Дойти до приёмной Владимира Путина обещают участники очередного схода в Дербышках. Вечером 22 октября народ собрался у местной достопримечательности — бани 1949 года постройки. Баня закрыта уже много лет, но этой осенью начали активно муссироваться слухи о скором её сносе — и люди оживились, вспомнив свои весенние и летние выступления против проекта Генплана Казани.
Толпа у бани насчитывает три десятка человек. Дербышкинцы вовсю ностальгируют.
— Баня была шикарная. Газировка — самая лучшая в Казани! Двойной сироп делали! — говорит мужчина по соседству со мной, лицо его в тени, но я даже в темноте могу разглядеть широкую улыбку, в которую оно расплывается. — А рядом стояла пивнушка — ой, пиво какое пили! Хряпнешь литр — и фолликулярная ангина на следующий день!
Кажется, даже воспоминания об остром инфекционном заболевании ныне воспринимаются моим собеседником как приятные.
Де-факто баня перестала быть общественной еще в 2014-м: в июне на старой деревянной двери появилась табличка "не работает", в сентябре она ушла с молотка за 22 млн рублей. Об этом повествует статья в "МК Поволжье" того же года:
"Здание бани площадью 1297,2 кв. метров и земельный участок размером 2938,0 кв. метров" нашли своего нового хозяина не сразу — только с третьей попытки. 29 сентября банный комплекс приобрел некий предприниматель Дамир Зиатдинов за 22 млн 287 тыс. руб. Причем, чтобы лот на торгах заинтересовал покупателей, на сей раз Комитет имущественных и земельных отношений Казани снизил первоначальную цену более, чем на 2 млн руб. Правда, согласно договору купли-продажи, новый владелец получил здание с обременением — на протяжении ближайших пять лет баня должна функционировать".
Но мыться уже давно ездят в другие районы Казани.
Жители Дербышек требуют сохранить им баню
Люди на пятачке у бани уверены: владелец — номинальный. Выйти вышли, но как бороться за баню, большинство собравшихся представляет слабо:
— От нас ничего не зависит, мы — люди маленькие. Тут уже чиновники, перекупщики — с них спрос, — машет рукой женщина в красной куртке.
— Так вы же здесь живете, спросили бы, — предлагаю я.
— Кого спросить-то?
— Чиновников.
— Посадят нас к черту! Поймают и посадят! — испуганно перебивает меня её подруга в спортивной шапочке. — Сейчас ведь язык откроешь, чуть не так сразу — отправляют куда?.. Мы даже боимся рот открывать! Мы люди маленькие, мы сейчас только молчим — и всё. Даже по интернету отправь чего-нибудь — сразу сажают!
Впрочем, как оказалось, на уличную демократию сохраняется ещё зыбкая надежда.
— Это надо всем вместе ходить — группами, сотнями, миллиардами... — мечтает моя собеседница в спортивной шапочке. — Но сейчас... Одна боится, другая боится. А мне чего осталось? Я тоже боюсь!
— Но сюда же вышли, не побоялись.
— Мы тут рядышком живем, поэтому вышли...
Лиана Михалёва
— Баню готовят к сносу, — заявляет мне местная активистка Лиана Михалёва. — Но почему-то открытых документов мы нигде не можем найти. Это уже второй объект, который у нас отнимают. Первый — стационарная больница, в которой были детский стационар, взрослый стационар и роддом.
Лиана называет баню "наша юбилярша": двухэтажное здание построили в 1949-м, в качестве подарка ленинградцев дербышкинцам (Казанский оптико-механический завод заработал в поселке в 1940 году; первой продукцией стали комплектующие для изделий Ленинградского ГОМЗ).
— Мы хотим организоваться с людьми, чтобы баню эту признали архитектурным наследием Казани, — говорит Михалёва. И так всю Казань разрушили...
Женщина рассказывает о визите в администрацию Советского района. Встреча с чиновниками косвенно подтверждает: на бане уже поставлен крест. По словам Лианы, руководитель аппарата райадминистрации Алексей Страхов пообещал дербышкинцам новую баню вместо старой.
— Нас уверили, что все будет хорошо, и они нам построят баню как бы вдогонку к спортивному центру, к двум 18-этажным домам, которой будут пользоваться все на сорок мест.... Но позвольте, у нас баня была —тридцать мест в женском отделении, тридцать — в мужском, холодная баня была, номера, сауны две... Как они хотят на сорок человек, когда нас здесь 60 тысяч живёт?!
— А что местный депутат? — интересуюсь я.
— Гиниятов? Я его никогда в действии не видела. Это, наверное, не мы должны поднимать вопрос, а товарищ депутат наш, Гиниятов (Нияз Гиниятов, депутат Казгордумы, генеральный директор ООО "УК "ЖКХ "Дербышки", пару раз за последние полгода всё-таки засветился в публичной пространстве, когда дело касалось интересов рядовых дербышкинцев: один раз на встрече жителей с представителями мэрии и райадминистрации в школе он дал гневную отповедь мужчине, вздумавшему прилюдно критиковать местное ЖКХ; второй раз он наблюдал со стороны за участниками митинга против нового проекта Генплана — "Idel.Реалии"). Но у нас контакта никакого с ним нет... Был Раковец, который бесследно куда-то исчез, не предупредив никого (Сергей Раковец, экс-гендиректор "КОМЗа", избирался депутатом Госсовета РТ пятого созыва (2014-2019 гг.); новое назначение, которое ему прочили в августе, — кресло исполнительного директора компании "Гражданские самолеты Сухого". Раковец считается фигурой, приближенной к Николаю Колесову, информации о том, чем он запомнился в качестве народного избранника, обнаружить действительно не удалось — "Idel.Реалии"). Люди к нему ходили, он посылал их на три советских буквы... Мы обращались к главе администрации — он приезжал, что-то говорил для успокоения, но... Все свои проблемы мы привыкли решать сами, без помощи вышестоящих. Они нам никогда не помогают.
Нияз Гиниятов наблюдает со стороны за протестным митингом, в котором участвует его электорат. Лето 2019 года.
— Исполком Казани провоцирует людей на митинги, на сборы и в какой-то мере даже на некоторые неправомочные действия, — рассуждает второй организатор схода, представившийся мне просто — "человек с именем собственным Руслан". — Они не считаются с мнением и правами людей. Мы хотим сохранить баню как культурное наследие нашего поселка, потому что она дорога многим жителям.
Если потребуется, Руслан обещает дойти аж до Путина: "все исполнительные органы власти так или иначе подчиняются аппарату президента. Да, мы будем обращаться туда, потому что пока что мы не видим никаких достойных, правильных действий со стороны муниципалитета".
Апа в оранжевой робе и с пустой тележкой в руках тоже заявляет мне: жаловаться надо Путину.
— Думаете, поможет?
— Поможет, сто процент! — у женщины сильный акцент, и окончания она путает.
— А как же местная власть?
— Мухаметшин, Минниханов... — после раздумий соглашается бабушка. — А если они молчать будет — Путину сразу! Он поможет, сто процент!
Апа решительно разворачивается и, грохоча тележкой, уходит по неосвещенной улице. Оранжевая роба быстро растворяется в темноте, но я еще какое-то время слышу стук колёс её пустой тележки. На освещении Дербышек, похоже, тоже сэкономили. Отсутствие бани — далеко не единственный пункт в списке местных проблем.
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Подписывайтесь на наш канал в Telegram.