Сегодня, 7 ноября, сотрудники Центра противодействия экстремизму в Казани задержали двух студенток КФУ, активисток протестного движения "Бессрочка". Обеих девушек допрашивали в течение нескольких часов.
Одна из них представилась "Idel.Реалии" как Гульназ Равилова, а вторая попросила не публиковать ее имя. Ранее им пытались передать повестки о явке через третьих лиц.
Задержания активисток связаны с акцией "Бессрочки" у Казанского Кремля. Там 4 ноября установили картонное надгробие правосудию с текстом, адресованным судье Вахитовского райсуда Казани Милеуше Идрисовой: "Идрисова, вы надеялись на это. Нет, вы лишь констатировали смерть правосудия. А протест живее живых".
Она назначила семь суток административного ареста активисту "Открытой России" в Татарстане Дмитрию Егорову. Его признали виновным в установке девяти картонных надгробий у зданий Госсовета РТ. Правоохранители и судья назвали акцию пикетом и посчитали, что ее необходимо было согласовать с исполкомом.
Гульназ Равлова сообщила, что ее через старосту вызвали в деканат. Там сотрудница КФУ попросила ее посидеть, а сама вышла из кабинета. В этот момент, по словам девушки, вошли сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом: капитан Илья Ильин и лейтенант Альберт Галлямов.
— Они представились, показали удостоверения и попросили убрать телефон. Когда я хотела сложить мобильник в карман, его отобрали, а меня повели к выходу. На часах было около 15:30. Меня доставили по адресу Карла Фукса 3а, завели в кабинет. Я постоянно просила вернуть телефон, но сотрудники центра "Э" на это никак не реагировали, — рассказала Гульназ.
По словам девушки, в кабинете Илья Ильин и Альберт Галлямов начали говорить об акции "Бессрочки" у Казанского Кремля. Гульназ Равилова сослалась на 51-ую статью Конституции РФ и отказалась свидетельствовать против себя.
— Меня пытались разговорить, спрашивали об учебе, работе. Я не отвечала. Постоянно в комнате находились трое сотрудников. Ильин и Галлямов говорили со мной, третий что-то печатал. Периодически заходили другие люди. Спустя какое-то время сотрудники, Ильин и Галлямов вышли. Вернулись они с двумя понятыми — парнем и женщиной — и с моим телефоном, — сообщила активистка.
Как заверила девушка, при ней составили копию осмотра телефона, где указали его внешние параметры. После этого девушке его вернули, вручили копию осмотра и отпустили. Когда она вышла из здания на часах, по ее словам, было 18:00. Она провела с сотрудниками центра "Э" порядка двух с половиной часов.
— Я не почувствовала никакого давления на себя. Во всяком случае, я буду жаловаться на незаконные действия сотрудников при изъятии телефона, — сказала Гульназ.
Девушка, пожелавшая сохранить анонимность, заверила, что ее вызвали в университет также около 15:00. Там активистку ждали сотрудники центра "Э". По ее словам, они не представились.
— Я сама спросила, как зовут сотрудников и они назвали только имена без фамилий и званий. Меня отвезли на Карла Фукса. Они хотели, чтобы я выступила свидетелем в деле об акции с "надгробиями" у Кремля. Спрашивали, знаю ли я Дмитрия Егорова, организаторов акции, помогала ли клеить эти картонные надгробия и так далее. Я говорила, что не буду давать показания, — сообщила активистка.
По ее словам, ей начали угрожать ст. 308 УК РФ (отказ свидетеля от дачи показаний). После этого, как рассказала девушка, сотрудники Центра противодействия экстремизму вызвали ее маму и совместно попытались заставить ее ответить на вопросы. По ее словам, она продолжала хранить молчание.
— У меня на какое-то время забрали телефон, чтобы проверить не краденный ли он. Вернули примерно минут через 40 и составили протокол об изъятии и осмотре, — сказала активистка.
Ее отпустили около 18:30. Копию протокола девушке не вручили.
Напомним, протестное движение "Бессрочка" появилось в Москве после митингов 9 сентября против пенсионной реформы. Сторонниками протеста стали те, кто не пожелал уходить домой. Несколько человек остались ночевать в парке по окончании митинга. Их примеру последовали жители других регионов, в том числе и Татарстана.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
