"Превращение армии в социальный лифт — трагедия". Учитель из Башкортостана выступает против войны

В России на двух учителей завели уголовные дела о "дискредитации" российской армии. Тайно записанные на диктофон аудиозаписи находятся в прокуратуре, идут расследования. В современной России принято считать, что обычно учителя исполняют распоряжений властей, однако и среди них есть те, кто готов отстаивать свою позицию. "В такое сложное время нужно учить детей отличать белое от черного", — говорят педагоги.

Наиль Загидуллин — учитель физики и информатики в сельской школе Башкортостана. А с 24 февраля — и политический диссидент. За открытую антивоенную позицию его обвиняют в "предательстве", называют "пятой колонной" и пишут на него анонимные "доносы".

Из-за своей политической позиции Загидуллин потерял близких друзей. Учитель рассказывает, что стало трудно общаться с людьми: появился страх высказать свое мнение, усилилось моральное давление. В начале войны с Украиной он подписал антивоенную петицию от имени российских учителей и открытое письмо от партии "Яблоко". "Пока ничего из этого не принесло положительного результата: но как бы то ни было, я не прекращаю борьбу", — говорит он.

Татаро-Башкирская служба Радио Свободная Европа поговорила с Загидуллиным о том, какие последствия есть у инакомыслия на селе, о школе, о давлении и о борьбе с войной.

— Наиль, на пятый месяц войны России с Украиной часть людей привыкла, кто-то стал равнодушен, кто-то так и не вышел из состояния траура. Похоже, что ни противники войны, ни ее сторонники не изменили своего мнения. Как вы себя чувствуете, что изменилось?

— Изменения коснулись каждого человека, некоторые просто не хотят это признавать. Мои взгляды не изменились — как я был против, так и остался. Я по-прежнему считаю это вторжением в чужое государство и говорю, что гибель людей с обеих сторон должна прекратиться. Человеческая жизнь драгоценна. Я убежден, что человек не должен убивать, какие бы причины ни оговаривались, какие бы цели ни ставились. Это закон человечества. Это то качество, которое делает человека человеком. Я написал об этом в своих социальных сетях сразу после начала событий и пишу до сих пор. На школьных собраниях я говорил, что мы не должны обманывать детей. Учителя должны учить детей отличать белое от черного, учителя не могут поощрять убийства — это против нашей природы. И я говорил, что это против нас. Мне не интересно, что люди думают и говорят о моей позиции или обо мне. Я знаю, что я прав и никогда не буду поддерживать человеческие смерти.

— А какие взгляды у других? У вас больше сторонников или противников? Как воспринимают ваше мнение коллеги из школы?

— Ситуацию в Украине ни один адекватный человек поддержать не может. Даже если он против, то молчит, потому что боится: инстинкт самосохранения. Коллеги знают мою позицию. К слову, я благодарен коллективу, в котором я работаю: у нас есть принцип, что каждый имеет право на мнение. Как человеку думать — личное дело каждого. Я с пониманием отношусь к тем, кто поддерживает ситуацию в Украине, у них может быть своя точка зрения. Человек может быть обманут, кто-то искренне верит. В этом плане адекватна и директриса школы. Раньше было тяжелее: если я высказывал альтернативное мнение, то получал критику. В здании школы требовалось перекрыть крышу, заменить окна, этот вопрос не решался годами. Я много писал министерствам. Жалобы принимались, но если не спрашивать, не подталкивать, то дело не идет. Слава Богу, ремонт сделали. И многие поняли, что надо бороться. После этой ситуации в школе ко мне хорошее отношение.

Правда, есть и те, кто говорит грязно, давят, издеваются. Когда я понял, что мой старый друг — "ватник", я пытался с ним поговорить. В итоге услышал: "Ты — предатель", "пятая колонна", "разрушитель государства". Это неприятно. Я воспринимаю его как жертву пропаганды. Моя жена согласна с моим мнением, она тоже учитель, но как женщина, старается защитить меня: "молчи, не говори, не пиши, нам тяжело. Как мы будем жить, если останемся без работы?". Я ее понимаю, но правда дороже. Власть отравляет людей страхом, потому что управлять запуганным народом легко.

— Были случай с учителями, которые высказывали мнение на уроке, а ученики тайно записывали речь на диктофон. Их вызывали в прокуратуру, проводят проверку, на особый контроль взят разговор о войне с детьми. Если вы не боитесь учителей, есть ли опасения на счет учеников?

— Действительно, тяжелые времена настали. Я не думал, что когда-нибудь увижу, как авторитетные учителя будут бояться говорить. Никогда не представлял себе, чтобы ученики писали жалобы на своих учителей. Преподаватели оказались в тяжелом положении. Их превратили в солдат на службе у власти, обязали говорить что зло — это хорошо. Ученики, к счастью, не глупы, они всё знают и понимают. Например, во время уроков о "спецоперации" ученики слушали музыку в наушниках, кто-то занимался своими делами. Некоторые ученики интересуются и задают вопросы, но при разговоре с ними нужно быть внимательным, они могут записать ответ на диктофон. Есть дети, которые мне близки, им я объясню, если они попросят. Страшно, что дети абсолютно теряют доверие к старшему поколению. Но они должны видеть, что есть взрослые люди с другим мнением. Пусть растет понимание, что каждый имеет право на собственное мнение, и что за слова человек не должен страдать.

— Как вы пострадали за свою позицию? Насколько тяжело жить инакомыслящим в сельской местности?

— Одиночество, отсутствие поддержки, конечно, душераздирающе. Анонимы пишут: "Такие учителя учат наших детей! Позор! Почему на его записи не обращают внимания прокуратура, полиция?!". Есть и те, кто жалуется. Вышли ведь законы о "фейках" и о "дискредитации", теперь человек говорит только от имени этих законов, чтобы напугать другого человека. Власть натравливает людей друг против друга. Есть те, кому не нравится, что я слишком активен. Ко мне подходил следователь из полиции. Он — мой ученик. Парень, который когда-то учился у меня. "Наиль абый, извините, но когда приходит жалоба, мы должны ее проверить", — пояснил он. Я воспринял это спокойно. Поговорили, я ответил на вопросы. Их проверяют силовые структуры, оказывают давление. У меня ведь было много записей в социальной сети "ВКонтакте" — на это обратили внимание. Это не прошло зря. Впоследствии сказали, что оснований для возбуждения уголовного дела нет.

— Вы продолжаете публиковать антивоенные посты. А как люди воспринимают ваши записи?

— А какое же преступление я совершил? Конечно, новыми законами оппозицию хотят задавить, заставить бояться. Я знаю законы, не даю информации о войсках, я лишь выражаю свое отношение к этому, рассказываю, как сам переживаю эти события. Публикую мнения разных известных личностей.

— Были ли случаи, когда казалось, что это неэффективно? Вы сами говорите, что не общаетесь с друзьями, за вами следят, пишут оскорбительные слова. Для чего вам это нужно?

— Этот вопрос я задаю себе каждый день. К чему это мне? Зачем именно мне? Почему другие спокойно живут, а я нет? У меня же, с одной стороны, всё в порядке. Украина далеко, о ней не говорят, а если и говорят, то только в стиле: "Ура! Мы сделали их!". Родные живы, туда ехать никто не собирается. В район, где я живу, пока не приехало ни одного трупа. Всё спокойно, работай в огороде, плотно обедай, смотри телевизор и ложись спать! Но я с такой жизнью не согласен, мне не нужен телевизор, я ищу другую информацию, копаюсь в ней, нахожу и читаю закрытые независимые медиа. Еще нужно использовать VPN, его часто блокируют, и как больно это осознавать!

Зачем? Есть ли польза? А кто подтолкнул таких личностей, как Рылеев, Муравьев, Пестель выступить против власти? У них всё есть, богатые, интеллигенты! Те, кто был не согласен с политикой, осмелились высказать свое мнение, понимая, что царь не прав. В результате кто-то был приговорен к смерти, кто-то отправлен в ссылку. Напрасен ли был их протест? Нет, изменения же все-таки произошли. Легко ли было во времена Сталина сказать, что черное — это черное? Или, может быть, не боялся Андрей Сахаров? Когда он в одиночку выступал против войны в Афганистане и применения атомного оружия, его обругали как собаку. Жил под сильным давлением. Легко ли было диссидентам в Советском Союзе? Они тоже шли на жертвы.

Ни в коем случае не ставлю себя в один ряд, не думайте, что я сравниваю себя с ними. Я, в первую очередь, человек, мужчина. Мне важно оставаться человеком. Не знаю, куда деваться от стыда за себя. Боюсь прозвища трус. Со стороны кажется, что я как муха бьюсь об окно снаружи. Пускай, это моя личная борьба. Если я смогу изменить мнение нескольких людей, спасти кого-то от отъезда в Украину, то мои усилия будут не зря. Меня читают, но люди даже не ставят лайков, показывая согласие и одобрение. Это и есть страх…

— Складывается мнение, что вы ничего не боитесь. Правильно?

— Почему? Боюсь. Я тоже человек. Но каждый день спрашиваю себя: "Кто ты? Человек или дрожащее существо?". Меня беспокоит возвращение таких понятий, как "аноним", "донос", "клевета". Если быть точнее, то пугает. Ведь мы помним сталинское время как страшный период. Миллионы людей были отправлены в тюрьму, расстреляны и убиты за чтение намаза, кражу зерна и знание нескольких языков. Во многих семьях были трагедии, и мы знали, что люди боялись даже разговаривать друг с другом. Сколько литературных произведений написано, сколько фильмов снято. Всё записали и сохранили, но я сделал вывод, что прочитанные книги оказались бесполезными. Сейчас ситуация похожа на сталинские времена, просто немного изменились формулировки. Как мы пришли к тому, что человека со своим мнением называют "иностранным агентом"? Как мы вернулись в это время? Вот это меня пугает… Для нас история, ошибки, жертвы — это чушь, мы не умеем учиться.

— А разве в повторении этой истории не виноваты учителя и школа?

— Мы все действительно виноваты, в том числе, и учителя. Система обучения построена таким образом, что учитель обучает чисто технически. У нас даже нет времени поговорить с детьми. А помимо образования нужно помочь ученикам вырасти добрыми и человечными. Почему-то исчезает и творчество в педагогических профессиях. Также пропала логика, разносторонность, критическое мышление, фантазия, аргументация. Не интересно, как ребенок думает — на экзамене важны только баллы. Когда всё под тотальным контролем, школу тоже нельзя оставить в стороне, она не может жить как свободный остров.

— Радио Азатлык вещает о событиях с первого дня войны и собирает информацию о гибели парней из Татарстана и Башкортостана. Это сложная задача, потому что правительство скрывает цифры, а сообщения о погибших просачиваются из изданий республиканских и районных газет. Люди не знают и не понимают, насколько велики потери. Башкортостан, Оренбургская область и Татарстан лидируют в Поволжье по количеству смертей. Как вы думаете, почему так много смертей?

— Это больная тема. Каждый день я смотрю на эту статистику и волосы встают дыбом. Не хочется падать духом, но реальность сурова. Трупы возвращаются постоянно, а в республиках вербуют все больше "контрактников", привлекая добровольцев деньгами.

Как бы мы ни старались улучшить свою жизнь, экономическая ситуация в Башкортостане плачевна. В каждом ауле Башкортостана, почти в каждом доме, каким бы ни был глава семейства, его сыновья либо едут в Сибирь на заработки, либо едут в Татарстан на стройку. Хозяйством руководят женщины. Поселиться в Сибири — тоже тысяча хлопот, и если у тебя не будет настойчивости, тебя никто не возьмет, а кто-то вообще селится за деньги. А как тяжело работать в Сибири! Холодно, условия плохие... Поэтому так много людей задумываются об армии и заработке денег на службе. Сейчас обещают 200 тысяч рублей! Для жителя деревни это большие деньги. Поэтому они заинтересованы в армии. Причина в бедности. Мы все очень бедны. Жизнь кажется обеспеченной только потому, что у нас есть свой огород и домашнее хозяйство. Превращение армии в социальный лифт — трагедия.

— Многие покинули Россию из-за войны в Украине. В том числе, и те, кто не согласен с политикой правительства, журналисты и активисты, опасающиеся тюремного срока. В России к ним относятся по-разному. Сторонники войны называют "предателями", их осуждают даже люди с активной позицией. Кажется, что в России осталось мало людей с антивоенной риторикой. Что вы думаете?

— Я никого не виню. Человек сам решает, как жить свою жизнь. Кто уехал от страха — их можно понять. Если кому-то угрожают уголовным делом, нужно признать, что есть риск попасть в тюрьму. У каждого своя причина: кто-то просто ищет спокойной и обеспеченной жизни. Это их личное дело. Никто не имеет права их обвинять. Я не думаю, что все уехали и мы остались одни. Андрей Макаревич и Борис Гребенщиков уехали, а вот Юрий Шевчук никуда не уехал. Он высказал свое мнение. Я горжусь своим земляком. Остались политики Лев Шлосберг и Илья Яшин. И таких людей очень много. Хорошо, что есть интернет — я вижу людей, которые думают как я, и радуюсь, что есть смелые молодые люди. Я не один. Я надеюсь, что будут изменения в лучшую сторону и смерти прекратятся.

Оригинал материала: Радио Азатлык

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.