"Не знаю ни одного человека, кто бы умер не от онкологии"

Горячей воды нет, газа нет, зарплаты низкие, коммунальные платежи драконовские. Вредных производств вроде бы нет, а люди умирают от рака. Угасающий кировский райцентр Котельнич пытается помешать приходу "РосРАО" на объект уничтожения химического оружия "Марадыковский".

Город Котельнич — это еще один центр сопротивления планам по перепрофилированию объекта уничтожения химического оружия (УХО) "Марадыковский" в Кировской области в завод по переработке отходов 1 и 2 класса опасности.

Хотя ближайшая точка Котельничского района находится всего в 4 километрах от этого объекта, поначалу большая его часть не была включена в зону защитных мероприятий. А значит, он не мог рассчитывать на так называемые "химические" деньги — 10% стоимости объекта, выделяемые на социальную инфраструктуру. Под давлением активистов котельничского отделения общественной экологической организации — союза "За химическую безопасность" и местных жителей зона защитных мероприятий была расширена.

БЕЗ ГОРЯЧЕЙ ВОДЫ И ГАЗА

С работой в Котельниче тяжело: предприятий мало, средняя зарплата — 15-20 тысяч. Мужчины в лучшем случае зарабатывают около тридцати. А вот коммунальные платежи здесь очень высокие. Например, за трехкомнатную квартиру площадью 60 квадратов зимой приходится отдавать по 10 тысяч (из них 5,5 — за отопление), летом — пять. Есть квартиры, где за отопление примерно такой же площади люди платят по 7-8 тысяч. В Кирове, к слову — вдвое меньше. Население города — чуть больше 23 тысяч.

В городе нет горячей воды. В квартирах стоят электрические водонагреватели. Котельные работают на угле и мазуте. Газа здесь тоже нет. Газ либо закачивают в специальные емкости у многоквартирных домов, либо используют газовые баллоны в квартирах.

— Нам этот газ, кстати, обещали, — говорит жительца Котельнича и активистка местного отделения союза "За химическую безопасность" Юлия Кислицина. — Но так как труба идет из Марадыково, а марадыковскому заводу сейчас нужен этот газ самим (в связи с перепрофилированием — "Idel.Реалии"), то соответственно газа у нас не будет.

Юлия Кислицина

Газ, объясняет председатель котельничского районного отделения союза "За химическую безопасность" Андрей Таранов, был здесь разменной монетой. Власти, дескать, говорили, что газ в город может прийти только с заводом УХО, а потом построили газопровод маленького диаметра — так, что хватило только на завод.

И хотя в прошлом году район потратил деньги на прокладку газопровода до Котельнича и межевание, будет ли газ в городе, непонятно.

Выживают люди с трудом. Они либо переезжают в свои дома с дровяным отоплением, если есть такая возможность, либо пытаются подрабатывать. Пенсионеры продолжают работать.

Квартиры здесь часто сдают просто за оплату коммуналки.

"НАМ ВСЕМ СРАЗУ СТАВЯТ 4 СТАДИЮ"

Петиция против переработки опасных отходов на базе завода УХО, которую создала Юлия Кислицина, уже набрала 55 тысяч подписей.

Молодая женщина родилась в Котельниче, но училась и жила несколько лет после учебы в Йошкар-Оле. Потом ей предложили работу по специальности в Котельниче (Юля — химик-технолог), и она с семьей вернулась. В 2015 году, после рождения третьего ребенка, Кислицины решили купить дом на берегу Вятки. С их дачи видны трубы завода по уничтожению химического оружия.

— Я-то думала, что все, в 15-м году они закончили утилизировать [химоружие]. Теперь безопасно здесь проживать и детей растить. Оказалось, что нет.

— У нас в городе очень много, кто от онкологии умирает, — рассказывает Юля. — Точнее я, честно, не знаю ни одного человека, кто бы умер не от онкологии. Ну, бабушка с дедушкой у мужа умерли — им по 80 было. Умерли от старости, но они жили в деревне Шабры. Это Арбажский район. Их сюда привезли в последний год. А все остальные здесь — от онкологии. Рак легких в основном, рак желудка, рак кожи. Девочка с Котельнича у нас стояла на пикете. У нее оба родителя больны раком. У мамы — рак кожи, у отца — рак желудка. Откуда это все, если мы натуральные продукты едим?

После 50 [лет] диагностируют рак, и умирают. У нас это все быстро происходит. Нам всем сразу ставят 4 стадию. Раньше рак у нас не выявляется. Я не знаю, как мне сейчас моих детей обезопасить? Какие анализы сдавать? Куда бежать, чтобы не было этого?

Страдающих от аллергии, сетует Юля, тоже очень много.

— Девочки сейчас пишут: мы лежали в областной больнице, приезжают дети с аллергией. Спрашивают: "Откуда вы, с Котельнича?". То есть все с аллергией поступают с Котельнича.

При этом вредных производств в Котельничском районе, если не считать "Марадыковский" объект, вроде бы и нет. В поселке Ленинская Искра работает молокоперерабатывающий завод, который реализует продукцию не только в области, но и в соседней Марий Эл. Там же есть мясное производство. Машиностроительный завод "ММЗ" (бывший ремонтно-механический) производит сушилки для зерна.

— Железо режут, варят — все. Ничего там такого нет вредного, - уверяет Юля. — Пилорамы — тоже: лес пилят, сушат. Мебельного производства у нас нет. Никаких лаков, фенолов — ничего нет.

До недавнего времени водоснабжение 80% города шло из подрусловых скважин реки Вятка, а объект УХО находится в двух с половиной километрах от реки (выше Котельнича по течению), причем на подтопляемой в период половодья территории. На "химические" деньги в Котельнич протянули водопровод из деревни Шалеевщина, но его хватило только на полгорода.

МРТ ЕСТЬ, СПЕЦИАЛИСТОВ НЕТ

На "химические" же деньги в Котельниче построили медицинский диагностический центр. Кроме привычных для поликлиник рентгена, флюорографии, ЭКГ и УЗИ, там теоретически можно пройти МРТ. Правда, врачей, которые умеют работать с этим аппаратом, в городе, по словам Кислициной, нет. С диагностикой заболеваний дела вообще обстоят неважно. Специалистов не хватает. Несмотря на наличие районной больницы и диагностического центра, в городе нет лаборатории. Кал и пробы крови для биохимического анализа отправляют в Киров. Даже беременных, возмущается Юля, отправляют в областной центр, чтобы сдать кровь на патологию — в Котельниче ее даже не берут . Киров от Котельнича — в 122 километрах по автодороге. Дорога на электричке занимает 70 минут.

— У нас хирург недавно умер — хирурга в городе нет. Понимаете? У меня тоже есть опухоль. Я ходила в январе — не знаю, что это. То есть опять надо ехать в Киров.

Сейчас, если даже мы болеем, я лучше в интернете посмотрю. Я врача не буду вызывать. Они приезжают, спрашивают: "Чем лечитесь?". Вот этим и вот этим — "Ну, вот этим и лечитесь". И все. Если какие-то серьезные ситуации, то надо ехать в Киров.

Гинеколог в Котельниче, говорят местные жители, на город и район — всего один. Врач-онколог, по их словам, за прошедшие десять лет появился лишь в прошлом году. Дескать, в 2009-2011 годы специалиста не было вообще, а в последующие семь лет его обязанности выполнял хирург.

КАТАСТРОФА ДЛЯ РЕГИОНА

— Да, я соглашусь, у нас есть промышленные отходы, их надо утилизировать, — признает Юля. — Но в Кировской области, по последним сообщениям, их образуется всего 600 тонн, а планируют на этом заводе уничтожать 50 тысяч тонн в год.

Верить на слово им, что это будет безопасно, что кто-то там будет контролировать? Не верим мы, потому что такие объемы. Потом это все будут там же на полигонах оставлять, захоранивать. Там же болота, там пойма реки Вятка. Потом это куда девать? Это навсегда там останется. Никуда они не увезут.

— Практически все началось с конца здесь, — комментирует ситуацию с перепрофилированием объекта УХО Андрей Таранов, председатель котельничского отделения союза "За химическую безопасность". — Вначале что происходит? Вначале должна быть, прежде всего, технология, потом опытно-промышленный объект, который несколько лет должен поработать. Необходимо посмотреть, так ли это будет на практике, как они придумали. А следующий момент — уже выбор площадки. Сейчас получается, что все три эти позиции нарушены.

Нам сейчас дают объемы. Нам сейчас говорят о том, что все это будет безопасно, не имея технологии. То есть они сами не знают, что будет, а уже говорят, что будет безопасно.

Андрей Таранов

Таранов считает, что если будет принято решение о начале строительства объекта, это будет катастрофа для региона.

— Практически с начала работ по уничтожению [химического] оружия в первую голову никогда не ставилась безопасность населения, — продолжает он. — Просто о нем забывали, что оно здесь рядышком живет. Вначале это было варварское сжигание, сливание фосгена в озера. Далее были попытки варварского уничтожения зорина на передвижных установках.

Представьте, с 42-го года уничтожалось оружие, девять лет работал завод. То есть нагрузка на землю, на окружающую среду [огромная]. Тем более учитывая, что район, площадка совершенно непригодны для этих целей. Ведущий ученый Кирова Тамара Яковлевна Ашихмина, целый состав ученых, которые проводили общественную экологическую экспертизу, в один голос заявили о том, что самое неудобное место в Кировской области — как раз та площадка, которая находится рядом с [химическим] арсеналом. Во-первых, грунтовые воды очень близко, затапливаемые территории, прямое сообщение с рекой Вяткой, большие фильтрационные окна. Ну и сельскохозяйственный район густонаселенный. Фактически сейчас в зону риска попадают, наверное, порядка 30-40 тысяч населения.

Поэтому новую нагрузку, тем более в таких объемах, которые планируются, наша земля просто не выдержит. Сейчас уже на почве большое превышение по фосфору, на глубине 90 метров — превышение по мышьяку многократное.

Уже сейчас, говорит общественник, в районе очень распространены онкологические заболевания и заболевания органов дыхания. По официальным данным Росстата за 2003 год, которые Таранов получил будучи депутатом Заксобрания области в 2004 году, смертность от новообразований на 100 тысяч населения в Котельниче и Котельничском районе значительно превышала значения как среднеобластного показателя, так и показателей в Кирово-Чепецке и Кирово-Чепецком районе, считающихся наиболее загрязненными в области. Аналогичная картина — по смертности от болезней органов кровообращения и органов дыхания.

Сейчас официальная статистика другая. Таранов полагает, что дело не в объективных причинах, а в том, что посмертный диагноз — новообразования жителям района и города просто не ставят.

ЖЕНЫ СТАВЯТ УЛЬТИМАТУМ

В конце июня депутаты Котельничской районной думы единогласно поддержали предложение отделения союза "За химическую безопасность" направить письмо губернатору области с просьбой приостановить выделение земель под намечаемый объект и его строительство до проведения общественной экологической экспертизы и референдума в Котельничском и Оричевском районах.

Один из депутатов Николай Глушков признается:

— Жены ставят ультиматум. Если, говорит, ты, как депутат районной думы, с этим бороться не будешь и ничего не сделаешь, для того чтобы этого завода здесь не было, мы просто собираем вещи и уезжаем с этого места жительства.

Глушков — родом из села Вишкиль Котельничского района на берегу Вятки.

Странное дело: хотя это чистое место, где в свое время было хорошо развито сельское хозяйство, долгожителей в нем очень мало. Отец депутата, который всю жизнь проработал лесником и никогда не курил, в 55 лет умер от рака легких. Мама работала страховщиком и умерла в 65 лет — выяснить точный диагноз Глушков так и не смог.

Андрей Таранов рассказывает, что в тех местах с 1929 года располагалась военная часть, которая проходила химическую подготовку. Там, еще до Второй мировой войны проводились учения с трофейным немецким химоружием с реальным отравляющим веществом.

— Оно распылялось на большой территории, и солдаты в противогазах должны были пройти этот участок. До половины личного состава после этих учений оказывалось в санчасти. Многие — с летальным исходом. Некоторые офицеры, видя такую ситуацию, заботясь о личном составе, в отчетах писали, что все проведено, а фактически брали и эти бочки закапывали.

Таких мест захоронений и соответственно загрязнения может быть много. Как говорит Таранов, по данным создателя союза "За химическую безопасность" Льва Федорова, мест, где проходили подобные испытания, учения, в России около 400.

Недавно стало известно, что бывший завод по уничтожению химического оружия "Камбарка" в Удмуртии хотят перепрофилировать в комплекс по переработке отходов I-II классов. Было объявлено, что созданием объекта займется ФГУП "РосРАО". Проект представят на общественные обсуждения в 2020 году. Запуск предприятия ожидается не ранее 2023 года. На реализацию проекта правительство России выделит более 5 млрд рублей.​ В городе Камбарка (Удмуртия) прошли публичные слушания по вопросу создания производства.

Бойтесь равнодушия — оно убивает.​ Подписывайтесь на наш канал в Telegram.