"Извините меня, мы есть! Но об этом не говорят"

В четверг, 12 декабря, один из казанских ЗАГСов зарегистрировал брак трансгендеров. На следующее утро информация об этом появилась в СМИ и Telegram-каналах. "Idel.Реалии" связались с героиней этой истории. Девушка подтвердила, что еще год назад ее статус в обществе ассоциировался с мужским полом, а статус ее мужа — с женским. Почему пара публично рассказала о себе, как они восприняли критику и боятся ли дальнейшего преследования?

— Вы открыто рассказали в СМИ о себе и о муже. Сейчас не многие способны на такое. Почему вы решились?

— У нас не получается этого скрыть. До того, как мы поменяли пол, мы ведь выглядели по-другому. Соответственно, у нас были друзья, знакомые, коллеги. Когда ты пытаешься что-то скрыть, я уже проверяла это в жизни много раз, люди все равно находят и начинают это использовать в своих целях, пытаются шантажировать. Мы решили сами всё рассказать, чтобы потом это не повлияло на нас отрицательно.

— Вашу свадьбу сегодня обсуждают многие СМИ и анонимные Telegram-каналы. Вы были готовы к такому вниманию?

— Я удовлетворена этим вниманием. Конечно, есть комментарии, которые оскорбляют, но в некоторой степени их даже смешно читать, слушать. Обычно они в духе: "Куда катится мир". Иногда смотришь, как выглядит этот человек и думаешь: "Вы же и есть олицетворение того, куда катится мир". После того, как вышла первая публикация, мы с мужем с утра обсудили это и решили: а кто кроме нас. Несколько лет назад я снималась в передаче на телевидении. Тогда моим родственникам звонили, другие родственники смеялись надо мной. Просто, возможно, нам нужно быть теми, кто заявит о себе и как-то изменит отношение людей.

— Вы не опасаетесь менять это отношение? В информационном поле периодически появляются сообщения, что людей избивают и даже убивают за взгляды, ориентацию.

— Нет. Я думаю, что [эти сообщения] фейк. Мне кажется, их создают невидимые интернет-бойцы диванного фронта для запугивания, а на самом деле их нет.

— Вы сказали, что у вас был определенный круг знакомств до смены пола. Как эти люди отнеслись к новостям о вашей новой жизни и свадьбе?

— Кто как. Я поменяла пол год назад. После этого я сделала канал на YouTube, где рассказала о себе, написала об этом в соцсетях. В итоге мои доходы возросли примерно в полтора раза. Работаю я преподавателем парикмахерского искусства. Конечно, какое-то количество людей после этого ушло, примерно одна четвертая часть клиентов. Самое интересное, это те люди, от которых не ожидаешь, это не лежит на поверхности. Какие-то подруги стали завидовать тому, как я выгляжу. Хотя я не считаю себя супер-красивой. Даже некоторые трансгендеры, с которыми мы были знакомы до этого, тоже отвернулись.

На вид совершенно сторонний человек оказывается верным другом, всё понимает и поддерживает. Нас начали поддерживать люди, которые не собираются менять пол или сексуальную ориентацию. Просто они за свободу, а не за извращенные понятия о морали.

— Вас поддержали ваши близкие?

— Моя семья терпеливо отнеслась как к внешним изменениям, так и к браку, но поддержки от них я не ощутила. У меня очень жесткий характер, я давно сама зарабатываю и не завишу от своих родителей. Мне их мнение в какой-то степени не интересно. Я много раз прекращала с ними какие-либо контакты. Сейчас мы поддерживаем отношения, но достаточно посредственные.

Семья моего мужа нас поддержала. При знакомстве с родителями Виктора я показала, что не преследую цели понравиться, не хочу создавать ложное впечатление. Они приняли это и дали понять, что им интересно общение со мной.

Они молодые, а мои родители более пожилые, более эгоистичные. Это как эгоизм, так и слабость. В том плане, что: "И так всё плохо, а ты нам какие-то проблемы пытаешься навешать". Родители мужа видят наше совместное будущее. У моих родителей другие взгляды на это.

— За всё это время вы сталкивались с давлением, дискриминацией?

— Физического давления, насилия не было. Дискриминация — да. Здесь речь в принципе об отношении к ЛГБТ-комьюнити. Работодатели могут уволить, когда узнают о смене пола или сексуальной ориентации. Бывают истории, когда человека не берут на работу, потому что видно, что он гей или лесбиянка. Я очень жестко отношусь к авторитаризму работодателей. Я считаю, это должно регулироваться законодательно и против таких работодателей должны применяться определенные санкции. На мой взгляд, такое поведение — преступление. Это не административное правонарушение, это против прав человека.

Сейчас везде борются за права человека. К примеру, Victoria’s Secret обязали нанимать боди-позитивных моделей и трансгендеров. Потому что, извините меня, мы есть! Но об этом не говорят.

У нас кого-то судят за пропаганду гомосексуализма, но мы, к примеру, гетеро. Никакая пропаганда к нам не относится. Нам просто необходимы дополнительные права. И в этом есть определенная дискриминация. Например, мы не можем здесь воспитывать детей.

Сейчас мы не планируем детей, но хотим, чтобы они появились в течение нашей жизни. Многие говорят: "Уезжайте в Европу". Почему для этого мы должны куда-то уезжать? Сами эти люди при первой же возможности уехать забыли бы о своем патриотизме. Если каждому из тех, кто это написал, предложат хорошо оплачиваемую работу в Европе, они заявят: "I don't speak Russian, до свидания!" И вот почему мы должны уезжать?

— Как вы сами относитесь к возможности переезда?

— Сейчас мы и так живем в разных городах, странах. У нас космополитические взгляды. Но мы много раз обсуждали, что не хотим полностью уезжать из России и получать гражданство на правах беженцев. Это не для нас. Здесь у нас очень много контрактов, работы, обязательств, необходимых связей. Каждый из нас добился успеха в своей сфере. Мы не готовы оставить это просто потому, что какому-то человеку не нравится наша жизнь. Этот мир наш, а не их. И страна тоже наша, а не их.

К тому же мы пропагандируем исключительно традиционные ценности. Нетрадиционные ценности — это когда мужчина после пяти лет отношений женится только из-за того, что его девушка забеременела; когда у него есть любовница; когда люди живут без любви и издеваются друг над другом. Это экзотика.

На наш взгляд, неестественно, когда один унижает другого. Алкоголизм, наркомания — это ненормально, так не должно быть. А у нас традиционные ценности, мы гетеро и выступаем за поддержание морально-нравственных норм.

— Не опасаетесь ли вы сами какого-либо преследования после такой огласки?

— Каждый день людей убивают, грабят и насилуют. Для этого совсем не обязательно быть трасгендером, геем или лесбиянкой.

— Я имею в виду не только насилие в прямом смысле этого слова. Как вы знаете, российское законодательство специфично в отношении к ЛГБТ-комьюнити, особенно, если речь идет о небольшом городе.

— В этом плане нам не страшно. Это всё станет поводом для огласки, даст нам дополнительные силы, чтобы заявлять о себе и бороться. Мы не занимаемся пропагандой гомосексуализма. Мы та немногая часть ЛГБТ-комьюнити, которая полностью социализирована и чьи права защищены. Наша жизнь полностью традиционная. Мы поменяли пол, мы признаны законами Российской Федерации людьми того пола, который есть.

Трансгендер Алина

Просто, у нас в обществе есть какие-то внегласные убеждения. К примеру, в органах опеки. Нам могут дать ребенка, но через какое-то время забрать его только на основании какой-то абсолютно неаргументированной жалобы о нашем прошлом. У нас даже в паспорте нет данных о том, кем мы были до этого. Мы не нарушаем законов. Мы как и все пришли в ЗАГС, ходим в обычную поликлинику и нет у нас никаких проблем. Если бы мы сейчас сами не заявили, никто бы о нас не знал. И в Казани мы не одни такие. Остается полагаться на простую человеческую осознаность. Мы обычные, нормальные люди, как бы другие не пытались это отрицать.

Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.