Власти сделали из ЛГБТК+ "экстремистов". Рассказываем, как относились к квир-персонам в советской и постсоветской России

30 ноября Верховный суд РФ признал "экстремистским" так называемое "международное движение ЛГБТ" — организацию, которой не существует. На практике это означает, что теперь власти России могут преследовать ЛГБТК+ персон за публичные высказывания и даже размещение на личных страницах в соцсетях любых материалов, хоть как-то похожих на "пропаганду нетрадиционных отношений". "Idel.Реалии" рассказывают историю либерализации, а затем — гомофобии и трансфобии в постсоветской России.

Советская Россия

С приходом советской власти законодательство в отношении мужчин, практикующих секс с мужчинами (МСМ), декриминализировали. В Уголовном кодексе РСФСР от 1922 года, в отличие от законов Царской России, отсутствовала статья за мужеложество; таким образом, советская власть официально декриминализировала гомосексуальные отношения между мужчинами. В 17-м томе первого издания Большой советской энциклопедии (1930) яро критиковалась гомофобная политика капиталистических стран, авторы называли её "лицемерной".

Вместе с тем "на местах" всё же бывали случаи преследования геев. В частности, в 1921 году сотрудники ЧК КПСС обратили внимание на квартиру в Петрограде, где собирались мужчины, в том числе — военные моряки. Когда силовики, планировавшие раскрыть "контрреволюционную ячейку", ворвались в квартиру, они обнаружили маскарадный бал — свадьбу, на которой все "дамы" оказались переодетыми мужчинами. Более 90 человек, присутствовавших на мероприятии, в ходе допросов признались в своей гомосексуальности.

Это дело вызвало широкую общественную дискуссию. Впоследствии, в 1923 году, его прекратили по амнистии, пишет Дан Хили в своей книге "Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства".

Ситуация начала меняться к худшему в конце 1920-х — в ходе первой пятилетки. Первые репрессии начались в 1933 году: тогда в Ленинграде и Москве арестовали несколько сотен геев, а председатель ОГПУ Генрих Ягода отчитался Иосифу Сталину о раскрытии (цитата) "объединения педерастов", среди которых якобы были шпионы, "политически разлагавшие разные общественные слои юношества". Генсек наложил на записку Ягоды резолюцию: "Наказать мерзавцев, а в законодательство ввести соответствующее руководящее постановление". В свою очередь, председатель Центрального исполнительного комитета СССР Михаил Калинин высказывался против включения в УК РСФСР положений, позволяющих преследовать МСМ.

В итоге советские власти всё-таки приняли постановление, согласно которому гомосексуалов могли лишать свободы на срок до пяти лет, а если "преступление" было совершено "с использованием зависимого положения либо с насилием, за плату, по профессии или публично", — на срок до восьми лет.

Лесбиянки в СССР не преследовались по закону, однако сама тема была жестко табуирована. К 1960-м сложилась практика принудительного лечения, в ходе которого применялся, в частности, нейролептик аминазин, воздействующий на центральную нервную систему и вызывающий сильный седативный эффект.

Развал СССР и нулевые

После распада Советского Союза в 1991 году власти сначала оставили в Уголовном кодексе статью о "мужеложестве". Только в том же 1991-м по ней осудили 462 человека, в первом полугодии 1992 года — 227 человек. С вступлением России в Совет Европы в 1993 году был принят Закон РФ N 4901-I от 29.04.93, который декриминализировал добровольные однополые отношения. Тогда же рассекретили переписку Ягоды и Сталина, в том числе о МСМ.

Директорка Московского комьюнити центра для ЛГБТ+ инициатив Татьяна Винниченко вспоминает, что до 1993 года за добровольный секс между мужчинами могли возбудить уголовное дело и лишить свободы.

— В 1993 году поменялся весь Уголовный кодекс, и статью о "мужеложестве" из него вывели. Появились первые ЛГБТ-конференции, активисты и активистки стали более-менее видны. Предпринимались попытки проведения уличных мероприятий, много чего издавалось, — рассказывает правозащитница.

Тогда она не участвовала в тематических конференциях и наблюдала за происходящим со стороны.

— К нулевым уже были попытки проведения публичных протестных мероприятий, акции разгоняли. Законные права на свободу собраний нарушались властями. В 2008 году в Петербурге появилась ЛГБТК+ группа "Выход". Мы учились друг у друга, у наших коллег из-за рубежа, как работать, как выстраивать отношения с волонтёрами, — вспоминает Винниченко.

Отдельно собеседница отмечает движение по линии сопротивления ВИЧ-инфекции.

— ВИЧ-активисты пытались сотрудничать с государством. Самым известным из них, пожалуй, был проект LaSky. У них были отделения более чем в десяти регионах. И они были ценными для правозащитников тем, что предоставляли доступ к нашим благополучателям. А мы, в свою очередь, могли смещать фокус на то, почему государство ничего не делает для того, чтобы включить эту целевую группу — МСМ (мужчин, практикующих секс с мужчинами) — в борьбу с распространением ВИЧ, почему эта группа стигматизирована и невидима, — говорит Татьяна Винниченко.

Также в России в то время работала Федерация ЛГБТ-спорта: многим квир-персонам было страшно выходить на уличные акции, в то время как совместные занятия спортом были вполне безопасной активностью.

В конце 1990-х — начале 2000-х на российской эстраде появились знаменитости, открыто демонстрировавшие принадлежность к ЛГБТ-сообществу. О своей гомосексуальности заявлял певец Борис Моисеев; имиджем лесбиянок пользовались участницы группы t.A.T.u. Лена Катина и Юля Волкова; впоследствии, правда, девушки опровергли свою гомосексуальность и заявили, что это был имиджевый ход.

Первые гомофобные законы

Татьяна Винниченко вспоминает, что даже с постепенным ужесточением законов правозащитные ЛГБТК+ организации продолжали свою работу, росли и развивались. Даже в небольших городах появлялись сообщества, которые оказывали помощь квир-персонам.

— Происходило то, что мы называем консолидацией. Люди старались сделать жизнь своих коллег и коллежанок лучше, как-то помочь друг другу. Я бы сказала, что этот процесс шёл прямо до недавнего времени, буквально до начала войны в Украине. Даже несмотря на законы об "иностранных агентах", когда Министерство юстиции каждую пятницу начало включать наши проекты в реестр. Сообщество обрело опыт, навыки, взаимовыручку, образовывало сети, — говорит правозащитница.

Принято считать, что первым дискриминирующим законом стал так называемый закон о "гей-пропаганде среди детей", принятый в 2013 году. Однако до федерального акта существовали и региональные. "Пионером" подобных нововведений стала Рязанская область, запретившая "публичные действия, направленные на пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних". Похожие законы уже в 2011-2013 годах приняли в Архангельской, Костромской, Магаданской, Новосибирской, Самарской, Владимирской, Калининградской и Иркутской областях, а также в Санкт-Петербурге, Башкортостане и Краснодарском крае.

— Рязанский закон фактически не применялся и долгое время оставался единственным. Когда же речь зашла о Петербурге, эти процессы происходили очень громко, в том числе и потому, что депутат Виталий Милонов активно выступал по этой теме, чем и заработал себе известность и политическую значимость. Всё это происходило в условиях качественного скачка в худшую сторону в политической системе на фоне выборов 2011 года, за которыми последовали массовые протесты, и как следствие — политические дела. Одновременно с ужесточением внутренней политики в повестке органов государственной власти на федеральном уровне стала активно появляться проблема ЛГБТ-движения. И в 2013 году в Кодекс об административных правонарушениях РФ включили статью 6.21 КоАП РФ, которая запретила "пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений" на федеральном уровне, — поясняет юрист ЛГБТК+ группы "Выход" Ксения Михайлова.

— В то время реакции были неоднозначными. Помню, в Архангельской области я разговаривала с какими-то прихлебателями-общественницами. Они говорили: вы делаете из наших детей себе подобных, вас нужно от них изолировать. Такая дикость, хотя сейчас это уже кажется детским лепетом. Тогда ЛГБТ-организации поставили "18+" на своих сайтах и брошюрах и стали работать в более закрытом режиме, — вспоминает Татьяна Винниченко.

Примечательно, что в реальности закон о "гей-пропаганде" широко не применялся: до недавнего времени правозащитники ежегодно фиксировали не более десятка дел по этой статье. Чаще силовики прибегали к другим положениям закона — например, о несогласованных публичных мероприятиях или, как это было в 2020-м, о нарушении коронавирусных ограничений.

Ксения Михайлова говорит, что в большей степени закон 2013 года применяли для проведения проверок и усложнения жизни, срыва культурных мероприятий под предлогом присутствия на них несовершеннолетних. Создавались сложности, в частности, во взаимоотношениях с арендодателями площадок и офисов.

— Вместе с тем была позиция Конституционного суда от 2014 года, согласно которой этот закон не должен применяться, чтобы препятствовать гомосексуальным людям, в том числе в выражении своей позиции по общественно значимым вопросам и защите их прав. Судебная практика складывалась в пользу сообщества. До 2016 года проведение публичных мероприятий для ЛГБТК+ персон было не сложнее, чем для любой другой категории лиц и по любой другой теме, — констатирует Михайлова.

В 2017-2018 годах начался новый виток преследования в отношении ЛГБТ-персон, говорит юрист. Участились попытки привлечения активистов по статьям о "гей-пропаганде", но чаще применялись другие административные и уголовные статьи. С наступлением пандемии в 2020-м, по словам Михайловой, активистов больше привлекали по "ковидным" статьям, нежели по "профильным".

Война в войне

Полноценную "войну" с квир-персонами российские власти начали одновременно с войной в Украине. Именно после 24 февраля прошлого года власти начали вводить в уголовное и административное законодательство всё больше запретов, ограничений и оснований для преследования как активистов, так и представителей сообщества, даже не выражающих свою точку зрения публично.

— До 2022 года, за девять-десять лет существования статьи о "гей-пропаганде", количество привлекаемых человек по этой статье колебалось от шести до восьми человек год. Часто дела прекращались. Но в декабре 2022-го в КоАП РФ внесли изменения в статью 6.21, по которой начали преследовать за "пропаганду нетрадиционных отношений и смены пола" вне зависимости от того, кому она была адресована. Отдельно ввели ответственность за "пропаганду" с использованием сети Интернет; ответственность в зависимости от субъекта и способа достигает штрафа в четыре миллиона рублей, — говорит юрист "Выхода" Ксения Михайлова.

Дополнительно в КоАП появилась статья 6.21.2, запрещающая демонстрацию среди несовершеннолетних материалов, содержащих изображение однополых отношений.

— То есть любое изображение или текст, содержащий отображение отношений между людьми одного пола или описывающий как привлекательную смену пола, если имеют к нему доступ несовершеннолетние, тоже является административным правонарушением, — поясняет собеседница.

В то же время в Госдуме РФ обсуждался законопроект, предусматривавший уголовную ответственность по тем же основаниям. Однако его все-таки не приняли. На вопрос, почему, Ксения Михайлова отвечает следующим образом:

— Это очень интересная манера наших властей, когда они выбрасывают какой-то один проект, а потом — другой, еще более жесткий. И когда оказывается, что этот более жесткий проект не проходит, а проходит тот, который и так ужасен, но будто бы менее репрессивен, людям гораздо проще принимать эти изменения. Они регулярно используют эту практику, в том числе и прямо сейчас, прямо в текущий момент.

В отношении транс-персон власти приняли другой дискриминирующий закон: с 24 июля этого года в России стало невозможно совершить трансгендерный переход. С этого момента люди, нуждающиеся в гормональной терапии, больше не могут её получать, операция по хирургической коррекции невозможна, также нельзя сменить гендерный маркер. Новый закон поставил под угрозу здоровье транс-персон, уже принимающих гормональную терапию, резкое прекращение которой опасно, а также создал критические проблемы для тех, чья внешность уже не соответствует гендерному маркеру от рождения.

Единственным исключением в этом законе стали интерсекс-персоны — они по-прежнему могут получать гормональные лекарства, хирургическую коррекцию пола и имеют возможность сменить документы.

— Гендерная дисфория — тяжёлое состояние. Невозможность иметь документы, соответствующие тому, как себя ощущает человек, разрушила жизни тысяч людей. Невозможность принимать гормональную терапию разрушила здоровье тысяч людей. Прекращение гормональной терапии представляет угрозу для здоровья, а при длительном её приёме — и для жизни человека. Всё это уже привело к возникновению подпольных клиник, которые проводят операции в ненадлежащих условиях, — поясняет юрист Ксения Михайлова.

Правоприменительная практика

В 2023 году силовики начали массово заводить дела по гомофобным статьям. Преследованию подвергаются распространители информации: интернет-провайдеры, онлайн-кинотеатры, владельцы социальных сетей. Однако практика преследования частных лиц тоже стала гораздо шире.

— За административные правонарушения привлекают транс-женщин, размещающие объявления о знакомствах, в том числе — проституированных транс-женщин. Они стали первыми жертвами этого закона, часто они не являются гражданками РФ и подлежат депортации. При этом, что интересно, сутенёров цисгендерных проституированных женщин, размещающих такие объявления, практически не преследуют. Прямо сейчас в Краснодаре полиция развернула "охоту на ведьм", причём преследованию подвергаются как транс-женщины, сменившие документы, так и с не сменёнными гендерными маркерами. Сам факт размещения фото на сайте знакомств трактуется как пропаганда смены пола, — говорит Ксения Михайлова.

Административному преследованию также подвергаются и гей-френдли-клубы. Наиболее абсурдным юрист называет дело в отношении ООО "Спортекс" — владельца клуба Born в Петербурге. Поводом для возбуждения дела стало размещение на сайте часов работы сауны "У цирка" и её адреса. Владельца "Спортекса" признали виновным по ч. 3 ст. 6.21 КоАП РФ и оштрафовали на один миллион рублей.

— Некие третьи лица разместили в соцсетях информацию о том, что Born — это якобы гей-клуб, а суд решил, что раз клуб разместил у себя информацию о расписании своей работы, то таким образом он, видимо, создавал привлекательность гомосексуальных отношений для неопределенного круга лиц. Объяснить логику судей невозможно, потому что её просто нет. На днях кассация оставила в силе постановление нижестоящих судов, — говорит юрист.

Именно во время войны стали массовыми случаи блокировок тематических страниц и сайтов, которые, по мнению Роскомнадзора, распространяли информацию об ЛГБТ. Это коснулось не только публичных страниц, но и небольших частных групп с аудиторией, не превышающей ста человек.

Правозащитные организации, помогающие квир-персонам, задели и поправки к закону об "иностранных агентах". С декабря 2022 в едином реестре "иноагентов" открыто размещается информация о причине включения в него НКО, "незарегистрированных организаций" и активистов — вне зависимости от того, привлекались ли они к ответственности по гомофобным статьям. В случае с незарегистрированными организациями — как это было с ЛГБТК+ группой "Выход" — Минюст сам додумывает, кто именно является руководителем такой "организации". Тогда Ксении Михайловой и другим юристам "Выхода" долго приходилось добиваться смены сведений в реестре, поскольку "назначенный" властями руководитель давно не имел отношения к объединению.

В конце концов, Минюст исправил сведения и вписал "руководителем" Александра Воронова, которого к настоящему моменту уже пять раз оштрафовали на общую сумму более 500 тысяч рублей (как лично, так и как представителя "незарегистрированной организации"). При этом давно ушедший из "Выхода" Руслан Саволайнен до сих пор числится в реестре "иноагентов" в качестве участника группы.

ЛГБТ-"экстремисты"

30 ноября Верховный суд РФ признал "экстремистской" организацией несуществующее "движение ЛГБТ". С этого момента абсолютно любые материалы, выступления, акции и даже устные высказывания в частной беседе, связанные с ЛГБТ-повесткой, могут привести к уголовному преследованию.

— Мы понимаем, что никакого "международного сообщества ЛГБТ" не существует. Даже с точки зрения стандартов законодательства РФ у него должен быть некий устав, учредительная конференция, единая цель функционирования, руководители, структура и так далее. Ничего этого, конечно, нет. Существует огромное количество правозащитных ЛГБТ-организаций, движений, инициативных групп, просто активистов во всем мире, которые не связаны какой-то единой целью, потому что она зависит от страны и от того, какую цель конкретно данное лицо ставит перед собой. Нет у них ни единого руководства, ни единого финансирования, ни единого способа обмена информацией между собой. Однако Минюст это никак не беспокоит, — поясняет юрист Ксения Михайлова.

У Верховного суда РФ и ранее была практика признания "экстремистскими" несуществующих объединений, в частности — "Движения АУЕ" и движения "Колумбайн", которые, по мнению правоохранителей, имеют отношение к "деструктивной идеологии".

— Есть практика привлечения к уголовной ответственности за участие в деятельности таких организаций и административной ответственности за демонстрацию символики. Причём никто не знает, что это за символика, потому что она должна быть отражена в уставных документах, а их нет, как и организации! Решения же суда, где она могла бы быть представлена, не публикуются. Так что узнать, что есть запрещенная символика, можно только тогда, когда начинают появляться случаи преследования, — говорит собеседница.

Таким образом, сейчас все ЛГБТ-объединения и активисты оказались под риском уголовного преследования. Любая их деятельность может квалифицироваться как деятельность несуществующего "Международного движения ЛГБТ". Также возможны случаи преследования одного объединения за действие другого, ведь в видении властей это "движение" — единая организация.

— Есть ещё небольшая, но практика по привлечению за участие в деятельности "экстремистского сообщества" до признания "сообщества" таковым. То есть вы делали что-то законное, а потом оказалось, что это экстремизм. Это создает задел для того, чтобы в принципе любого человека, ассоциированного с ЛГБТ-активизмом в России, можно было привлечь за прошлые действия, если суд примет такое решение. Это статья 282.1 УК РФ, она применяется довольно редко, так как её сложно доказать, но всё же применяется. Наказание по ней — от шести до десяти лет, это тяжкое преступление, по которому срок давности составляет десять лет. В самом-самом худшем сценарии могут привлекать в том числе и журналистов, которые системно освещали ЛГБТ-активизм. Маловероятно, но теоретически возможно, — говорит Михайлова.

Также признанных виновными в преступлениях такой направленности вносят в списки "террористов и экстремистов" Росфинмониторинга, что приводит к поражению в правах в отношении возможности распоряжаться собственным имуществом. Государство накладывает арест на все счета, а максимальная сумма, которую можно снимать, составляет порядка десяти тысяч рублей в месяц.

Тем не менее, по оценкам ЛГБТК+ группы "Выход", решение Верховного суда всё же не затрагивает получателей помощи от соответствующих организаций.

Статистика

Со статистическими данными о дискриминации и преследовании в отношении ЛГБТК+ персон, активистов и организаций ситуация непростая по понятным причинам. Административные и уголовные дела отслеживать сложно, так как зачастую их заводят в связи с ЛГБТ-активизмом, но формально по не связанным с ним статьям. Что же касается дискриминации, правозащитники испытывают затруднения с поиском респондентов для участия в опросах.

— До 2022 года мы можем говорить о шести-восьми случаях привлечений в год по статьям о "гей-пропаганде". Но есть другие статьи, например, за публичные мероприятия — там счет идет на десятки. Отдельной точной статистики нет. Так же дела обстоят с насильственными действиями на почве гомофобии — по таковым нет отдельных статей в российском законодательстве. И такие преступления в нарушение требований законодательства РФ и неоднократных требований в адрес РФ со стороны органов Совета Европы и ООН не квалифицируются как преступления на почве ненависти, — говорит Ксения Михайлова.

Юрист приводит данные альтернативного доклада, подготовленного российскими ЛГБТ-организациями по данным мониторинга 2012-2018 годов, который охватывает всю Россию, кроме Северного Кавказа. В соответствии с ним, в России за этот период было совершено по меньшей мере 322 преступления на почве ненависти, включая 14 убийств.

В 2018 году 4% респондентов столкнулись с незапланированными нападениями на улице от незнакомых людей, 2% — с нападениями гомофобных активистов, столько же — с запланированными нападениями со стороны знакомых и в связи с проведением тематических ЛГБТ-акций.

С каждым годом ненависть по отношению к представителям сообщества росла, и к 2022 году уже 7% гомосексуалов и 15% трансгендерных людей столкнулись с насильственными преступлениями. 21% столкнулся с угрозами физического насилия, 8% — угрозами сексуального насилия, 15% — с домашним насилием. Среди них есть в том числе и несовершеннолетние. У 6% крали личное имущество, от 13 до 23% сталкивались с вымогательством на почве гомофобии и трансфобии.

— Количество преступлений против ЛГБТ-персон неуклонно растет, и каждому их всплеску предшествует, как правило, какая-то государственная активность, направленная на создание очередных предубеждений. Государство создает некие предубеждения и стереотипы в отношении ЛГБТ+ персон, тем самым легитимизируя нападение на них. Существует множество уголовных дел, в которых люди пытались оправдывать свои действия тем, что это жертва, например, предлагала вступить в однополые отношения или совершала каминг-аут. По закону это вообще-то является отягчающим обстоятельством, но люди пытались использовать как смягчающее. То есть мы понимаем, насколько у них в голове является допустимым совершение преступных действий в отношении ЛГБТ-людей, если они убийство такого человека оправдывали его сексуальной ориентацией, — рассказывает собеседница.

В докладе о положении ЛГБТК+ людей в России в 2022 году, подготовленном "Выходом" и фондом "Сфера", приводятся данные, собранные на основе 6 439 анкет участников в возрасте от 13 до 70 лет. По информации правозащитников, каждый третий респондент в выборке подвергался одному или нескольким видам насилия или дискриминации в связи с гендерной идентичностью и (или) сексуальной ориентацией.

Чаще всего со случаями физического насилия на этой почве сталкиваются ЛГБТК+ персоны из Северного Кавказа (12%), реже остальных — жители Северо-Западного административного округа (6%). Каждый пятый респондент (21%) слышал угрозы физического насилия, при этом среди транс-персон этот показатель составляет уже 33%. 884 респондента — 14% — сталкивались с преследованием в интернете. 8% участников исследования заявили о случаях сексуализированного насилия, 945 опрошенных (15%) — с домашним насилием. 850 человек рассказали о шантаже и вымогательствах (сильнее всего эта тенденция в Уральском федеральном округе — 19%).

Только 20% респондентов, в отношении которых совершались преступления, обращались в полицию. 47% обратившихся столкнулись с давлением со стороны правоохранителей, а 38% неизвестна судьба их заявления. Лишь в 13% случаев велось следствие. В исследовании приводятся цитаты троих гомосексуальных цисгендерных мужчин:

• "Когда на меня напали в метро, полиция перестала меня слушать, как только нападавший объяснил, что я похож на "гомосека"";
• "Перед моими глазами разорвали заявление и сказали: "Нам некогда с пи***ами возиться, сам виноват"";
• "В почтовом ящике я обнаружил записку с угрозами и обратился в полицию. Полицейские не приняли заявление и насмехались надо мной и моим парнем из-за того, что в записке было гомофобное оскорбление".

Откуда в России гомофобия?

Директорка Московского комьюнити центра для ЛГБТ+ инициатив Татьяна Винниченко убеждена, что гомофобия в России искусственно создана государственной пропагандой. В нулевых, вспоминает она, общество хоть и не было полностью терпимым, но в крупных городах на ЛГБТ-персон не обращали особого внимания.

— Люди воспринимали это так: "Ну, есть и есть". Этот тренд базировался на том, что россияне следовали мейнстримным трендам Европы и США, и нельзя сказать, что это как-то искусственно подпитывалось. Стравливание ЛГБТК+ и гетеросексуальных цисгендерных людей началось с первыми законами о "гей-пропаганде" и происходило на протяжении многих лет — под предлогом "заботы о детях". Я абсолютно уверена, что если не подпитывать, не разгонять эту машину ненависти конкретно в России, гомофобия и трансфобия сходили бы на нет. У людей свои проблемы, им нужно жить и выживать в нашей экономике, и им по большому счету не до того, кто с кем занимается сексом, — полагает Винниченко.

В 2000-х, вспоминает собеседница, как минимум в Москве и Петербурге она часто видела, как однополые пары ходят, держась за руки, обнимаясь и целуясь. Сложнее было мужчинам, однако и здесь критической проблемы не было. Бывали, впрочем, и противоположные примеры: как в городах поменьше, так и в столице. На мужчину могли напасть просто за внешний вид — например, за длинные волосы, даже если он не являлся ЛГБТ-персоной. "Общество, которое живёт в городе, достаточно серьезно определяет, кому как выглядеть", — говорит Винниченко.

Правозащитница считает, что взращивание ненависти к ЛГБТК+ персонам необходимо власти, чтобы частично отвести ненависть и критику от себя. И как минимум первые соответствующие законы были направлены именно на это.

— Верховный суд признал некое "движение ЛГБТ" экстремистским. Людям прямо говорят, что нужно на чём-то строить президентскую кампанию. Параллельно следующий год объявили "Годом семьи", появилась риторика о запрете абортов. В общем, в очередной раз, когда что-то не так пошло у власти, они направляют репрессии на ЛГБТ-движение, — полагает Татьяна Винниченко.

Опыт других стран

В международном опыте немало примеров стран, которые двигались по пути либерализации законодательства в отношении ЛГБТК+ персон. Однако есть и те, кто уходил от принятия к дискриминации, к гомофобии и трансфузии. Наиболее ярким примером последнего юрист "Выхода" Ксения Михайлова считает Турцию, где до 2010-х отношение к квир-персонам было в целом терпимым.

— В середине нулевых в Турции было широчайшее ЛГБТ-движение, существовали организации при вузах, причём как преподавательские, так и студенческие. Проводились прайды и акции. Но к 2018 году это уже стало невозможным. Сначала власти не защищали такие акции от гомофобно настроенных людей, а потом государство и само начало их запрещать, — рассказывает собеседница.

В свою очередь, западный мир движется по пути принятия и признания брачного равноправия, права на свободу определения сексуальной ориентации и гендерной идентичности. В частности, не так давно в Эстонии приняли закон о полном брачном равноправии. Норма вступит в силу с первого января 2024 года.

— Очень нравится история Аргентины по этому вопросу, — говорит правозащитница Татьяна Винниченко. — Там принимали поправки в законодательство, направленные на брачное равноправие, часть парламентариев не пришла на заседание, так что судьбу закона определила та же партия, которая внесла его на рассмотрение. А когда их оппоненты попытались протестовать, президентка Аргентины сказала: мол, нет, надо было ходить на заседания. И подписала закон.

Что делать ЛГБТК+?

Ксения Михайлова полагает, что при репрессивном законодательстве ЛГБТК+ персонам нужно и важно оставаться собой, ведь их гендерная идентичность и сексуальная ориентация — часть правосубъектности, что признаётся на уровне международного права.

— Самое плохое, что можно сделать, — это перестать быть собой, потому что государство так сказало. Это самый большой вред, который может нанести себе человек. Люди будут оставаться собой. ЛГБТК+ — это эмоционально устойчивая группа людей, поскольку никакое государственное давление не может сравниться с тем давлением, которое испытывает подросток, совершивший каминг-аут дома, перед гомофобными родителями. И тем более — транс-подросток, который совершил каминг-аут перед трансфобными родителями. Большинство ЛГБТ-людей имеют опыт дискриминации, в том числе — от самых близких людей. Это очень сильные люди с очень сильным внутреннем стержнем. Их сделала такими не сексуальная ориентация или гендерная идентичность — их сделали такими условия, в которых они живут. Так что ЛГБТ-активизм в России никуда не исчезнет, пусть и окажется в ещё более тяжёлых условиях, где одни представители сообщества помогают другим.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.