Решение Amnesty International (AI) об отзыве у Алексея Навального статуса "узника совести" на основании его ксенофобских высказываний многолетней давности вызвало широкую дискуссию в российском обществе. И в ней явно выделяются две составляющие — об уместности выбранного для этого момента, и об обоснованности такого решения по существу.
Что касается первого, автор этих строк, как и большая часть российских оппозиционеров считает, что вне зависимости от обоснованности обвинений в адрес Алексея Навального по существу, принятие и оглашение такого решения в данный момент играет на руку исключительно кремлевской пропаганде, которая выжала из него максимум дивидендов, несмотря на оговорку AI о том, что Навальный все равно должен быть освобожден. А вот вопрос об обоснованности такого решения по существу включает в себя уже ряд более сложных аспектов.
Самый очевидный из них имеет формальный характер — каковы критерии, необходимые для того, чтобы быть признанным "узником совести" или быть лишенным этого статуса? Нужно ли для этого придерживаться определенной идеологии или одной из идеологий и не придерживаться других? Или для этого нужно не совершать определенных действий, аннулирующих этот статус, и если да, то каких именно — насильственных действий или высказываний, явно унижающих чье-то человеческое достоинство или чувства определенных групп или в принципе не подвергать их критике?
Если говорить об Алексее Навальном, то за ним не числится ни военных преступлений, ни насильственных действий или призывов к таковым в отношении определенных групп
Если говорить об Алексее Навальном, то за ним не числится ни военных преступлений, ни насильственных действий или призывов к таковым в отношении определенных групп, которые, как показывает опыт, "успешно" можно совершать под прикрытием самой миролюбивой риторики. К примеру, если послушать сирийского диктатора Башара Асада, то на словах он выступает за мирное сосуществование в своей стране различных сообществ, защиту прав граждан, закон и порядок. Никаких ненавистнических высказываний из его уст в адрес определенных этнических и конфессиональных групп не было. Однако в реальности именно этот человек стоит за системными военными преступлениями, включая конфессиональные чистки, конвеерные лагеря смерти, химические атаки, голодоморы и бомбардировки мирных городов и т. д. И те силы в России, которые с энтузиазмом восприняли решение AI о лишении Алексея Навального статуса "узника совести" за его высказывания, являются горячими сторонниками именно Башара Асада с его безупречной риторикой…
Тем не менее, надо понимать, что и риторика сама по себе, даже не сопровождающаяся насильственными действиями, это то, за что политик, публичное лицо несет имиджевую ответственность. И с этой точки зрения те эпитеты, которыми Алексей Навальный "награждал" представителей тех или иных этнических и конфессиональных групп в первое десятилетие XXI века, в начале третьего десятилетия выглядят совершенно неуместными.
Думается, что это понимает и он сам — по крайней мере, уже много лет как он не позволяет себе ничего подобного, а в отношении некоторых из этих эпитетов в более поздних интервью он прямо признавал, что они были "не самыми удачными".
Такая корректировка, и не только у Навального, происходила задолго до "общественного порицания" со стороны AI просто потому, что изменения стандартов "политкорректности" так или иначе затрагивают и российское публичное пространство
Такая корректировка, и не только у Навального, происходила задолго до "общественного порицания" со стороны AI просто потому, что изменения стандартов "политкорректности" так или иначе затрагивают и российское публичное пространство и с ними приходится считаться даже тем ориентированным на сотрудничество с западным миром политикам, которые не в восторге от этого тренда. А вот будет ли демарш AI способствовать ускорению этой эволюции или вызовет обратную реакцию в российском обществе, пока неочевидно.
Еще один аспект этой проблемы — это то, что на языке уголовного права называется "сроком давности". Уместно ли вменять политику в вину его высказывания многолетней давности? Видимо, и это неизбежно со стороны групп, уязвленных этими высказываниями, особенно если данный политик за них однозначно не извинялся. Так это происходит в условиях конкурентных общественно-политических систем, и будь российская ситуация такой же, подобная критика Навального не выглядела бы так двусмысленно, как она выглядит сейчас, когда он сидит в колонии (причем, по сути добровольно) за то, что хочет создать в России именно такую систему, а многие его критики вольно или невольно работают на тех, кто борется против этого.
Наконец, у русских есть поговорка — "мягко стелет, да жестко спать", описывающая ситуацию, у которой бывают зеркальные отражения.
О Башаре Асаде уже говорилось выше, можно вспомнить и о политике Владимира Путина, на словах любящего все народы и религии России, но не будем бить ниже пояса и рассмотрим пару примеров из западной политической жизни. Скажем, когда в 2017 году во второй тур президентских выборов во Франции вышли Эммануэль Макрон и Марин Ле Пен, первого многие представляли как корректного респектабельного политика и сторонника мирного сосуществования различных частей французского общества в пику второй как радикальной националистке, ксенофобке и исламофобке.
Однако прошло четыре года и уже макроновский министр внутренних дел Жеральд Дарманен, призывающий к репрессиям в отношении мусульманской общины почти по китайскому типу, обвиняет Марин Ле Пен в том, что она "размякла", потому что заявляет, что не видит проблем в исламе как таковом. А многие мусульмане Франции всерьез рассматривают возможность на следующих выборах поддержать Ле Пен против Макрона как меньшее зло.
Противоположным примером можно считать бывшего президента США Дональда Трампа, который шел на выборы 2016 года с совершенно развязанной исламофобской риторикой. Однако победив он быстро ее сменил и в целом проводил политику, которую в части ее консервативных семейных акцентов и защиты прав верующих накануне новых выборов уже поддерживало немало американских мусульман, которые первоначально опасались, что при Трампе их ждет "мусульманский Холокост".
Все эти примеры говорят о том, что подобные ситуации надо рассматривать комплексно, в соотношении места и времени, формы и содержания. Тем не менее, не приходится сомневаться в том, что любому взрослому политику сегодня необходимо тщательно выбирать выражения, способные затронуть чувства представителей тех или иных сообществ его сограждан и потенциальных избирателей.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
❌Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь, iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!
❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.