История одного протеста

Вторая половина 1980-х годов в Башкортостане была отмечена беспрецедентным размахом экологических протестов, в которых, как отмечают политологи, первоначально сконцентрировали все другие виды протестных настроений, накопившиеся в республике к началу перестройки. Причиной для экологических протестов стало предельное насыщение региона нефтеперабатывающими, нефтехимическими и химическими производствами, при этом соображения экологической безопасности и меры по охране окружающей среды, как правило, оставались на втором плане для союзных министерств, лоббировавших строительство своих комбинатов.

Только в Уфе, на узком пятачке в Северной промышленной зоне разместились три нефтеперабатывающих завода, объединение "Химпром", завод по производству синтезспирта и ряд более мелких производств. Жители северной части города – Черниковки – постоянно жаловались на сильную загазованность на улице и в квартирах.

Из проекта "Программы по оздоровлению окружающей среды", подготовленной для Совета Министров Башкирской АССР в 1987 году:

"…Состояние окружающей среды продолжает оставаться напряженным. Средние концентрации вредных веществ в атмосфере города в 1986 году выше предельно допустимых концентраций по многим ингредиентам: бензопирена в четыре раза, в отдельные месяцы до 19 раз, сернистого газа и формальдегида – в три раза, фенола – в два. Максимально разовые концентрации пыли превышали норму в пять раз, фенола, двуокиси азота и сероводорода – в шесть, аммиака, формальдегида и сернистого газа – в три. Наибольшее загрязнение наблюдается в северной части города. Основной «вклад» в загрязнение города вносят предприятия Миннефтехимпрома СССР – 65 процентов, энергетики – 27 процентов, объединение "Химпром" – 1,6 процента. Наибольшее количество специфически вредных веществ (II-IV класса) выбрасывается предприятиями Миннефтехимпрома СССР – 159 тысяч тонн в год, объединение "Химпром" – 1,9 тысячи тонн углеводородов, 308 тонн серной кислоты, 547 тонн хлористого водорода и ряд других…"

Один из лидеров экологического движения в Башкортостане, профессор-химик Марс Сафаров приводит в своей книге "Уфа – под игом диоксинов" письмо в газету "Вечерняя Уфа", присланное одной из жительниц Черниковки Антониной Зальцман:

"Высылаю Вам записи, сделанные мною о газовых выбросах с "Химпрома".

Примерно с 1980 года наш Орджоникидзевский район постоянно отравляется газовыми выбросами. Как подойдешь к форточке, так и чувствуешь, как газ как бы хлопьями вваливается в комнату. И потом он ведь сразу не рассеивается и стоит в квартире долго везде: в комнатах, кухне, ванной, туалете и негде глотнуть чистого воздуха. Я пыталась спрятаться под одеяло, но это бесполезно…"

Дальше читательница приводит записи, сделанные ею за ряд лет:

"17 мая 23 ч. 20 м: Очень сильный запах в квартире. Форточки закрыты.
19 мая 1 ч. 50 м.: В квартире сильный запах газа удушливого, а на улице ужасно!
19 мая 23 ч. 15 м: Ветер с сильным запахом газа. Ложимся спать в газу.
27 мая 6 ч. 30 м: Утро. В квартире удушливый запах газа, от которого и под одеялом не спасешься.
28 мая 22 ч 50 м: В комнатах газ. Ложимся спать в газу. Просто ужас!
29 мая 7 ч: Утром в комнатах пахнет газом. Потом пошли за хлебом. Дышать и идти трудно, на улице газ.
2 июня, ночь: Так сильно пахнет каким-то газом. Очень хочется спать, но газ не дает.
10 июня 12 ч: На улице сильный газ. Все окна закрыты. На улицу идти не хочется.
22 июня 23 ч. 30 м: Сильный запах газа. О, Боже, что делать!.."

Тысячами таких обращений были завалены не только редакции газет, но и все партийные и административные органы, от районных до областных.

К 1987 году экологическая обстановка в Уфе стала критической. Тем временем, в условиях объявленной ЦК КПСС гласности произошла консолидация ранее разрозненных групп местных экологов, которые сумели привлечь внимание широких групп населения к проблемам охраны окружающей среды. К тому же, в мае 1987 года произошла смена партийного руководства республики – был снят за злоупотребления властью бессменный первый секретарь обкома КПСС Мидхат Шакиров, отправился в отставку еще ряд высокопоставленных чиновников республиканского и городского уровня; после этого новое партийное руководство стало больше прислушиваться к общественному мнению.

Непосредственным же поводом к возникновению массового протеста стало известие, что в черте Уфы планируется строительство завода по производству поликарбонатов. Население особенно встревожилось, узнав, что в качестве сырья должно было использоваться сильное отравляющее вещество фосген, а поставлять на завод его предполагалось по железной дороге, проходившей через весь город. Беспокойство общественности передалось и в органы власти, где также развернулась полемика по вопросу о целесообразности строительства завода поликарбонатов и другим экологическим проблемам.

Газета "Советская Россия" обнародовала официальное заключение авторитетной комиссии, подписанное крупнейшими башкирскими учеными и руководителями местных контрольных органов, ответственных за состояние окружающей среды:

​"В последнее время в жилой зоне города постоянно регистрируются превышения ПДК загрязняющих веществ, специфичных для производственного объединения "Химпром". По жилой зоне Орджоникидзевского района фактические концентрации контролируемых вредных веществ стабильно превышают ПДК. Повышенный уровень загрязнения атмосферного воздуха в жилой зоне, прилегающей к ПО "Химпром", является одной из главных причин высокой заболеваемости. Строительство производства поликарбонатов приведет к дополнительному опасному загрязнению среды комплексом токсичных веществ…"

Возражали против строительства и специалисты:

"Теперь расскажем о площадке, выбранной для строительства. Мало того, что она расположена в черте города. Есть и другие серьезные изъяны. Вот что говорит начальник отдела Башкирского института "Промстройпроект" Ю.А.Корнев, которому было поручено проектирование части комплекса:

– Я написал официальную записку об отказе от участия в проектировании. Во-первых, площадка сильно закарстована. Чуть ли не под каждым строением необходимо предусмотреть мощные бетонные "подошвы". На которые уйдет, по приблизительным прикидкам, дополнительно примерно 15 миллионов рублей. Но и такая инженерная страховка не гарантирует от карстовых "сюрпризов". Во-вторых, близость грунтовых вод и речки Шугуровки таит угрозу прямого их загрязнения. А ниже по стоку – река Уфа, а на ней городской водозабор. Но и с этим не хотят считаться. Более того, с помощью методических ухищрений всячески пытаются уменьшить показатели будущих загрязнений…»

("Советская Россия", 6 декабря 1987 года).

Однако возражавших сумели усмирить в обкоме партии. Параллельно власти развернули пропагандистскую кампанию за строительство, налегая на аргументы о пользе поликарбонатов и о средствах на социальное развитие города, которые будут выделены в случае постройки завода. Ни слова не говорилось о возможном вреде для окружающей среды и о мерах по минимизации такого вреда. В СМИ организовывались "дискуссии", на которых слово предоставлялось лишь сторонникам строительства.

К примеру, 22 ноября газета "Вечерняя Уфа" поместила такое обращение, подписанное кандидатом химических наук Анатолием Прочуханом:

​"…Какие же возражения выдвигают противники строительства нового объекта? Они считают, что в технологии производства применяется фосген и при этом не исключается возможность его выброса, что и повлечет за собой поражение и даже гибель уфимцев.

Товарищи, такой абсурд может исходить только от врагов, с расчетом на неграмотность в этом вопросе большинства людей, от того, кто хотел бы, вольно или невольно, затормозить развитие промышленности, остановить научно-технический прогресс…

Современная промышленность с ее автоматикой и электроникой полностью исключает утечку фосгена. Он хранится и транспортируется в жидком виде в стальных емкостях… выброс фосгена из них исключено полностью…"

Однако подобная беспардонная агитация властей вкупе с раздававшимися глухими угрозами в адрес гражданских активистов привела к обратному результату – раздражение и возмущение населения достигло предела. За короткое время были собраны и отправлены в Москву тысячи подписей уфимцев против строительства. В конце ноября лидеры протестующих, самыми заметными среди которых были старший научный сотрудник Башгосуниверситета Дим Новицкий и старший научный сотрудник Башкирского НИИ по переработке нефти Савия Молодцова, решили организовать митинг на площади перед Дворцом культуры имени Орджоникидзе в Черниковке. Этот митинг незапланированно перерос в шествие, которое направилось к зданию Уфимского горкома КПСС и горсовета.

Старший научный сотрудник Башгосуниверситета Дим Новицкий

Уфимский корреспондент газеты "Правда" Владимир Прокушев позднее вспоминал:

"…У дворца культуры в Орджоникидзевском районе собралось тогда более тысячи человек. Было взято официальное разрешение на проведение митинга. Районные власти предполагали, что толпа пошумит, покричит в мегафоны, поразмахивает лозунгами, да тем и дело кончится. Но случилось по-иному: толпа развернулась и двинулась к центру города. Власти к событию готовились – объявили тот воскресный день рабочим, а студентов вузов обязали явиться на занятия. Тем не менее, по пути, а это больше десятка километров, колонна росла на глазах. Передние ряды шли, крепко сцепившись руками и жутковато поблескивая стеклянными глазницами противогазов. Плотный поток машин отступал с главной магистрали города – проспекта Октября, втискиваясь в боковые улицы".

(Журнал "Журналист" №10, 1988 г.)

Интересные, весьма эмоциональные воспоминания об этом событии оставил бывший первый секретарь Уфимского горкома КПСС Ринат Халиков. В своей статье "Бунт в Уфе", опубликованной в 2012 году в газете "Истоки" он писал:

"Требования демонстрантов – "Долой поликарбонаты", "Спекулянтов к ответу!", "Займитесь экологией" – на фоне разросшейся в городе спекуляции продуктами питания, разного, по-горбачевски путаного, отношения к этому безобразию многих руководителей города и области, позиции столичных министерств, тут же поставивших свои "хаты с краю", неопытности кадров и многого другого переплелись в один клубок.

По официальным данным, к нам подошла организованная масса людей примерно в четыре с половиной тысячи человек (эта цифра указана в справке помощника Председателя Совмина Мураховского на имя Председателя Совета Министров СССР Н. И. Рыжкова).

Кто до этого видел подобную демонстрацию в Уфе, оппозиционно (мягко сказать!) настроенную к властям? Никто! Кто знал в руководстве, как вести себя в такой обстановке? Тоже никто. А демонстранты были не только возбуждены, но и озлоблены и оскорблены, особенно когда, будто в насмешку, целыми днями льется по радио и телевидению байка о "социализме с человеческим лицом". А его нет! Где он, этот социализм? Почему кругом только возрастает оскал спекулянтов и полное безразличие властей к народу? Что же происходит на самом деле?

"Сколько раз мы честно и уважительно приглашали представителей властей к нам во Дворец имени Орджоникидзе, чтобы разъяснили нам непонятные вопросы из современной жизни. Но ведь мертвая тишина. Это же знак полного и оскорбительного пренебрежения интересами людей. Невольно возмутишься", – это слова одного из демонстрантов.

Архивное фото

Так что организаторам демонстрации к тому времени было нетрудно убедить людей сотворить поход "на горком". Они глубоко понимали ситуацию, свою правоту, своевременность акции и ничуть не прятались. Оказывается, они еще летом (до меня) дважды обращались в обком партии с просьбой провести встречу с населением. Тем более что встречи с учеными у них уже были. Теперь нужен был большой разговор с властями о развернувшейся в городе спекуляции продуктами питания, предельно напряженной экологии и недопустимости строительства в Уфе завода по производству поликарбонатов, где одним из исходных материалов является фосген – отравляющее вещество, известное еще со времен Первой мировой войны. И самое главное: фосген придется возить через весь город (это примерно 30 км), так как нет других железнодорожных путей для подачи его к предприятию, минуя жилые районы.

"ТОГДА МЫ ИДЕМ К ВАМ"

Как митинг, запланированный к проведению у Дворца им. Орджоникидзе, перерос в шествие к горсовету? Очень просто и логично!

Организаторам митинга (демонстрации) было ясно, что и на этот раз представители властей не приедут на митинг и этим снова в очередной раз будет подчеркнуто бессилие, ничтожество этих организаторов и участников мероприятия. Поэтому накануне несколько молодчиков оригинально и продуктивно поработали по приглашению людей на митинг. Делалось это так: агитатор заскакивал в автобус, делал громогласное приглашение на «грандиозный» митинг, отвечал на вопросы пассажиров – где и когда – и на следующей остановке перескакивал в следующий автобус. Так, поработав непродолжительное время на улице Первомайской и проспекте Октября непосредственно в час пик, они сумели оповестить чуть ли не полгорода, обращаясь не просто к обывателям, а непосредственно к тем, кто едет с работы усталый и обозленный домой (методика польской «Солидарности»).

В результате утром 29 ноября 1989 года народ валом привалил на "грандиозный", "необычный" митинг.

Потом организаторы мероприятия несколько раз с мегафоном в руках прошли через толпы собравшихся, как бы выясняя, кто и откуда из властных структур прибыл на заявленную встречу с народом. Но таковых не оказалось. А раз снова так, то был брошен клич: "Тогда мы пойдем к вам!". "Наэлектризованную" таким способом массу людей проинструктировали и повели…"

Вспоминает известный башкирский писатель, член совета республиканского отделения Всероссийского общества охраны природы Борис Павлов:

– Тогда было проще, не так строго с организацией и проведением митинга. Не было никаких ограничений насчет того, чтобы не приближаться к административным зданиям и так далее. Люди чувствовали себя куда свободнее; тогда, буквально, на наших глазах зарождалось гражданское общество. В этом, поистине, всеобщем движении участвовали активисты Общества охраны природы, другие организации, простые горожане – рабочие, студенты, интеллигенция…

Митинг 1987 года в Уфе

​

Владимир Прокушев, корреспондент "Правды" (из воспоминаний):

"Навстречу из горкома партии и горсиполкома выслали одного, другого, третьего представителя. Но демонстранты разработали какую-то хитрую систему "восьмерки": едва посланец появлялся, как людской поток, закручивая, всасывал его, и дальше посланец, оставив на обочине "Волгу", продвигался пешком вместе со всеми, как рядовой демонстрант.

На просторной площади перед Домом Советов демонстранты остановились, с противоположного конца города стали подходить новые группы. Набралось не менее десяти тысяч человек. Места на трибуне из красного мрамора, откуда в дни торжеств руководители республики помахивают руками, заняли представители выборного комитета…"

Ринат Халиков, первый секретарь Уфимского горкома КПСС (из воспоминаний):

"…Демонстранты надвигались неумолимо, как время, как морской прилив.

Мы с М. Зайцевым (председатель Уфимского горисполкома в 1987 году.–Idel.Реалии) выслали навстречу им нескольких толковых работников из своего окружения, чтобы они внедрились в ряды демонстрантов и сумели определиться, что это за люди и какие проблемы несут нам, к чему нам готовиться.

Но сделать этого они не сумели, как не смогли даже создать свою шеренгу в колонне. Демонстранты шли молча, четкими шеренгами, держась за руки. Ни один чужак не мог "прилипнуть к ним". А галстуки, добротная одежда и выглаженные брючки легко выдавали наших посланцев как чужаков. Все гнали их прочь. Поэтому, вернувшись, они только добавили тревоги: идет не толпа, а трезвая, организованная масса, готовая тут же погасить любые провокационные действия "прилипших" людей.

Вскоре на площади у горсовета забурлил громогласный митинг. Поднялся шум и гам, суета. Наиболее отчаянные (человек триста) стали штурмовать входные двери. В их глазах крайняя озлобленность: их не хотят увидеть и выслушать. Как так? Они своими телами пытаются сбить массивные дубовые двери. Под напором сотен помогающих людей хрустят ребра тех, кто у дверей, слышны истошные крики, стон. Но двери не поддаются, поэтому часть людей бросает это занятие, особенно женщины. Оставшиеся меняют тактику. Давят на двери волнообразно: то отходя, то по команде наваливаясь снова…"

В итоге власти пригласили в горисполком на переговоры несколько десятков самых активных участников митинга. Лидеры протестующих высказали свои требования, руководители города их прилежно записали, но и только. Стороны разошлись, неудовлетворенные друг другом.

Реакция властей в первые последовавшие дни была предсказуемой, можно сказать, стандартной. В адрес демонстрантов посыпались обвинения в хулиганстве, в газетах печаталась и прямая ложь о том, что протестующие были пьяны.

Газета "Ленинец", 1 декабря 1987 года:

"29 ноября в Уфе, подстрекаемые некоторыми негативно настроенными лицами, группы населения без ведома городских властей участвовали в митинге у здания горсовета с требованием запретить строительство в объединении "Химпром" производства поликарбонатов, усилить контроль за состоянием охраны окружающей среды… В группах были люди в нетрезвом состоянии, часть молодежи особенно несовершеннолетние, вела себя развязно, раздавались ругань и непристойные выкрики. В неорганизованной массе находились и те, которые подстрекали к беспорядкам…"

Ринат Халиков, первый секретарь Уфимского горкома КПСС (из воспоминаний):

"…Но на следующий день в Уфе снова "взорвалась бомба". Какая-то безмозглая голова распорядилась опубликовать сообщение, что в составе демонстрантов шли в основном пьяницы, наркоманы, уголовники и всякий сброд. Надо же в такой обстановке написать: "всякий сброд"!

А ведь мы информировали обком КПСС, причем неоднократно, что это совсем не толпа, а четко организованная колонна, куда не так-то просто было внедриться, что демонстранты сами остерегались провокаций. Не помогло. Значит, там не слушали нас, не понимали. Кому-то наверху не терпелось еще сильнее осложнить ситуацию, бульдозером вмешавшись в работу городской газеты.

Выступление перечеркнуло наши старания и сильно пошатнуло достигнутый вчера в конце дня «островок доверия"..."

Вакханалия обвинений и шельмований продолжалась. Ретивые чиновники, уловив тренд, стали говорить об убытках, понесенными городом из-за шествия. Так, замначальника Уфимского трамвайно- троллейбусного управления Валентин Стенечкин заявил газетам, что "потери из-за митинга составили по трамваю 511,3 машино-часов, по троллейбусу – 256,5 машино-часов", замглаврача Уфимской станции "Скорой помощи" Зайнуллин сетовал, что в это т день "13 вызовов в центре города было обслужено с задержкой из-за транспортных проблем".

Газеты публиковали "письма трудящихся", также разгневанных транспортным затором, возникшим из-за митинга, и возмущенных "проявленным митингующими неуважением к власти"

"Вечерняя Уфа", 2 декабря 1987 года:

"… Высокая цель, каковой является борьба за экологию, не должна достигаться такими низкопробными средствами, как нарушение общественного порядка. Было задержано или затруднено движение транспорта по проспекту Октября в течение пяти часов… Вызывающее поведение некоторых людей по отношению к официальным лицам ни при каких условиях нельзя назвать проявлением демократии…

Ю.Камалов, инженер"

"… Нельзя все же допускать эти стихийные выступления, мешающие нормальной жизни города.

А.Солдатова, техник хлебопекарного производства"

"Вечерняя Уфа", 3 декабря 1987 года:

"… Почему не принимались меры по поддержанию порядка? На трибуне восседали какие-то юнцы, от них то и дело можно было услышать свист и ругань…

Ахмадеева, жительница ул. Нежинской"

"…Примазавшиеся" подростки и молодежь совершали хулиганские действия, свистели и кричали, не давали говорить тем, кто пытался выступить…

С.Вязов, житель ул.Бессонова"

Возмущенные участники митинга заявили, что ввиду такого потока лжи и шельмования они вновь призовут горожан на манифестацию в следующее воскресенье 6 декабря. Казалось, противостояние только усугубится. Однако, в Москве и в обкоме партии поняли, что, по сути, играют с огнем, без нужды накаляя обстановку и никак не откликаясь на справедливые требования протестующих.

2 декабря в газете "Правда" вышла статья Владимира Прокушева "За чертой милосердия". В ней приводился комментарий по экологической ситуации в Уфе, подписанный известными писателями Мустаем Каримом и Михаилом Чвановым, учеными Марсом Сафаровым, Рудольфом Хлесткиным и Радомесом Кудояровым:

"Для оценки степени загрязненности наука выработала единицу измерения: предельно допустимая концентрация (ПДК) того или иного вещества в окружающей среде. Это такая концентрация, выше которой блага технического прогресса превращаются для человека в источник его недугов, черта, за которой кончается милосердие…

За последние шесть лет на природоохранные мероприятия затрачено около 70 миллионов рублей. Каков результат? Уфимский воздух стал еще грязнее. Произошло это потому, что за то же время на уфимских заводах были развернуты крупные производства по получению ароматических углеводородов, высших жирных спиртов, дифенилпропана, некоторых ядохимикатов, увеличен выпуск фенола и ацетона. Технология же этих производств с природоохранной точки зрения несовершенна.

Таким образом, Уфа постепенно превращается в место, малопригодное для проживания людей. Мало того, ближайшее будущее не сулит улучшения. Начатое недавно строительство производств химических волокон, поликарбонатов на ПО "Химпром" приведет к дополнительному загрязнению окружающей среды…

Где же чувство ответственности у иных хозяйственников? Чем объяснить слова одного из заезжих ведомственных руководителей, который на площадке будущего производства поликарбонатов убеждал строителей: "Надо торопиться, пока не опомнились, как с поворотом рек. Чем больше закопаем в землю миллионов, тем меньше вероятности, что нас остановят"?..."

Комментарий писателей и ученых заканчивался требованием к союзным министерствам и ведомствам – "перестать рассматривать Уфу только как промышленную площадку для размещения химических заводов".

Профессор Марс Сафаров

– За публикацию этой статьи, подготовку которой я начал еще летом 1987 года, мы боролись три месяца, – вспоминает профессор Марс Сафаров. – Обком партии знал что мы ее пишем и делал все возможное и невозможное, чтобы она не вышла. В конце концов, Прокушев, корреспондент "Правды" сказал мне – статью мы опубликуем, но не сможем защитить вас от репрессий, если она выйдет за вашей подписью. Поэтому материал вышел за подписью Прокушева. Он появился в газете утром 2 декабря – и в этот же день Уфимский горсовет собрался на экстренную сессию. Половина депутатов еще не успела прочесть "Правду", но другая половина уже прочитала. Поэтому сперва депутаты спорили друг с другом – как отнестись к митингу, что делать со строительством. Но потом все стало ясно, и горсовет принял решение обратиться в союзный Совмин с просьбой вынести строительство за пределы города.

В УФУ УЖЕ ЛЕТЕЛА КОМИССИЯ

Одновременно стало известно, что в Уфу срочно летит правительственная комиссия во главе с председателем Госкомитета СССР по гидрометеорологии и контролю природной среды СССР академиком Юрием Израэлем и министром по производству минеральных удобрений СССР Николаем Ольшанским.

Встреча этой комиссии с общественностью города состоялась 4 декабря.

– Обстановка была очень накаленной, – вспоминает Марс Сафаров. В зале, заполненном до предела, – возбужденные люди, от выступавших не было отбоя. Я тоже выступил и заявил, что дышать в городе от химии уже невозможно. Что есть правительственное постановление о запрете строительства новых производств в 102 городах Союза и проект завода поликарбонатов с выбранной площадкой подпадают под этот запрет.

Встреча длилась более трех часов. Практически все рядовые уфимцы, всходившие на трибуну, категорически требовали прекратить строительство.

– Мы больше не должны позволять союзным министерствам пиратствовать в нашем городе! – заявил один из выступавших.

Перед лицом единодушной позиции уфимцев власти вынуждены были трубить отбой.

– Три производства "Химпрома" немедленно выводим из эксплуатации, – пообещал министр Николай Ольшанский. – Что же касается производства поликарбонатов, то при решении вопроса о переносе его на другую площадку в Совмине СССР мнение депутатов горсовета и широкой общественности Уфы будет учтено. Продукт этот чрезвычайно нужен стране, однако, это не говорит, что строить его надо любой ценой.

– Мнение областного комитета партии однозначно: вынести строительство за пределы города, с чем мы и обратились в Центральный комитет и Совет Министров СССР, – заявил первый секретарь Башкирского обкома КПСС Равмер Хабибуллин. – Мы приняли это решение не только потому, что большинство существующих производств устарело, но и из тех соображений, что имеющиеся технологии не настолько еще совершенны с точки зрения экологии, чтобы строить их вблизи жилья.

Строительство завода по производству поликарбонатов, действительно, было остановлено.

– Вот ведь парадокс: с экономической точки зрения это был прекрасный проект и вполне уместный – построить новое совершенное производство, убрать старое, – замечает профессор Марс Сафаров. – Но только все это происходило в городе, задыхающемся от химии. Ведь не в одном городе нет такого, чтобы было три нефтеперерабатывающих завода на одном пятачке, да там же еще объединение Химпром, завод по производству синтезспирта и, вдобавок, там же еще общегородская свалка и Северное кладбище. Все это – в бассейне речки Шугуровка, которая впадает в Уфимку выше городских водозаборов. Неудивительно, что терпение людей лопнуло, а доверие к властям оказалось на нуле, какие бы прекрасные проекты они не предлагали.

Ноябрьский протестный митинг в Уфе и последовавшие за ним события имели беспрецедентный резонанс. Прежде всего, изменилась позиция властей – впервые они пошли на сотрудничество с "неформалами", стали внимательнее прислушиваться к голосу общественности. Была принята правительственная "Программа по оздоровлению окружающей среды", в перечень мер по реализации которой вошли многие требования общественности. При исполкоме Уфимского горсовета был создан (едва ли первый в СССР) отдел по охране окружающей среды, рациональному использованию природных ресурсов и вторичного сырья и группа специалистов по экологическим вопросам при городской санэпидстанции. С 9 декабря в "Вечерней Уфе" стал выходить ежедекадный "Экологический бюллетень", где печатались основные параметры состояния атмосферы и концентрации в ней вредных веществ, аварийных выбросах и мерах, во многих СМИ появились постоянные экологические рубрики.

Пожар на НПЗ в Уфе. 2016 год

Местных же "зеленых" и поддерживавшие их общественные круги победа, буквально, окрылила, что позволила нарождавшемуся гражданскому обществу в республике провести в 1988-1990 годах новые мощные экологические акции протеста против загрязнения Уфы фенолом, за запрет строительства Башкирской АЭС и Иштугановского водохранилища на реке Белой. В 1989 году демократически настроенные уфимцы в условиях ожесточенной борьбы сумели провести в народные депутаты СССР местного корреспондента "Правды" Владимира Прокушева, а в 1990 году – целый ряд демократов в Верховные Советы России и Башкортостана и в Уфимский горсовет. Власть же обкома КПСС с тех пор была необратимо подорвана, что и предопределило бесславный его конец в начале зимы 1990 года, когда было отправлено в отставку все его руководство, а компартия в целом утратила власть над республикой.

– Удивительное было время, не такое, как сейчас, – вспоминает Марс Сафаров. – Народ был как порох, сам действовал и поддерживал своих лидеров. Жаль, что экологическое движение в постперестроечные годы сошло на нет. Ведь все проблемы охраны нашей окружающей среды остаются до сих пор актуальными.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.