Клишас и Крашенинников представляют. Как добить местное самоуправление, укрепляя вертикаль

Закон "о развитии местного самоуправления" примут обязательно, но практически сразу же начнут дорабатывать. Депутат Госсовета Татарстана Эдуард Шарафиев считает, что очередной предложенный сенатором Андреем Клишасом и депутатом Госдумы Павлом Крашенинниковым законопроект де-факто означает ликвидацию местного самоуправления, но он не встретит сопротивления, поскольку направлен на укрепление властной вертикали в преддверии президентских выборов-2024.

По мнению Шарафиева, один из способов минимизировать негативные последствия законопроекта — это дробление муниципальных районов на ещё более мелкие образования. То есть теоретически закон Крашенинникова-Клишаса может привести к ещё одной административно-территориальной реформе. Шарафиев сам с 2013-го по 2015 год занимал пост главы Октябрьского сельского поселения Зеленодольского района РТ (самый нижний уровень муниципальной власти), а с 2015-го по 2019 год был депутатом Зеленодольского райсовета. То есть, прежде чем стать депутатом Госсовета РТ, он прошёл оба уровня муниципальной власти, первый из которых сейчас хотят ликвидировать.

— Сразу хочу поинтересоваться, вот этот самый нижний уровень муниципальной власти — депутата совета сельского поселения —​ позволяет решать хоть какие-то вопросы и на что-то влиять?

— Депутатский уровень сельского поселения — хоть и ниже статусом — означает действительно реальное решение вопросов населения на местах. Это вопросы, которые касаются непосредственно проблем населения, какие-то болевые точки, какие-то системные проблемы, проблемы ЖКХ — это всё то, что обсуждается как раз на местах, в сельсоветах, ищутся решения местного характера… А вот совет депутатов районного уровня — это, знаете, работа больше по утверждению общего бюджета, каких-то общих программ развития… В каком направлении будет развиваться район, экономика, производство и т.д.

К сожалению, первый уровень решено упразднить. Я не знаю, как в голове это уложилось у разработчиков данного законопроекта. Если даже хотели сделать одноуровневую систему муниципальной власти, то в этом случае надо было оставлять поселковые советы, а районные — как декоративную структуру — убирать.

Будет одноуровневая система, перенесённая на муниципальные (городские) округа. На данный момент у нас в РТ два городских округа — Казань и Набережные Челны — и 43 муниципальных округа. Я думаю, если не сразу, то, может быть, позже придётся проводить административно-территориальную реформу в республике. Придётся, наверное, где-то разукрупнять районы...

Рано или поздно придётся из крупных городов (например, Нижнекамск) делать городские округа. Думаю, по Татарстану можно было бы кругов до десяти таких набрать. Тот же Иннополис можно было бы сделать муниципалитетом, отдельным городским округом. Потому что сейчас, например, он вообще потеряется в муниципальном округе Верхнеуслонского района.

Закон, думаю, будет принят... Наверное, и Госсовет РТ будет вносить поправки, и партии… Но, скорее всего, концептуально мы увидим тот же самый закон, который был сейчас принят в первом чтении, и больших изменений не будет.

Соответственно, если принимать этот закон как уже существующий, то с такими нормами легче будет работать и жить, если бы мы часть районов разукрупнили.

— Вы можете на примере Татарстана показать, как бы это могло выглядеть?

— Даже на примере Зеленодольского района, где я работал: мы могли бы взять пгт Васильево, который по численности и плотности населения превышает даже некоторые муниципальные районы — ну, или близок к ним. Если не будет в Васильево ни совета, ни главы, управлять им из Зеленодольска будет тяжеловато.

А если бы мы Зеленодольский район разукрупнили, Зеленодольск мог бы стать городским муниципальным округом, а Васильево, например, присоединив к себе какую-то часть сельских поселений, могло бы стать муниципальным округом. И там бы, и там были бы свои глава и советы.

В каждом районе необходимы свой суд, прокуратура, МВД и т.д. — чтобы не получалось так, что нужны будут какие-то дополнительные штатные единицы, затраты, можно просто оставить все те же структуры, поменяв им только табличку, сделав межрайонными — вот и всё.

К примеру, Зеленодольский районный суд станет межрайонным, который бы действовал на городской и районный округ Зеленодольск и, например, на муниципальный округ Васильевский.

Не плодить дополнительно чиновников, бюрократический аппарат — действующий прямо оставить. Потому что, по сути, они будут обслуживать ту же муниципальную территорию, то же население… Просто поменять вывеску и сделать её межмуниципальной.

— А к чему такие сложности? Неизбежно это приведёт к неразберихе. Не проще ли оставить всё как есть?

— Так ведь к неразберихе приведёт тот закон, который принимается. Представьте: население всю жизнь жило, зная, что у него есть администрация, люди, отвечающие за те или иные вопросы, глава… Всё, этого не будет.

— Это я понимаю. Но вы говорите, законопроект — проходной, закон, можно сказать, уже принят. Действительно, нет никакой возможности отложить документ, не принимать его?

— Моё мнение: закон будет принят. Но любой закон претерпевает изменения. Так же как в 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в него будет вноситься изменения. Кстати, 131-ФЗ — один из тех законов, в которые, по-моему, больше всего вносились изменения.

— У вас как у депутата Госсовета, наверное, есть возможность задать вопросы непосредственно авторам, почитать какие-то сопроводительные документы, пояснительные записки — и выяснить, зачем это понадобилось в принципе. У вас есть сейчас понимание, зачем?

— Все эти законопроекты, как мы сейчас уже понимаем, готовились ещё в 2019-2020 гг., когда планировалась вот эта конституционная реформа. И закон о публичной региональной власти, и закон о муниципальной власти — это, в принципе, выстраивание одной большой вертикали власти с самого верха до самого низа. Чтобы легче всем этим было управлять и контролировать, дёргая за верёвочки из федерального центра. Мы видим сейчас по уже принятому закону о публичной региональной власти, что и министров уже будет нам Москва согласовывать, чуть ли не назначать; соответственно, глав регионов тоже…

И муниципальная власть, получается, встраивается в эту цепочку. Теперь глав муниципалитетов может назначать или отстранять руководитель субъекта РФ… Мы просто с вами живём в Татарстане, тут и так, в принципе, любой глава смотрит в рот руководителя субъекта — но в целом по России не так устроено всё. Мы-то живём в своих реалиях, республиканских. Поэтому и думаем: ну, зачем всё это ломать? Кого надо — и так назначали, кого надо — и так снимали. Но в тех субъектах, где у оппозиционных партий ещё есть какая-то власть на местах…

Если какая-то оппозиционная сила победит в том или ином муниципалитете, она вынуждена будет встроиться в существующие реалии. А если не встроится — то уже по действующему закону её просто поменяют. Глава региона сможет отстранить главу муниципалитета, мэра какого-то большого города или ещё чего-то… Спокойно, уже законное право у него на это будет. Без каких-то… Раньше как этого делалось? Возьмём Екатеринбург, к примеру. Был глава муниципалитета [Евгений Ройзман]. Чтобы его поменять, меняли саму структуру. Прямые выборы мэра отменяли, сити-менеджера назначали — и таким образом его убирали. А теперь в полномочиях главы региона — просто своим решением снять неугодного мэра. Просто всё упрощается.

— У нас и Казань вроде — крупный самостоятельный игрок…

— Теперь игрок уже будет несамостоятельный. Теперь это будет республиканская единица. Она и так была республиканская единица — но теперь будет ещё и по закону…

— И у нас господин Минниханов тоже получит право снять господина Метшина, если он того пожелает?

— Да, да.

— Очень интересно. А вообще муниципальные выборы, Казгордума, Зеленодольский райсовет в свете этих изменений ещё нужны зачем-то?

— Если бы у меня был выбор, я бы лучше оставил советы нижнего уровня — на уровне поселений. А в больших городах сделал бы советы на уровне районов. Но так как выбора нам особо никто не давал, если даже на этом уровне муниципалитеты сохраняются (та же Казгордума), то хорошо, что хотя бы на этом уровне муниципалитеты нам оставили. Если бы не было этого уровня, было бы ещё хуже. Всё-таки есть местные бюджеты, нужно как-то с этим работать всё равно будет.

Просто пласт вопросов до руководства муниципалитетов доходить не будет. Вопросы будут копиться какое-то время — а потом где-то будет прорывать: не досмотрели, не доглядели, не знали…

— Вот, кстати, как раз об этом. Вы уже обозначали круг вопросов, которые решают сельские поселения. Не могли бы вы заодно привести и конкретные примеры вопросов, которые вам приходилось решать, когда вы были депутатом Октябрьского сельского поселения?

— Нам нужно было устанавливать контейнерные площадки для сбора мусора. Если бы эти места определяли на районном уровне, то там, скорее всего, просто тыкали бы в карту пальцем. Мы же смотрели сначала на соответствие земельных участков стандартам, потом — кто живёт рядом, какая социальная группа, где какой проезд, кому как удобно (оставить мусор или завезти), будут ли транзитом машины проезжать мимо и оставлять там мусор, есть ли поблизости детская площадка… Мы рассматривали все варианты. Вплоть до того, как это будет выглядеть со стороны проезжающих поездов.

Второй пример: мы выбирали место для установки водонапорной башни. Тоже так же — несколько мест было, мы знали территорию на ощупь, знали, что здесь допустимо поставить, а ста метрами правее — недопустимо. Потому что там раньше было болото и место гадкое, и, наверное, там даже чисто эстетически будет неудобно поставить водонапорную башню, водозабор, из которого люди будут воду потом пить. Вот это мы на местах обсуждали. А "сверху" будут смотреть только на документы и карты. Сюда мы можем поставить водонапорную башню? Можем, размер участка подходит. Вот, давайте, сюда и поставим…

— Я вам ещё один пример приведу. Недавно, как вы наверняка слышали, маленькую девочку в Забайкалье загрызла стая бродячих собак. Вот, например, такие вопросы безопасности сложнее или легче будет с новым законом решать?

— Ну, конечно, сложнее! Откуда в районе знать, в каком, условно говоря, тупике или переулке стая бродячих собак? Как это оттуда решать? Глава на месте может моментально доехать, увидеть, отреагировать, доложить картину в район. Ведь глава сельского поселения — опора главы района, это его руки, глаза и язык на месте. Он может и людям донести то или иное решение на месте, и главе района донести ту или иную информацию, что необходимо решать, что необходимо решать в кратчайшие сроки… Разные вещи. Вплоть до угрозы падения дерева на газопровод, на линию электропередач.

— Понимаю. Но я привёл пример, когда у нас не ликвидирована ещё структура местного самоуправления — а девочку загрызли. И других примеров, когда вовремя на что-то не среагировали, можно привести, наверное, сотни.

— Знаете, почему вообще это возникает? Структура зоозащитников, в принципе, сильно развитая. У нас периодически проходят разные выборы, и все политические силы заигрывают с такими общественными организациями. Потому что это — хорошие, сильные, самоорганизованные социальные группы. Я их тоже уважаю за их труд, заботу, любовь к животным… Но заигрывая с зоозащитниками, мы упускаем такую проблему. Очень много обращений — и ко мне тоже… Почти в каждом районе основной вопрос — бродячие собаки. И никто за это, откровенно говоря, не берётся. Потому что в этом случае животных нужно содержать, стерилизовать, в каких-то случаях, не дай бог, убивать… На защиту сразу встают зоозащитники — большая организованная группа, и с ними, в принципе, ни одна политическая сила не хочет ругаться.

Поэтому к этому все относятся так: не будем трогать, потому что сейчас потрогаем — и начнётся общественный резонанс. Соответственно, такие заигрывания и привели к этой трагедии.

— А мне кажется, что дело не в этом. Я с зоозащитниками общаюсь уже лет пятнадцать. Они всё это время предлагают одно и то же: давайте стерилизовать и тем самым на перспективу сокращать популяцию уличных собак. Плюс при стерилизации и агрессии становится меньше...

— Чтобы проводить своевременный отлов, своевременную стерилизацию, нужны бюджетные средства, штатные единицы, организации, которые будут этим заниматься…

— То есть что сейчас у местного самоуправления нет на это времени и средств, что по новой схеме не будет…

— Этот вопрос, конечно, к ведению муниципалитетов относится. Полномочия есть, но полномочия узкие — по факту муниципалитет по рукам связан этим законом — и ещё до кучи нет средств на исполнение этих полномочий!.. Это не только по собакам так. Есть другие полномочия, которые не обеспечены финансированием.

— А по новому закону, получается, и полномочий таких не будет.

— И полномочий не будет, и структур таких, как советы сельских поселений — тоже.

— А авторы законопроекта Клишас и Крашенинников как-то объясняют, как по новой схеме будут решаться вопросы аварийных деревьев, бродячих собак, контейнерных площадок?

— Моё мнение: авторы законопроекта считают, что сельское поселение — это вот когда они едут в свой посёлок Рублёвский, например (условно, я не знаю, на Рублёвке они живут или нет) — и они считают, что у нас все сельские поселения в стране такого уровня примерно. Авторы данного закона, наверное, просто давно по земле не ходили. Вот если бы они спустились на уровень реальных сельских поселений, пообщались бы с населением, то поняли бы, что власть нужно к населению приближать, а не отдалять.

Потому что многие вопросы могли бы на местах и решаться, если бы там была полнота власти, полномочия, и эти полномочия были бы обеспечены финансами.

— Это понятно. Но вот вы, например, знаете специфику устройства сельских поселений. Наверняка есть другие знающие люди в региональных парламентах, в Госдуме… Но получается, мощного лобби, которое объяснило бы Крашенинникову и Клишасу, чем плох их проект, всё равно нет?

— На уровне регионов наверняка сейчас будут и поправки... Но я думаю, эти два, условно, персонажа работают концептуально над этими законами с 2019 года, если не раньше. И у них основная задача, которая поставлена перед ними, — выстроить мощную федеральную вертикаль власти, на которую федеральный центр мог бы опираться, я так думаю, в предстоящие годы, и важный ориентир — 2024 год, президентские выборы. Под это под всё строится вертикаль власти, на которую федеральный центр сможет опираться, чтобы не было никаких шатаний и разброда…

— Ну, и чтобы окончательно уничтожить остатки "пятой колонны", я правильно понимаю?

— Да. Это основная задача. И поэтому все вот эти, на их взгляд, мелкие вопросы местного характера — они просто их даже в расчёт не берут!

— То есть, если с теми же QR-кодами Госдума думала-думала — да и отложила законопроект в долгий ящик, то с местным самоуправлением этого не пройдет?

— Не пройдёт. И, знаете, почему? Потому что ещё и не будет такого общественного резонанса. Люди ведь до конца не понимают, о чём этот закон. Кажется, каких-то депутатов сократят… Людям кажется, это не коснётся их бытовых, жизненных вопросов. QR-коды — да, это касается нас всех. А этот законопроект как будто бы далёк от каждого из нас.

Но ещё раз говорю — когда он будет принят и начнёт работать, все ощутят его на себе. Особенно сельские жители, когда они столкнутся с тем, что власти как таковой у них на местах больше не будет.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram.