолжал оставаться под "обстрелом":
— Вы не хотите помочь здравоохранению нашего города, построить, например, у нас пульмонологический центр? Привлечь врачей, приобрести им квартиры здесь? — спросила еще одна жительница.
— Почему бы вам не ввести талоны, по которым бы жителям раздавалось молоко и соки? Сделайте доброе дело! — обратилась к гендиректору УГМК другая горожанка.
— Я не спонсор, я не приехал сюда, чтобы деньги раздавать, — ответил Козицын. — Я занимаюсь ликвидацией аварии.
— У меня нет никакого желания оставаться в этом городе. Участок, который я купил в 2017 году, я сейчас не продам. Возможно ли мне возместить ущерб, чтобы я мог переехать в другой город с семьей? — спросил житель поселка Горного Ильфат Адигамов.
— Докажите свои права в суде. Если суд примет такое решение, мы будем отвечать, — вновь заявил гендиректор УГМК.
Мы с моими детьми с 26 декабря болеем, из больниц не вылазим. Но диагнозы, которые нам ставят, не соответствуют действительности.
Тут на президиум обрушился уже целый хор возмущенных голосов.
— Как доказывать-то в суде? Мы с моими детьми с 26 декабря болеем, из больниц не вылазим. Но диагнозы, которые нам ставят, не соответствуют действительности. А в больницах по-прежнему очереди! — возмутилась жительница Алла Гугучкина.
На неправильные медицинские диагнозы и очереди в медучреждениях пожаловались и другие сибайцы.
— Мне докладывают каждое утро, что очередей нет. Я не понимаю – что, меня вводят в заблуждение? — отреагировал Хабиров. — Вообще, мы здесь создали большую группировку врачей. И я честно признаюсь, что с 1 марта планировал их отозвать. Но, видимо придется продлить их командировку до 15 марта, а там дальше решим.
— Диагнозы врачи ставят по клиническим проявлениям, и за каждый диагноз несут юридическую ответственность, — заявила присутствовавшая на встрече замминистра здравоохранения республики Гульнара Зиннурова. — На сегодняшний день диагнозов отравления нет.
— А есть ли у вас медицинское оборудование, которое может зарегистрировать отравление? Есть у вас такая лаборатория? — спросил еще один сибаец.
— Химико-токсикологической лаборатории в Сибае нет, они есть только в пяти крупных городах в республике, — ответила замминистра.
— Если нужно, мы пригоним сюда передвижную химико-токсикологическую лабораторию, — заметил Хабиров.
— Почему в протоколах не отражаются превышения ПДК по сероводороду и хлору, хотя они фиксируются при замерах? Мы же чувствуем эти запахи, — продолжали атаковать вопросами чиновников сибайцы.
Всем своим видом и ответами Андрей Козицын дал понять, что общается он с нами "из под палки", его не касаются проблемы Сибая и его воздух, который "испортил" УГМК-Холдинг, работая "спустя рукава"
— Сероводород был обнаружен только один раз, 15 января — полтора ПДК. Это нехарактерный компонент для горения серы. Некоторые приборы, у которых есть перекрестное влияние, могут показать и сероводород, если есть диоксид серы. Хлор также не присущ этому процессу, его никак быть не может; возможно, это от других источников, — заявила на это директор Управления государственного аналитического контроля минэкологии Валентина Сафарова.
В заключение встречи от одной из жительниц прозвучал едва ли не самый главный для многих горожан вопрос — будет ли в Сибае введен режим ЧС.
— Если бы я твердо понимал, что от того, что мы введем ЧС, вам на следующий день станет легче, лучше и карьер погаснет, я бы давно это решение принял. Оснований для введения режима чрезвычайной ситуации мы не видим, — заявил Радий Хабиров.
— Мы очень верим руководству УГОК, что пожар мы все-таки остановим, — обратился затем врио главы уже ко всем собравшимся, поблагодарив их под конец за "терпение" и пообещав еще раз встретиться с горожанами в конце марта, после окончания работ по подтоплению карьера.
Комментарии сибайских пользователей соцсетей после встречи были, в основном, разочарованными:
"Всем своим видом и ответами Андрей Козицын дал понять, что общается он с нами "из под палки", его не касаются проблемы Сибая и его воздух, который "испортил" УГМК-Холдинг, работая "спустя рукава". Ответственность переносится на государственные органы, которые одобрили и подписали тот проект, по которому у нас велись работы все эти годы..."
"Ушла, не дождавшись окончания с чувством мерзости в душе..."
"Главное, миллиарды! Самое главное сохранить свой статус в списке Форбс! Была на собрание если бы не Радий Фаритович Хабиров, Козицына забросали бы тухлыми яйцами. Люди недовольны его ответом, по его лицу было видно что его скорее всего заставили приехать и ответить перед народом, но увы он толком и не ответил..."
"Жаль, что деньги в этой жизни решают всё! люди стремясь к большим деньгам становятся мерзкими, теряют всю человечность! хотя мы все равны! можно было совсем не приезжать и омрачать людей своей недовольной физиономией!!!.."
Итоги встречи вряд ли можно назвать утешительными. По сути, горожане не получили от руководства УГМК положительных ответов ни на один вопрос и по-прежнему считают неудовлетворительной работу практически всех республиканских ведомств по ликвидации последствий выбросов.
В день встречи мобильные лаборатории в Сибае зафиксировали 18-кратное превышение ПДК диоксида серы в атмосфере.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
