Ничтожный процент перерабатываемых отходов в России объясняется отсутствием технологий для этого, стандартов в отношении упаковки и обилием природных ресурсов. Так считает директор ООО "Поволжская экологическая компания" (ПЭК) Ольга Гудимова. Свой взгляд на ситуацию в сфере обращения с отходами директор ООО "ПЭК" изложила на неформальной встрече с противниками мусоросжигательного завода (МСЗ).
Гудимова не является противницей мусоросжигания, однако согласна, что в печи МСЗ будет попадать большое количество опасных отходов.Встреча, на которой присутствовали еще несколько предпринимателей, занятых в мусорном бизнесе, состоялась в Казани на прошлой неделе. Idel.Реалии цитируют наиболее интересные моменты из выступления Гудимовой.
СТЕКЛО ОСТАЛОСЬ ЗА БОРТОМ ПЕРЕРАБОТКИ
Конечный продукт [из вторсырья] должен на рынке представлять определенную ценность.
Если мы сделали из бумаги картонную коробку, она должна стоить дешевле, чем картонная коробка, произведенная из первичных ресурсов, из древесины. В противном случае ее покупать никто не будет.
По статистике за 18 лет работы нашей компании я могу сказать, что эффективно работающих фракций отходов в бытовом мусоре, из чего можно произвести рентабельный конечный продукт, на данный момент – 3-4%. Это по всей России.
Компонентный состав [ТБО], который перерабатывается:
- все виды бумаги, картона,
- пленки: полиэтиленовые, стретч,
- несколько видов пластика, в том числе ПЭТ бутылки,
- жестяные банки, но далеко не все, потому что сейчас они идут с напылением – покрытием и уже не подлежат переработке,
- металл, но там (в бытовом мусоре – Idel.Реалии) он не в таких [больших] количествах, и особо смысла им заниматься нет.
Не перерабатывают стекло - оно никому не нужно. Экономически выгоднее делать первичное стекло, чем вторичное. У нас огромное количество песка, дешевые ресурсы.
На самом деле вокруг есть много стекольных производств, которые работают с битым стеклом. Но у них огромные требования к чистоте стекла. То есть стекло надо помыть, почистить, отодрать упаковку. Не должно быть дозаторов. Представляете, каково работать со стеклом в ручном режиме? Себестоимость этого стекла становится настолько высокой, что никакого экономического смысла [этим заниматься] нет.
Мы его готовы даже бесплатно отдать, но даже бесплатно его никто не берет.
На полигоне стекло очень большой вред наносит – от него происходит возгорание.
Ольга Гудимова. Фото автора
КОМПОСТ ЗИМОЙ СТАНОВИТСЯ "ЗОЛОТЫМ"
В Набережных Челнах у нас есть достаточные площади, позволяющие проводить эксперименты [по изготовлению компоста из органических отходов]. Пока то, что у нас зима длинная – это самый большой ограничивающий фактор. Если бы у нас достаточно длительное время было теплое, тогда компост можно было бы перерабатывать дешево. Зимой компост не перерабатывается. Бактериальную культуру можно вырастить, но при температуре около 5 градусов бактерии дохнут. Сдохшие бактерии не работают. Соответственно, если компост не успел перегнить за это время, то он будет лежать до следующего года. Либо надо ставить соответствующее оборудование, большие ангары, их подогревать, а это огромное количество энергии. Тогда компост получается золотой. Кому он нужен?
Метантенки (установки для анаэробного, то есть бескислородного сбраживания органических отходов, в результате которого образуется биогаз и осадок – дигестат - Idel.Реалии) – это вообще большое будущее для нас, лет через 10-15, наверное. Это совсем другая основа, другие механизмы.
В бытовых отходах около 40% - это органическая фракция.
ЖИТЕЛИ НЕ СПРАВЯТСЯ С СОРТИРОВКОЙ
Я - абсолютный сторонник дуального сбора отходов. Это что значит? Один контейнер – для общего мусора, и только один контейнер для всего того, что человек считает вторичным сырьем. Объясню, почему. Потому что в нашем 21 веке настолько огромное количество маркировок, что человек без химического, без физического образования разобраться, как сортировать, не сможет.
Мы очень много с детьми работаем, очень много проводим с ними экспериментов. Мы приносим пакет с мусором, выкладываем и говорим: рассортируйте. Я на этом эксперименте в первый раз обожглась среди собственных [офисных] сотрудников. Вывалила мешок с мусором, который принесла из дома, и сказала: “Давайте-ка разберемся, что есть что”. Практически 80% сотрудников не смогли правильно рассортировать отходы. Просто потому что мы считаем, что это подлежит переработке, а по факту - не подлежит.
Огромное количество скомбинированных материалов, материалов с какими-то химическими добавками. Огромное количество окрашенных, покрытых слюдой, пленкой - чего там только нет! Все это не подлежит вторичной переработке. Это подлежит дальнейшему отсортированию и выбрасыванию. Поэтому говорить о том, что люди на уровне быта, несколько ТСЖ смогут самостоятельно рассортировать это все по фракциям, не приходится. Пластиковые бутылки точно смогут, картон и, наверное, стекло. Но мы помним, что стекло никому не нужно. Соответственно отбрасываем эту фракцию. Остаются у нас ПЭТ бутылки и бумага. Вполне допустимо скидывать их в один единственный контейнер.
МИГРАНТЫ "УБИЛИ" РАЗДЕЛЬНЫЙ СБОР ТБО
Альтернатива раздельному сбору – это хорошая сортировочная станция. Надо что-то одно развивать. Даже Германия отказывается в некоторых городах от раздельного сбора отходов, потому что большой поток мигрантов свел всю затею на нет. Разный уровень культуры приводит к тому, что все привозимое сырье надо еще раз досортировывать, двойные затраты нести по переработке. А Япония, например, идет по другому пути. Они количество сортировочных баков увеличили с 10 до 38 – такой уровень дисциплины.
Процент извлечения вторсырья при раздельном сборе и на сортировочных станциях сопоставим. Просто сортировочные станции – это промышленность. Вот научился, например, сейчас кто-то перерабатывать жестяные банки из-под консервов с покрытием, докумекали люди, как эту пленку полиэтиленовую, которую на нее сейчас наклеивают, можно отодрать. Тут же этот продукт становится востребованным, и тут же на сортировочной линии сортировщикам с утра дается задача: а сегодня еще и банку. Банка тут же пошла. Все, уже на следующий день у переработчика есть партия готового вторичного сырья.
Теперь представьте себе тот же самый масштаб на уровне всех жителей. Им надо как-то сообщить, что они еще и банку теперь собирают. Половина спросит: а мы ее разве не собирали? А вторая половина вообще не поймет, что надо делать.
УПАКОВКЕ НУЖНЫ ЖЕСТКИЕ РАМКИ
Я прихожу в магазин как потребитель и что вижу? [Предположим], крупу какую-нибудь или макароны покупаю. Там из грубой бумаги упаковка, и в ней слюдяное окошечко. И я понимаю, что переработчик задолбается с этой упаковкой. Он с ней ничего больше сделать не сможет из-за этого слюдяного окошечка. Эта слюда, попадя в бумагу, все попортит.
Чего бы проще производителям сказать: если ты делаешь упаковку, делай ты ее хотя бы из одного материала или плати за это в два раза дороже (имеется в виду экологический сбор, который планируют взимать с производителей товаров в бюджет РФ с целью утилизации товаров или упаковки, если производитель это не делает самостоятельно – Idel.Реалии).
Берете вы ПЭТ бутылку. Бутылка – хорошо. Этикетка на ней, которая наклеена – это очень плохо. Покраска бутылки (в случае если это полностью закрашенные бутылки – Idel.Реалии) – это сразу в брак. Пробочка от бутылки – это категорически другой материал. Если она попадает вместе с бутылками, огромный пласт бутылок не подлежит переработке. Конечно, иногда и пленку делают правильную, когда она по составу близка к бутылке и их можно вместе обрабатывать.
Если бы в этой области наводили порядок, создавали стандарты, технические условия и ГОСТы по упаковке, было бы отлично. Это бы облегчало путь дальнейшей переработки.
СФЕРА ТБО ОСТАЛАСЬ БЕЗ УЧЁНЫХ
К сожалению, очень мало технологов в этой области (в области обращения с отходами – Idel.Реалии). В Советском Союзе была очень хорошая тема – отраслевые институты, которые в определенной отрасли занимались разработками, исследованиями. Там был штат ученых. Я боюсь, что по нашей теме в России сейчас этим вопросом просто некому заниматься. У нас нет ни одного практикоориентированного по работе с отходами научного учреждения, к которому можно было бы обратиться. Все кафедры экологии – это из разряда “а давайте не будем мусорить”, “когда птички существуют с червячками, вот так хорошо, а так плохо”.
Если бы я была министром экологии РФ, я бы начала с создания научного института с поручением в течение 5-7 лет, как минимум, заниматься научной базой и изучением этого вопроса.
СЖИГАТЬ НЕЛЬЗЯ ПЕРЕРАБАТЫВАТЬ
Во всем мире существует две стратегии работы с отходами: ресурсная, то есть когда мы извлекаем оттуда вторичные ресурсы, и энергетическая (когда отходы сжигаются и используются в качестве топлива – Idel.Реалии). Если государство наше пойдет по энергетической модели работы с отходами, в этом нет ничего плохого. Мы будем развивать энергетику. Если мы пойдем по ресурсному пути, то займемся тем, что будем извлекать оттуда как можно больше ресурсов.
Эти две модели на самом деле очень сложно совместимы. Не потому, что они несовместимы в принципе. Отлично, можно сначала извлечь ресурсы, а потом сжечь. Все это прекрасно, но только тогда надо деньги инвестировать и туда, и туда. Если бы у нас была очень богатая экономика, то, наверное, инвестировали бы деньги и туда, и туда.
ОПАСНЫЕ ОТХОДЫ ПОПАДУТ НА МСЗ
Опасные отходы – это другая цепочка, в конце [которой] не получается ничего полезного.
Все, что не является вторичным сырьем и вредно для окружающей среды, считается опасными отходами. Перечень довольно обширный.
Есть предприятия, которые не могут выкинуть свои опасные отходы и обязаны их сдавать компаниям, которые их собирают, на транспортную партию накапливают и отправляют на уничтожение. Уничтожение – это либо сжигание, либо захоронение на специализированных полигонах, либо снижение класса опасности до той степени, при которой их можно куда-нибудь безопасно разместить (обезвреживание – Idel.Реалии).
С предприятиями все более-менее регламентировано и понятно: они сдают свои опасные отходы и за это платят. Что касается жителей, естественно, никто этим сбором не занимается. Это же процесс, где надо взять [отходы], отвезти, хранить, а условия хранения значительно жестче, чем у вторичного сырья. И весь этот процесс должен кто-то оплачивать. Если их не оплачивает конечный потребитель, то есть человек, то их оплачивать может только производитель этого товара. И понятие утилизационного сбора (экологического сбора – Idel.Реалии) во многом введено как раз для того, чтобы тот, кто произвел лампочку ртутную, сразу заплатил этот самый взнос и его получил тот, кто потом эту лампочку возьмет, привезет и обезвредит.
У нас есть экологически сознательные граждане, которые приходят к нам с лампочкой [ртутной] и говорят: “Можно у вас сдать лампочку?”. Мы говорим: да, это стоит 5 рублей. Они платят нам 5 рублей и отдают лампочку. Но как вы понимаете, таких - 5 человек за год.
Основной минус мусоросжигательного завода в том, что туда будут попадать опасные отходы.
ДОРОГАЯ БУМАГА – БЛАГО ДЛЯ РОССИИ
Каковы перспективы рынка вторсырья?Без государственной поддержки материальной, я считаю, прогнозы нынешние [неутешительные]. Если бумага у нас будет стоить 15 рублей, как она стоила два-три года назад, экономика сразу становится интересной. У нас за полгода в округе появилось десять компаний, которые начали заниматься макулатурой. А сейчас макулатура стоит 3 рубля. Границы закрыли, внутренний рынок наводнился – никому не надо. Спрос на макулатуру резко упал.
Ситуация была какая. Когда курс рубля к евро и доллару поменялся, заграница стала выметать все наши объемы вторичного сырья. Наши [переработчики] не могут по таким ценам закупать, у них сразу стоимость производимой ими, там, туалетной бумаги с двух рублей – самая такая паршивенькая – до 10 рублей [вырастает]. А куда идет эта туалетная бумага за 10 рублей? Садики, школы, тюрьмы, больницы и так далее. Это сегмент, который сразу взвыл. Естественно переработчики бумаги побежали к правительству и сказали: если вы не закроете границы для вторичного сырья, не введете экспортные пошлины, эта отрасль просто рухнет в России.
Наверное, если бы не закрыли границы, прошло бы 2-3 года, все бы привыкли, что попу подтирать, извините, сейчас очень дорого, надо экономить. И всё бы уравновесилось – экономические механизмы никуда не денешь. Если бы они устаканились, мы бы сейчас вышли на нормальный рыночный уровень в области всего вторичного сырья. Они же начали сортировать, появился малый бизнес, начали развиваться компании. Отличное было подспорье, вообще ничего не надо было делать, но ввели эти ограничительные меры.
Как работали, размешивая в баке с водой палкой отходы бумаги, так и продолжают работать
Наверное, с точки зрения предприятий, которые занимаются переработкой и которым теперь стало много доставаться сырья, это хорошо. Но с другой стороны, они же не шевелились. Они же не начали конкурировать с Турцией, с какими-то другими странами. Они как работали по тем технологиям, размешивая в баке с водой палкой отходы бумаги, так они и продолжают работать. Ничего принципиально нового в этой отрасли не появилось.
Высказанные в рубрике мнения отражают точку зрения автора
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.