“Построить мусоросжигательный завод в Казани – это как отрезать руку”

Татарстан до сих пор не использует эффективные методы переработки органической части отходов, а эксплуатация мусоросжигательного завода в российских условиях – это большой риск. Об этом "Idel.Реалии" рассказала директор института экологии и природопользования Казанского федерального университета - профессор, доктор биологических наук Светлана Селивановская.

- Каково ваше отношение к планам по строительству мусоросжигательного завода?

- Мое отношение даже не двойственное, а тройственное или даже четверное. Если у человека, например, заболевает рука, что нужно делать? Самый крайний случай – эту руку отрубить, и тогда не будет никаких проблем. Но это крайние меры, это самый последний пункт, который предпринимается тогда, когда всё предыдущее лечение не работает. Совершенно очевидно, что нормальный человек сначала попытается эту руку лечить разными методами и только потом уже принимать радикальные меры.

Мусоросжигательные заводы имеют право на существование. Они функционируют в различных странах более или менее успешно, что зависит от техники эксплуатации, от культуры эксплуатации, от того, по какой технологии был построен завод. Но согласно директиве стран Евросоюза, согласно международной документации, сжигание отходов с целью получения энергии или сжигание для уменьшения объемов отходов – это самый последний этап. Поэтому просто построить завод, который бы решил все проблемы утилизации отходов – это нонсенс. Это всё равно что, не предприняв какие-то предварительные меры, сразу отрезать руку.

Мы можем так изменить технологии, что отходов будет образовываться меньше. Например, вместо пластиковой или тетрапаковской упаковки, которая используется для молочной и другой продукции, мы можем использовать стеклянную тару, которая может быть многократно использована. Это первый этап.

Второй – полезно использовать или рециклировать. То есть из всего потока отходов нужно выбрать те вещества, которые мы можем либо использовать повторно, то есть пластик, например, или бумагу, или выбрать ту фракцию, из которой мы можем получить какие-то другие полезные продукты. Например, органическую фракцию, из которой мы можем получить компосты. Для этого нужно сначала наладить селективный сбор отходов либо сортировку.

И только те фракции, с которыми нельзя сделать ничего полезного, мы можем сжечь. Причем сжигаем мы с двумя целями обычно: либо мы должны получить из этого дополнительную энергию и использовать, либо мы понимаем, что мы никакой дополнительной энергии не получим - мы ее затратим, скорее всего, но уменьшим серьезно объем отходов. И уже эту золу мы аккуратненько разместим на полигоне. Таким образом, мы увеличим срок службы наших полигонов во много раз.

“ПОКА В РЕСПУБЛИКЕ ЕСТЬ НЕФТЬ И ГАЗ, НИКАКОЙ БИОГАЗ НЕ НУЖЕН”

- Согласно коммюнике, которое в конце января Еврокомиссия опубликовала – оно как раз посвящено получению энергии из отходов - странам Евросоюза рекомендовано воздержаться от строительства новых мусоросжигательных заводов, поскольку избыточные мощности не позволяют достичь более высокого уровня переработки отходов. И рекомендовано в большей степени уделять внимание заводам, которые производят биогаз из органических отходов. В качестве примера приводят Милан, который достиг стопроцентного сбора органических и пищевых отходов.

- Это правильно. Я бы хотела вернуться еще раз к европейским директивам, которые были приняты еще лет 10-15 назад, в которых говорилось, что к 2025 или 2030-му году в Евросоюзе будет запрещено принимать на полигоны органические отходы. В соответствии с этими директивами была установлена, как сейчас модно называть, дорожная карта, где сказано, к какому году на сколько нужно сократить поток органических отходов на полигоны. Почему? Потому что, с одной стороны, органические отходы на полигонах гниют, горят. С другой стороны, из них можно получить полезные продукты, такие как компосты или биогаз. То есть это коммюнике является следствием многократной работы.

Действительно, то количество отходов, которое может сжигаться с получением энергии, оно не так велико. Более того, многие как бы горючие отходы всё равно требуют впрыска дополнительных горючих смесей, для того чтобы произошло возгорание. Поэтому, наверное, это коммюнике и принято, что людей направляют на то, чтобы отходы не просто сжигались, а можно было что-то еще полезное из них получать.

- У вас ведь есть наработки по возможности получения биогаза из органических отходов. Почему это не используется? Почему не пользуется популярностью?

- Пока у нас в республике есть нефть и газ, никакой биогаз республике не нужен. Это мнение, которое я неоднократно слышала. На самом деле мы пытаемся сейчас разрабатывать эти технологии, не педалируя вопрос получения биогаза, а акцентируя внимание на утилизации отходов. В республике образуется огромное количество органических отходов. Это и твердые бытовые отходы, отходы пищевой промышленности, столовых, кафе, ресторанов. Это отходы сельскохозяйственные: животноводческие - навоз крупного рогатого скота, свиной навоз, куриный помет, и растительные. Например, получают подсолнечное масло – остается жмых от семечек. Получают кукурузную муку – остаются початки. Получают сахар – остается свекловичный жом. Получают спирт – остается барда. Это и отходы от очистки сточных вод.

Фото автора.

- Что можно было бы сделать?

- Эти все отходы можно переработать биологическим способом по двум направлениям. Если мы перерабатываем аэробным способом, то есть - в присутствии кислорода, мы можем получить компосты. Компост – это почвоподобный продукт, в котором органическое вещество находится в форме практически гумуса. Это первое.

Второе направление – когда идет переработка микроорганизмами в анаэробных, то есть бескислородных условиях. В этом случае мы получаем биогаз как продукт разложения анаэробного органического вещества и так называемый дигестат. Это такая полужидкая масса, которая содержит неразложившееся органическое вещество, которая в некоторых случаях может напрямую использоваться как жидкое удобрение либо компостироваться, с тем, чтобы получился опять-таки компост.

- Можно ли такой завод, который перерабатывает органические отходы в биогаз и дигестат, рассматривать как альтернативу мусоросжигательному заводу?

- Я бы не стала говорить про альтернативу. Я бы стала говорить про комплекс по переработке.

Органическая фракция достаточно легко выбирается даже на мусоросортировочных станциях - на этапе, когда происходит отсев. Образующиеся мелкие частицы органического вещества можно сбраживать или компостировать – мы много с этим работали.

То есть логично, если бы это был целый комплекс мусороперерабатывающий, заключительным этапом которого был бы мусоросжигательный завод.

- То есть надо сначала построить производства, которые перерабатывают то, что можно переработать?

- По логике - да. Или, как минимум, делать это параллельно. Просто если всё отправлять на сжигание, мы энергию практически не получим, потому что отходы сильно влажные.

- Всю получаемую энергию придется направлять на подогрев?

- Да. Если еще не получится, что это пойдет в затраты. Хотя нам говорят, что это очень выгодно, с точки зрения вырабатывания энергии.

ЁМКОСТИ ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ГАЗА ИЗ ОТХОДОВ В КАЗАНИ СТОЯТ БЕЗ ДЕЛА

- Ходят слухи, что накопившиеся отходы с иловых полей тоже будут отправлять на завод.

- Я тоже об этом слышала. Мы работали по осадкам сточных вод казанских очистных сооружений. Перед нами ставили задачу: вот мы вам даем эту иловую карту. Пожалуйста, сделайте нам ее рекультивацию. Мы говорим: мы можем это сделать, но нам нужна еще площадка достаточно большая. Мы должны эту густую жижу из карты изъять и сделать площадку, например, для компостирования или поставить рядом реакторы, чтобы ускорить этот процесс.

Процесс компостирования достаточно долгий. Первая стадия, активная, идет от одного до трех месяцев. Дальше до года идет процесс созревания этого компоста.

Компост из органической фракции твердых бытовых отходов и осадка сточных вод. Фото предоставлено Светланой Селивановской.

- А если завод с анаэробным сбраживанием, быстрее получается процесс?

- Анаэробное сбраживание идет быстрее, но там всё равно остается вопрос, что делать с дигестатом.

- Но его объем, наверное, меньше становится?

- Его объем меньше не становится, но осадок сточных вод после сбраживания легче разделяется. Сам осадок сточных вод – это такая коллоидная масса. Чтобы вам было понятно: у вас есть дома канализация. Она иногда засоряется, и папа или муж ее начинает, ругаясь, разворачивать. Оттуда вылезает такая черная желеобразная масса. Осадок сточных вод гораздо жиже, конечно, но это такая же масса, которая практически не оседает и не расслаивается, потому что органические вещества – белки, жиры, углеводы – находятся во взвешенном состоянии - в коллоидном. Поэтому они очень долго обезвоживаются - вода в связанном состоянии не улетучивается.

После анаэробного сбраживания эти сложные органические вещества микробами раскусываются на простые, и этот дигестат очень быстро может разделиться на твердую и жидкую фракции. И разделив, скажем, с помощью центрифуг или даже простым отстаиванием, мы можем на этом этапе резко снизить объем. Жидкая фракция, может быть, уйдет в аэротенк на очистку, а твердую можно уже либо компостировать, либо на центрифугах высушивать или фильтр-прессом.

- Я читала, что в Москве такие теплоэлектростанции, которые биогаз вырабатывают, уже работают.

- Да, Куряновские очистные сооружения. Они работают уже очень давно. Насколько эффективно, я не знаю. Более того, когда наши очистные сооружения строились, у них тоже были запланированы биогазовые установки – метантенки, и они на территории у нас стоят.

- На территории?

- На территории очистных сооружений на Модельной. Они не используются, они очень старенькие – у нас строились очистные сооружения в 60-х годах. После этого были построены новые метантенки – наверное, лет 30 назад. Пробовали с ними работать. Но биогазовый процесс он очень капризный. Не пошло.

В свое время, лет 30, наверное, назад, я ездила, отбирала образцы у метантенка, который работал в Новочебоксарске. Там большой химзавод, и там ментантенки работали. То есть да, это работает на очистных сооружениях, работает давно. Я защищала диссертацию лет 20 назад – вот тогда уже всё прекрасно работало.

- То есть строительство таких теплоэлектростанций могло бы решить проблему накопленных иловых полей?

- Да. Особенно, если мы смотрим на этот вопрос с позиции отходов.

- С какой еще позиции можно на это смотреть?

- С позиции получения энергии.

- Да, я поняла, что с этой позиции – неинтересно. Но мы сейчас проблему отходов решаем. Биогаз ведь в основном направлен на то, чтобы обеспечить сам процесс.

- Вы знаете, я не очень хорошо понимаю, почему такое отношение, но очень часто говорят, что технологии анаэробного сбраживания отходов нужны для Запада, где нет газа, где нет нефти. Они там действительно очень активно разрабатываются. И вот всё, что делается по биогазу – мы как бы работаем не на свою экономику, а разрабатываем технологии для Запада.

- У меня еще один вопрос в связи с возможностью вывоза накопленных иловых осадков на мусоросжигательный завод. Я встречала мнения о том, что это неэффективно и будет затрачиваться очень много энергии на высушивание этих отходов.

- На самом деле сейчас в Казани анонсируется, что все осадки сточных вод у нас обезвоживаются. Я отношусь к этому скептически, но это анонсируется. Что значит обезвоживаются? Осадки сточных вод, которые отправляются на иловые поля или во всяком случае отправлялись раньше, имеют влажность порядка 97%. То есть 97% - воды и 3% сухого вещества. Сейчас смесь первичного осадка и избыточного активного ила (то, что отправляется на иловые поля – "Idel.Реалии") обезвоживается на фильтр-прессах. Я в последний раз была достаточно давно на очистных сооружениях – наверное, лет 7 назад. Тогда стояло, по-моему, три фильтр-пресса. Что такое фильтр-пресс? Это конструкция, в которую втекает поток 97%-й влажности – осадок сточных вод. Через этот поток ходит лента по кругу, которая называется фильтр-пресс. Сверху на эту ленту наносится флокулянт (реагент для очистки сточных вод или питьевой воды, частицы которого обладают способностью к абсорбации – "Idel.Реалии"), и когда лента с флокулянтом проходит через воду, эти твердые частицы к ней прилепляются. Вода уходит дальше, лента выходит из этой воды, скребком с нее соскребается и – например, в тележку. Вода уходит снова на очистку, а эта твердая фракция имеет влажность порядка 70%. То есть это уже такая пастообразная масса, и она вывозится на высушивание. То есть теоретически, если это правда, сейчас обезвоживание до 70% уже происходит.

- Но это всё равно ведь высокая влажность?

- Компост, который как почва сыпучая, имеет влажность 55%.

- А наши бытовые отходы – там влажность какая?

- По-разному. Навскидку трудно сказать, но тоже, наверное, процентов 70. И опять-таки - вы летом их берете или зимой. Слава богу, сейчас у нас делают в основном закрытые, а как только открытый контейнер, как только насыпался снег – всё.

Мусоросжигательный завод №3 в Москве не такой уж и образцовый, как утверждают казанские чиновники

“ВСЕГДА ЕСТЬ СОБЛАЗН НЕДОСТРОИТЬ”

- Какие есть опасения по поводу мусоросжигательного завода? Что может пойти не так?

- Опасения классические. Насколько я понимаю, планируется приобретение импортного завода. Обсуждали разные варианты.

- Говорят, импортные технологии, но наше производство многих компонентов.

- Сейчас будет рассказано из серии анекдотов (смеется). Совсем недавно в публикациях прошла информация о том, что Роскосмос, выясняя причины аварии, обнаружил, что какое-то предприятие, которое должно было поставить детали из титана, поставило из нержавеющей стали. И сейчас они проводят проверку всех партий, которые поступили с этого завода. Или когда у нас говорили, что взорвалась ракета, потому что привинтили какие-то заклепки вверх ногами. Поэтому, конечно, первое опасение – то, что этот завод может быть сделан недостаточно профессионально.

Фильтров на заводе может быть пять-шесть-десять - последовательный каскад, начиная с циклонов. Дальше - улавливание, например, хлоридов, сульфатов, которые полетят. Улавливание СО_2, улавливание (что обязательно будет) диоксинов, фуранов, которые образуются при сжигании пластика, а это - токсичные канцерогенные соединения. Обязательно нужно, чтобы завод был этим укомплектован. 50% капитальных затрат на строительство завода приходится на очистное оборудование. 50%! Всегда есть соблазн недостроить.

То есть завод должен быть правильно построен, и он должен правильно эксплуатироваться. Если всё будет правильно, завод будет работать хорошо, никаких проблем не возникнет. Но с нашим российским разгильдяйством всегда есть опасность, что будет какой-то аварийный выброс. А отходящие газы мусоросжигательных заводов гораздо опаснее, чем отходящие газы, например, теплоэлектростанций, где сжигается природный газ, нефть, уголь, потому что там нет пластика. А тут пластик будет обязательно.

- В иностранных источниках признают, что нынешние заводы в плане выбросов более безопасные, чем их предшественники. Но в результате работы завода образуются отходы газоочистки и отходы газошлаковые. Отходы газоочистки считаются очень токсичными, а отходы золошлаковые – менее токсичными. Куда эти отходы денутся?

- Видимо, опять повезут на полигон.

- Есть такая версия – относительно шлака высказывались, что он будет использоваться, например, в дорожном строительстве.

- Такие технологии есть. Например, когда в дорожном строительстве в асфальтовую смесь, для того чтобы она была более пластичной, добавляют отходы от переработки нефтяных отходов. Золошлаки – минеральную часть, которая будет содержать аналог песка и прочего - можно использовать в том случае, если будет проверено, что эта зола не является токсичной. И подойдет ли она в дорожное строительство - это тоже нужно проверять.

- Я встречала опасения, что пока не оценивается, как поведут себя эти вещества…

- Через 10 лет.

- ...когда начнется разрушение этих материалов.

- Да, это большая проблема – так называемый отложенный эффект.

- У нас же довольно часто ремонтируют дороги. Да и сам асфальт является источником загрязнения окружающей среды, а тут будет дополнительный компонент.

- Возможно. Опыта у меня такого нет. Я просто как исследователь говорю: это всё надо проверять.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.​