Главным культурным событием 2016 года единогласно признали чебоксарскую выставку работ художника Праски Витти читатели и эксперты газеты "Советская Чувашия". К своему юбилею заслуженный художник России Виталий Петров, много десятилетий работающий под звучным псевдонимом, выпустил и мемуары под названием "Праски Витти. Воспоминания".
Корреспондент "Idel.Реалии" встретился с Праски Витти в его мастерской и попросил рассказать о новой книге и важных аспектах своего творчества.
ДЕТИ ЗИМОЙ КАТАЛИСЬ С ГОРОК НА ИКОНАХ
– В предисловии вы подчеркиваете, что книга воспоминаний является "свидетельскими показаниями очевидца", и намекаете, что "многое не сказано и говорить сегодня опасно".
– "Страшно жить в деревне и вообще в России". Так говорил русский художник Валентин Серов. В детстве я своими глазами видел, как дети зимой с горы катались на иконах, и в то же время видел, какой у них был леденящий страх перед властью.
Школьником любил рисовать портреты Ленина и Сталина. Кто заметит, внушали страх: если допущу несоответствие с репродукцией, будет наказание. Страх в нас влили – в нашу кровь, психику и душу. Когда рос в деревне, испытывал дискомфорт. Потому ушел в мир художников. Мне нравится рисовать и быть в картинном мире, думать о вопиющих несуразицах жизни, рисовать галлюцинирующий облик наших женщин.
– Но теперь, по сравнению с послевоенными годами, совсем иная цивилизация. Другая политика, другая идеология...
– Не хотел бы вдаваться в рассуждения о политике. В такой маленькой республике, как Чувашия, нет возможности серьезно заниматься политикой. Первичной политики у нас не может быть. Если кто-то говорит около политики и считает себя политиком, то в лучшем случае – это переводчик другой политики на чувашский язык. Все это очень вторично и корыстно. В нашей жизни само слово "политика" – какой-то хозяйственный анекдот с плохим концом.
– Ваша книга завершается сентенцией, что жизнь коротка, и есть смысл только в том, чтобы "быть свободным человеком". Что значит быть свободным?
– Я сильный, много сил истратил на то, чтобы не подчиняться никому и остаться художником.
– Невозможно быть совершенно неподчиняемым в человеческом обществе. Есть график работы с утра до вечера, начальство, дисциплина, правила, обязанности...
– Говорю о творческой свободе.Мне нужна была свобода от гнетущей безысходности, окружающей деревню, и обреченности в ней жить.
Когда я стал взрослым, то пришло понимание, что главная ценность – это ценность человеческой жизни и достоинство человека. Стали мы это понимать и даже жить по этим правилам. Но в России церковные главы опять утверждают, что хватит все время говорить о человеческих ценностях.
– Как открылось перед вами окно в Европу, Азию, Америку?
– Когда я работал в Доме творчества Союза художников СССР в Сенеже, мою работу заметили, причем – члены правления СХ СССР и руководители секторов искусств. Работы стали печатать в центральных журналах. Союз художников СССР командировал меня в Венгрию, в город Кечкемет.
После с женой Лидой побывали в туристической поездке по ГДР и Чехословакии. Тоже – окно в мир. А поездка в Америку – по приглашению президента Ассоциации эмальеров США Вудро Карпентера – это целый приключенческий роман.
ЗА НАС В ЧУВАШИИ НИКТО НЕ ЗАСТУПИЛСЯ
– Хотел работать во имя родного народа. Проживая в Перми, однажды написал письмо председателю Союза художников Чувашии Николаю Овчинникову, выразив желание участвовать в выставках и способствовать развитию художественной культуры республики. Мне ответили просто: вы не член нашего Союза, и мы не можем вас выставлять, куда-либо принимать или отправлять. Наши выставки – по территориальному признаку.
– Профессора Николая Никольского в Чебоксарах не принимали – он уехал в Йошкар-Олу. Михаила Федорова после поэмы "Арçури" из Чебоксар выгнали. Праски Витти не признают. В чем дело?
– Скорее всего, зависть, чванство. Не любят соседей, выбившихся в люди. Помните, когда мы создали Союз чувашских художников, нас, девять членов СЧХ, выгнали из СХ РСФСР "за попытку расколоть СХ РСФСР". За нас в республике никто не заступился. Никто. Ни художники, ни писатели, ни ученые, ни журналисты, ни президент.
В деревне, слышал, говорят: "Вот, Праски Витти ездит по Америкам, Германиям, Испаниям, а ведь ездит он на наши деньги!" Вот такая логика.
Получил художник Международную премию. Возвращается в Чебоксары. Полное молчание. А если какая девица пробежала в какой-то стране, где выступает, на долю секунды чуть раньше других, то её встречают на вокзале с ключом от новой квартиры. У спортсменов личные машины, врачи и массажисты, столовые от государства – все это бесплатно. Но что имеют художники и другие творческие работники? Ничего. Выставки организуем сами, маемся.
А ведь, по сути, что важнее для истории и культуры нации? Колыхание воздуха от зрелища спорта или памятники культуры – плоды трудов художников, поэтов, музыкантов?
– Хочу спросить о перспективности поэтического авангардизма Геннадия Айги и вашей картинизации чувашской поэзии Иванова, Сеспеля, Митты, Хузангая.
– Дружил с Геннадием Айги. Не раз бывал на его квартире в Москве. Он отличный поэт, но не реформатор, как Сеспель. Его авангардное творчество – вторично от футуристов. Я не хочу анализировать его поэзию. Авангард (футуризм)– явление давнее, притом в первичных лучших образцах это - Крученых, Бурлюк, Каменский, Шершеневич, Мариенгоф, Хлебников... Михаил Гробман (сейчас живет в Израиле) считал Айги знаменитым поэтом, а Валентин Воробьев (учился в Чебоксарском художественном училище, живет во Франции) причислял его к неудачникам.
"СТОЛБ ПАМЯТИ ВЫКИДЫВАЛИ, КРОМСАЛИ, РАССТРЕЛИВАЛИ. И, НАКОНЕЦ, СОЖГЛИ"
– Явление сюрреализма и декаданса в искусстве было всегда. Ныне большой урон у нас не от успехов современной технологии, а от отсутствия дороги для творчества молодых, от несменяемости векторов отраслевого руководства. Во многих сферах культуры (театр, ансамбли, другие заведения) десятилетиями держится приевшееся направление, командуют одни те же лица, не уступая дорогу талантливой молодежи. Каким бы гениальным ты ни был, все равно найдется человек гениальнее тебя. Эпоха рождает новых людей.
Из-за "вечно гениальных" несколько поколений молодых специалистов в Чувашии не могут реализоваться. Сколько талантливых чувашских парней и девушек не смогли реализоваться как артисты, режиссеры, художники, журналисты, ученые! Принимают только тех, кто кардинально смирился с системой и прислуживает начальству, плодя людей «примерного поведения»...
– Вы писали о чувашской религии, защищали ее. Если вас завтра выберут элменем (руководителем ямахата) или мамале (главным хранителем и толкователем религии), согласитесь быть духовным отцом народа?
– Я предан своей профессии. Много сил отдал, чтобы быть свободным... Чувашскую религию веками беспощадно топтали. В 1992 году перед первым съездом Чувашского национального конгресса мы поставили замечательный "Столб памяти" (Асăнуюпи) на священной поляне в парке 500-летия Чебоксар. Это было произведение искусства. Вокруг него вели хороводы мы, друзья, гости из диаспоры... И что получилось? Столб несколько раз выкидывали, искромсали топором, расстреляли из ружья и, наконец, сожгли. Кто?
– У вас было желание открыть в Чебоксарах эмальерную мастерскую с галереей. Может, теперь откроете свой музей в родной деревне?
– Составить галерею в деревне – нереально. В городе дали землю на строительство городской творческой мастерской, но коллеги и администрация материально не поддержали. Личных средств у меня не было...
Хочется пожить без этой душной атмосферы нищеты.Хочется уехать и работать в тиши, у моря и гор...
– О судьбе чувашского народа в книге вы сказали: "На склоне лет вижу, что приходя в земную жизнь, я застал свой народ уходящим в небытие..."
– У нас нет институтов выживания. Что есть у процветающих народов? Дипломатический корпус, академия, национальная гвардия – список длинный.
Имели чуваши атрибуты государственности? Венгры свято верят, что мы - сохранившееся племя гуннов. Но мы не имеем ни одного свидетельства, документа о наличии у чувашей институтов выживания. Всегда куда-то входили, кто-то нами командовал. Империя ставила перед инородцами свои цели.И теперь наш менталитет полностью соответствует требованиям федерации.
Мы – маленькая республика, и наши школы, лицеи, журналы закрываются. Радовались и сейчас радуемся, что чувашские дети знают не родной, а русский язык, что чувашские девушки выходят замуж за русских, за иностранцев.
Если серьезно подумать, то мои творения "Нарспианы" и фольклорные картины могут остаться лишь мифофилософским реквиемом по растворяющемуся в мире чувашскому этносу...
Досье
Праски Витти (Петров Виталий Петрович), родился 17.09.1936 года в д. Алгазино Вурнарского района Чувашии. Заслуженный художник России (1983), народный художник Чувашии (1994), профессор Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова (1996), монументалист, график, живописец, эмальер.
Окончил Чебоксарское художественное училище (1961), Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им. В.И. Мухиной (1967). Работал в Перми в книжном издательстве и художественно-производственной мастерской Художественного фонда РСФСР (1967-1972), в Тольяттинском художественно-промышленной мастерской ХФ РСФСР (1972-1986). Был членом правления Союза художников СССР, членом комиссии по монументально-декоративному искусству СХ РСФСР. После переезда в Чувашию избран председателем правления Союза художников Чувашии (1987), председателем правления Союза чувашских художников (2005).
С 1979 года – постоянный участник многих республиканских, региональных, зональных, всероссийских, международных выставок и симпозиумов. Многократный лауреат республиканских и международных премий в области изобразительного искусства.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.
