"Люди не усваивают и не хотят усваивать то, что они нарушают закон"

Правозащитная организация "Зона права" в начале сентября запустила "горячую линию", посвященную поборам в школах. За неделю координатор организации Булат Мухамеджанов принял более ста звонков из более чем 20 российских регионов. В интервью "Idel.Реалии" Мухамеджанов рассказал, на что чаще всего жалуются родители учеников, что изменилось за последние несколько лет и какие действия намерены произвести правозащитники для искоренения поборов в школах.

— Почему вы решили провести "горячую линию" по поборам, ведь последнюю Казанский правозащитный центр (КПЦ) проводил аж в 2014 году? Почему вы вновь решили вернуться к этой проблеме?

— К этому подтолкнула общая ситуация, которая сложилась сейчас в сфере образования. К нам в принципе и до этого поступали сигналы (в том числе из других регионов) о том, что в школах продолжают собирать деньги. Конечно, повлияла и ситуация в Калмыкии, где родителям пришлось обращаться непосредственно к Владимиру Путину, чтобы решить вопрос с партами. Тогда мы поняли, что ситуация аховая, раз президент страны должен решать проблему, с которой должен справляться чиновник уровня районного отдела образования.

Мы решили провести "горячую линию" и взяли за основу модель той работы, которая проводилась в свое время КПЦ — опыт был успешный. Я тогда работал в этой организации, и тема школьных поборов для меня, конечно, не новая. Поэтому мы решили провести некий срез, чтобы ответить на вопрос, что изменилось за те годы. Так или иначе в каждом регионе существует некая специфика, но тем не менее жалобы на поборы между собой очень похожи.

— Давайте остановимся на основных проблемах.

— Можно выделить три основные проблемы. Это сбор денег в фонд класса или школы. Второе — это учебники, рабочие тетради — это та тема, которая в Татарстане в свое время была "прокачана". Нужно отметить, что эта проблема остается — особенно в части понимания того, что такое рабочая тетрадь. Позиция Минобрнауки состоит в том, что рабочие тетради учебным пособием не являются. Их логика такая, что учебником можно пользоваться десятилетиями, а рабочими тетрадями — один раз, и, соответственно, покупать их каждый год для министерства накладно.

Родители в разных регионах страны неоднократно обращались в прокуратуру — и она вставала на их сторону, отмечая, что рабочие тетради являются учебными пособиями, поэтому в соответствии с законодательством они должны предоставляться бесплатно. Наша логика здесь такая — если школа выбирает тот учебный план, в котором предусмотрены рабочие тетради, она должна выдавать их бесплатно.

Третий пласт жалоб — это уборка и охрана. Проблема с охраной состоит в том, что большинство школ так или иначе относится к ведению муниципалитетов, а муниципальные бюджеты, мягко говоря, скудные. Поэтому получается так, что охрана может быть обеспечена за счет бюджета только в ночное время. В связи с этим школа залезает в карманы родителей. Ввиду последних событий, когда школьники проносили оружие и другие запрещенные предметы, разнарядки о том, что школа должна быть под круглосуточной охраной, поступали регулярно. Что делать директору? Из каких источников оплачивать охрану — неясно. Отделы образования в регионах поступают очень просто — говорят, что мы вам дали задание, и вы его должны выполнить, а уж каким способом — это уже ваши проблемы. Понятно, что эта проблема решается силами наших любимых родителей.

Что касается уборки, то там аналогичная проблема. Оплата труда уборщиков не соответствует тому объему работ, который они производят. Поэтому родители скидываются на уборку класса, но бывали случаи, когда родители собирали деньги и на уборку школы в целом. Получалась двойная оплата — уборка класса и школы. В этот раз нам на "горячую линию", например, поступила жалоба, что в школе Краснодара вообще нет уборщика. Родителям пришлось платить деньги, чтобы какой-то посторонний человек, не работающий в школе, там убирался.

Я бы отметил еще одну особенность — если раньше родители делились на тех, кто был недоволен, но платил и тех, кто принципиально не платил, то сейчас появилась третья прослойка — родители, которые платят выборочно. То есть они готовы заплатить, к примеру, за кулер в классе, но не хотят платить за установку пластиковых окон. Это, в принципе, нормальный подход — в нем заложен принцип добровольности. Человек сам должен решать, позволяет ли его доход помогать школе, классу или нет.

Мало кто об этом думает, но если взять среднюю сумму взноса в фонд школы — 1000 рублей — то с одного класса собирается 20-25 тысяч рублей в год. В обычной городской школе учится в среднем тысяча человек, то есть получается 20-25 млн рублей с одной школы в год. Сколько у нас школ только в Казани… Мы получаем десятки, если не сотни миллиардов рублей наличными, которые бродят по стране.

— Полученную информацию по итогам "горячей линии" КПЦ в 2012 вы отправили в прокуратуру. Какие тогда были итоги?

— Если в 2009 году в Татарстане мы получали множество сообщений, связанных с денежными поборами, то начиная с 2010 года большинство жалоб было связано с нехваткой учебников и учебных пособий. Это для нас было удивительно, поскольку и само Минобрнауки Татарстана в лице тогдашнего министра Альберта Гильмутдинова рапортовало о том, что с учебниками проблем никаких нет. Но потом выяснялось, что по каким-то предметам учебников хватает, а по другим — нет. Да, если посчитать суммарно, то обеспеченность была стопроцентная, но на деле так не получалось. Мы тогда активно начали продвигать эту тему, и по итогам той "горячей линии" прокуратура внесла представление в адрес Минобрнауки Татарстана и что самое важное — она обратилась в Кабмин республики с просьбой увеличить финансирование на покупку учебников. Если мне не изменяет память, финансирование тогда было увеличено в полтора раза. Это одна из заслуг той кампании, которую мы провели.

В 2012 году ситуация достигла апогея. Мы тогда приучили общественность, педагогов и правоохранительные органы, что каждый сентябрь мы проводим "горячую линию" по поборам. Минобрнауки РТ за неделю до этого провело брифинг о том, что проблем с учебниками нет, но это оказалось пшиком. В том году, не с нашей подачи, началась "война" между правозащитниками, представлявшими интересы родителей, и Минобром. Количество жалоб на отсутствие учебников просто зашкаливало. Более того, мы получили информационное письмо методиста городского управления образования, в котором прямо по списку указывались номера школ, где не хватает учебников.

Мы эту информацию опубликовали, и на следующий день министр образования и науки Татарстана собрал пресс-конференцию и заявил о том, что правозащитники вынесли себе приговор. Спустя пять лет я так и не понял, что же это за приговор (смеется). Он заявил, что все это ложь и даже грозил тем, что обратится в суд. Мы были к этой ситуации готовы, и по прошествии стольких лет я могу сказать, что Минобрнауки РТ, на мой взгляд, совершило фальстарт, поскольку для начала необходимо было проверить эту информацию. Впоследствии она подтвердилась — после пресс-конференции министра количество сообщений о нехватке учебников только увеличилось. Через две недели Альберт Гильмутдинов был вынужден покинуть свой пост.

— Судя по результатам проведенной "горячей линии", проблема с учебниками остается. Например, в школе №7 Зеленодольска, где только шесть учебников по английскому языку на всю школу. Также есть проблема в казанской школе №69, где вообще не выдали учебники по татарскому языку и сказали покупать их родителям.

— Что касается учебников, возникает вопрос: как в национальной республике может не хватать учебников по татарскому языку? Собственно, в 2012 году были такие же проблемы. Для меня это удивительно!

Если говорить о существующей проблеме с нехваткой учебников, то мы никогда не утверждали, что завершив активную работу по школьным поборам в 2012 году, мы закрыли эту тему полностью. Но на тот момент казанские правозащитники посчитали свою миссию выполненной. Школьные поборы — это важная тема, но все-таки она была не самой главной в работе правозащитников. Более того, появилось движение родителей, которое создало свою группу во "ВКонтакте".

Тогда мы добились самого главного — внимание к этой проблеме было приковано со стороны руководства республики — Рустам Минниханов дважды проводил заседания, на которых обсуждался вопрос с нехваткой учебников и школьными поборами. Кроме того, прокуратура получила опыт по работе с такими обращениями. Если раньше они жаловались на то, что невозможно провести проверку из-за анонимной жалобы, то сейчас ничего — вполне себе научились.

Сейчас мы вернулись к теме поборов в рамках федеральной "горячей линии", поскольку посчитали, что узнать ситуацию в целом по стране будет полезно.

— Среди регионов Поволжья по итогам "горячей линии" лидирует Татарстан?

— Да, около 15 звонков. На втором месте Чувашия — примерно 10 звонков. Далее — Башкортостан, Марий Эл и Самарская область.

— Обращения в зависимости от региона чем-то отличаются?

— В общем, конечно, требования одни и те же. Иногда просто бывают экстравагантные случаи типа аренды учебников в Забайкалье или просьба принести картошку в Кукморе (Татарстан).

— Насколько я понял, вы получили еще одно обращение о сборе картошки в Кукморе?

​— В четверг звонила женщина из той же средней школы — она сообщила, что у них в школе действительно просят картошку. Но речь шла не о 16 килограммах, а о двух ведрах, что примерно одно и то же. Плюс она добавила, что у них собирают деньги на охрану.

— Самое интересное, что директор школы, как я понял, подтвердил эти факты.

— Директор показал закрома, в котором лежат тонны картошки. Там отдельно лежит картошка, которую закупила школа, и отдельно — которую принесли родители. Директор считает, что это было добровольно, и родители сами проявили инициативу.

— Но как минимум двое родителей говорят об обратном.

— Да, они заявляют, что это фактически было требование. Очень интересна позиция районного отдела образование — там не считают сбор картошки большим нарушением. А мы считаем! Тем не менее, насколько мне известно, директор школы принял решение уволиться.

Стоит отметить, что эта тема не новая. В прошлые годы на "горячую линию" по Татарстану уже поступали сообщения о таких требованиях. Там собирали не только картошку, но еще и морковь. Тогда собирали все, что растет в огороде. А сейчас все ухватились за объем картошки. Для сельских школ, как я уже сказал, эта тема не новая.

— Часто приходится слышать от родителей, что они сами готовы платить какие-то деньги, поскольку в школе учится их ребенок. С вашей первой "горячей линии" мнение родителей изменилось?

— Когда в 2009 году мы начинали "горячую линию", родители мало что знали о принципе добровольности. Все думали, что помогать школе — это нормально. Сейчас же родительские собрания превратились в сбор денег. По большому счету учебные вопросы уже никто не обсуждает — на собраниях лишь отчитываются, кто сдал деньги, а кому это еще предстоит.

Мы можем констатировать, что правовая культура населения все-таки растет. Сейчас родители пользуются интернетом, читают законы, знают основополагающие нормы, состоят в тематических группах в соцсетях. Но проблема в том, что зная все это, не все идут до конца — при нежелании платить они все равно платят, потому что боятся, что такая позиция отразится на ребенке.

Мы абсолютно не призываем не платить — это дело каждого человека. Другое дело, что тот, кто не может или не хочет платить, не должен становиться изгоем. Один журналист мне задал вопрос, как я себе представляю школу будущего. Я считаю, что в школе должен быть обеспечен минимальный набор средств для нормального образования. Я не говорю про пластиковые окна, турникет и так далее — это по большому счету практически не имеет отношения к учебному процессу. В этом случае родители должны решать сами.

Раньше из-за незнания родителями законов классные руководители внаглую собирали деньги сами, более того — они даже могли красной ручкой в дневнике написать родителю, что его сын или дочь должны завтра принести столько-то денег. Сейчас учителя так не подставляются, потому что это очевидные факты, которые подтверждают поборы. Сейчас это все делается активистами родительских комитетов, что в какой-то степени затрудняет проведение прокурорской проверки — возникает вопрос, кому предъявлять претензии. Тем не менее, даже в этих условиях прокуратура научилась проводить проверки и привлекать к дисциплинарной ответственности либо педагогов, либо администрацию школы.

На мой взгляд, существует проблема в мерах ответственности. Мы в свое время заявляли, что уже нельзя ограничиваться мягкими мерами. Даже сейчас в Татарстане в части поборов мелькают одни и те же школы — что в 2010 году, что сейчас. Люди не усваивают и не хотят усваивать то, что они нарушают закон.

— Вы предлагаете увольнять таких учителей и директоров?

— Я думаю, несколько таких примеров могли бы повлиять на ситуацию. Вы правильно сказали — именно увольнять, а не освобождать от должности ввиду перехода на другую работу, как это было с двумя директорами в "метшинской" 19 гимназии. Мы проследили, что с 2008 по 2012 год сумма взносов в фонд школы выросла в пять раз — с 10 до 50 тысяч. Это официальные данные прокурорской проверки. При этом директор Ренат Заманов стал начальником отдела по среднему, общему и высшему образованию в аппарате Кабмина Татарстана. Как человек, который из года в год попадался на нарушении закона, оказался на такой должности?

Следующий директор гимназии №19 — Нияз Гафиятуллин — делал то же самое. Самое интересное, что оба бывших директора даже не скрывали этого, говоря о том, что школа элитная. Тогдашний прокурор Кафиль Амиров ставил перед мэрией Казани вопрос об увольнении Гафиятуллина. Но с моей точки зрения, ввиду того, что там учились дети Ильсура Метшина, его решили не увольнять.

В этой гимназии было заведено дело только в отношении заместителя директора, а Гафиятуллин сейчас — депутат Казгордумы и директор Автономной некоммерческой общеобразовательной организации "Международная школа Казани".

— Что вы намерены делать по итогам "горячей линии"? Удовлетворены ли вы проделанной работой?

— Самое главное, что мы получили общую картину происходящего, чтобы понять, какие основные требования выдвигаются администрацией школ к родителям. Мы выяснили, что регионы мало чем отличаются друг от друга — везде одни и те же требования и практически одни и те же суммы. Поэтому это проблема не какого-то региона, а России в целом.

Мы планируем отправить информацию в Генеральную прокуратуру для проведения проверок. Также мы не исключаем варианта, при котором какие-то вопиющие факты будут взяты нами на особый контроль в том случае, если родители оставили свои данные — таких не так много, поскольку они боятся гонений. Я полагаю, что по некоторым фактам могут быть возбуждены уголовные дела. Пример с партами в Калмыкии — яркое тому свидетельство.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.