"Если на нашу страну придут враги, у нас все будут готовы"

В Набережных Челнах в течение нескольких лет существует казачий хутор Боровецкий. Его члены занимаются спортом, ведут здоровый образ жизни и главной своей целью ставят возобновление уклада жизни их предков. К примеру, в субботу, 2 июня, они планируют провести фестиваль казачьей культуры, где расскажут об этом всем желающим. Десятник этого хутора, 40-летний Сергей Фирсов рассказал "Idel.Реалии", как складывается жизнь казаков, и кто их спонсирует.

— В эту субботу в Набережных Челнах состоится фестиваль казачьей культуры. Чем уникален этот фестиваль? Почему именно в Набережных Челнах, когда в Татарстане существуют другие более известные казачьи движения?

— Это единственный фестиваль подобного рода в Татарстане. Уникальность его в этом и состоит. Мы проводим его в Набережных Челнах, потому что здесь сейчас находится самый сильный хутор из всех казачьих общин. Фестиваль назвали "Закамская засечная линия". Она как раз в свое время проходила через Челны.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Анатомия "казакизации". Откуда и для чего в национальных республиках Поволжья появились казачьи хутора

— В Болгарах существует городское казачье общество "Спасское". Вы с ними как-то связаны?

— Там меньше людей, но их поддерживает правительство. Они сами по себе, не состоят в войске. Чем занимаются, не знаю. Они с нами особо не общаются. Знаю, они получали какие-то гранты. Года два назад я был у них. Тогда там строилась казачья слобода. Это всё, что я знаю.

— Получается, ваш хутор входит в Волжское казачье войско, а в Болгарах — нет?

— В Болгарах они не состоят в войске. У них своя община, живут своей жизнью. У нас в России вообще 11 казачьих войск, среди них есть наше Волжское и Центральное. Все мы подчиняемся президенту (России — ред.) и только этим связаны. А вообще, у каждого войска свой атаман.

— Почему движение именуется "войском"? Звучит, будто вы готовитесь воевать.

— Это название, которое идет из давних времен. Это просто территориальное образование. Раньше области называли губерниями, а у казаков всегда именовали войском. На этой территории расселяются казаки, которые в дальнейшем поставляют своих бойцов в армию.

— Как стать частью казачьего движения? Его члены обязательно должны иметь кровное или этническое родство с казачьим народом, или к вам может присоединиться любой желающий?

— Эта тема сейчас очень сложная. Появились различные национальные движения внутри казачьих общин, которые портят все отношения с другими людьми. Когда говорят, что казаки — отдельный народ, мы ведь помним, с каких времен это пошло. Например, среди казаков всегда было много татар, калмыков, бурят. Это ведь тоже народы, и все они состояли в казачьем войске. Поэтому казачество — это достаточно сложное образование, его не просто понять и объяснить. Когда люди упрощают всё до определенных тезисов в духе "казаки — народ", кажется, что это влияние тех самых националистических движений.

У нас, например, чтобы попасть в войско, человек должен пройти испытательный срок, показать свою активность. У нас все ребята работают и в свободное время занимаются общественными делами. После испытательного срока весь хутор решает, достойный человек или нет.

— Вы берете в свои ряды женщин?

— Если взять исторически, казачество делилось не только на мужчин. Но у нас хутор состоит только из мужчин. Все из них женаты, с детьми. Наша главная цель — возрождение самого казачества как культуры. Поэтому всё лежит на руках мужчин. Вообще всё должно лежать на мужчине. Женщина должна ему только помогать. У нас вообще никогда этот вопрос не поднимался. Из женщин никто рьяных действий в сторону казачества не совершал. У нас есть, например, потомственные казачки, которые приходят помогать, поют в хоре. Но сказать, что они состоят в хуторе, я не могу.

— Вы упомянули, что ваша цель в возрождении казачества. Что это значит? В некоторых источниках говорится, что целью казаков было распространение идей православия и самодержавия.

— Наша цель в распространении уклада наших предков. Как можно распространять идеи только православия? Да, у нас многие ребята православные, но как мы можем это распространять? Мы не отходим от того, что было у наших отцов и дедов, а там опять-таки казаками были и мусульмане, и буддисты. Нельзя ведь строить всё только на одной картине мира. Каждый человек имеет право на свою идеологию. Запрещать же ему нельзя. Как ты запретишь?

Я знаю, что у нас в Татарстане, например, в Чистополе очень много казаков-мусульман. Там очень хорошие ребята, с которыми мы встречаемся, общаемся. Я не вижу ничего плохого в том, что они ходят к имаму, а не батюшке.

— Можно ли сказать, что казачество сейчас — это некое общественное движение?

— Я бы так не сказал. Возможно, общественное движение — это часть нашей деятельности. У нас ведь есть казачий реестр, который сулит жесткую структуру, делит на округа, которые составляют войска. Нельзя сказать, что эта структура военизированная, но она приближена к ней. У нас ведь и гражданская жизнь, и военная. Они все равно чем-то схожи в управлении. В хуторе просто жестче дисциплина. Может быть, конечно, в какой-то мере это и есть общественное движение. Мне сейчас сложно это конкретизировать.

— До этого говорили, что в Болгарах хутор получал гранты. На какие деньги существуете вы?

— Мы с ребятами скидываемся условно по сто рублей в месяц. На эти деньги и существуем. Какое-то время копим и тратим, например, на проведение большого фестиваля. Ни войско, ни регион финансово нам не помогают. В принципе город нам в этом году немножко помог и позволил провести фестиваль в довольно-таки хорошем месте. Я считаю, что это уже хорошо. В других городах, например, подобные мероприятия проходят в лесах на задворках. А это ведь соревнования, в них спортсмены участвуют.

— В Новосибирской области, например, придумали заключать договоры между муниципалитетом и казачьми обществами для оказания вторыми различных услуг. Что вы думаете о таком сотрудничестве? Хотели бы, чтобы нечто подобное появилось у нас в Татарстане?

— Я против этого всего. Если вспомнить ситуацию с казаками в конце XIX — начале XX века, все эти полицейские службы... Сколько всего плохого было сделано. Одно дело, когда тебя просят оказать реальную помощь, но и то — стоит несколько раз подумать, потому что мы ставим свою форму рядом с ними. В Москве уже был опыт, когда казаки нагайками хлестали всех. По-моему, это вообще неправильно. Если ты высказываешь свою позицию, не нагайкой это надо делать.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Как глава московских казаков связан с зачисткой ВАЗа

— А что вы думаете о тех казаках на митинге?

— Мне сложно к этому как-то относиться. С одной стороны, я вижу, что ситуация освещается однобоко, а с другой — ребят казаков наказали как положено. Я даже не буду судить это дело, потому что не знаю всей картины.

— Что вы имеете в виду под словом однобоко?

— Например, в плане того, что казачество — плохо. Когда все вокруг говорят, что кто-то плохой, мозг начинает думать, а так ли всё это однозначно. Может, у них были свои причины, но пускать в ход нагайки точно было неправильно.

— Это всё-таки люди, которые живут на госгрантах?

— Нет. Если бы их не наказали, значит, был бы приказ сверху. Но их наказали, и это значит, что такие действия были лично их инициативой.

— Вы считаете штрафы в тысячу рублей наказанием?

— Нет, их всех ведь выпороли, как и полагается. У нас если человек нарушил казачьи законы, он должен быть выпорот. Это все понимают и все соглашаются.

— Существует такое мнение, что появление казачьих движений — это попытка Кремля продемонстрировать свои способности или креатив для подавления оппозиционных настроений. Такие движения сравнивают с отрядами казаков в 1905 году. Что вы сами об этом думаете?

— Ситуация не так проста. Я однозначно считаю, что это не так, потому что знаю, какими путями нам что-то разрешают. Всё приходится выбивать и чуть ли не просить. Например, чтобы провести простое мероприятие, нам приходится встречаться со сложностями. Я даже не знаю, что мы бы могли сделать, если бы нам помогал Кремль. Нет, я не спорю, кто ближе к Москве, Центральное войско, может быть, имеют какие-то договоры, но мы слишком далеки от этого.

У нас неоднократно вставал вопрос, помогать или не помогать. Ребята честно не хотят заниматься этими полицейскими обязанностями. Каждый имеет право на высказывание своей гражданской позиции, взглядов, но в пределах хутора мы не лезем ни в какие политические партии или движения. Все из нас законопослушные ребята. Если кто-то, например, куда-то полезет, мы будем наказывать. Потому что они тем самым могут опозорить честь мундира и наш хутор.

— Вы ведь говорили, что члены хутора постоянно чем-то занимаются, участвуют в соревнованиях, упомянули военный распорядок. Это какая-то военная подготовка?

— Вы говорите военная подготовка, но я знаю ребят, которые нигде не состоят, занимаются кикбоксингом. Взять страйкболистов, они с автоматами по лесу целыми днями бегают. Это ведь можно считать военной подготовкой? Я, например, знаю, что за ними всеми следят органы, дабы ничего не натворили. У нас ребята занимаются в свое удовольствие. Это рубка шашкой, какие-то виды единоборств. Они делают это для себя, а не для ведения боевых действий. Если, конечно, родина прикажет, и на нашу страну придут враги, у нас все будут готовы. Это вообще, как мне кажется, долг любого мужчины.

— Как вы относитесь к точке зрения, что при возрождении казачьих движений необходимо возродить татарские и башкирские полки, которые также могли бы заниматься как просветительской, так и военно-патриотической работой, но уже с учетом тюркских, мусульманских традиций?

— Я уже говорил, что среди казаков было очень много татар, башкир. Последние практически в полном составе входили в Оренбургское войско. Я не вижу в этом ничего страшного. Для меня главная цель — возрождение казачества в виде защитников отечества от внешних врагов. Чтобы мужчины после армии не ходили без дела, а продолжали заниматься своим совершенствованием и поддерживали себя в порядке. Сколько ребят возвращаются из армии, не знают чем заняться, начинают неделями отмечать. У нас никто в форме никогда не пьет, по крайней мере я не замечал. Очень мало ребят курят. Если я увижу кого-то в мундире за чем-то подобным, естественно, это не пройдет бесследно.

У нас в Татарстане в последнее время многие встали на ножи, начали поднимать острые вопросы, связанные с казачеством. Сейчас надо сглаживать эти углы. Нельзя говорить, что казаки лучше татар или русских. Это не так, и ни к чему хорошему не приведет.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.