Активистку из Кирова Светлану Марину весной признали виновной в повторной "дискредитации" российской армии и приговорили к полутора годам принудительных работ. В мае она приехала в исправительный центр в Кирово-Чепецке. Активистке удалось передать письмо близким, в котором она рассказала о двух выговорах и угрозах отправить ее в колонию.
Первого марта 2024 года Первомайский районный суд Кирова признал активистку Светлану Марину виновной в повторной "дискредитации" российской армии (ч. 1 ст. 280.3 УК) и приговорил её к полутора годам принудительных работ.
По версии следствия, 29 августа 2023 года Марина опубликовала в Telegram-чате "Свободный Киров" видеоролик, в котором назвала российского "военкора" Владлена Татарского (настоящее имя Максим Фомин) "преступником, грабителем и убийцей, который и сам этого не скрывал". По мнению обвинения, активистка действовала "умышленно, по мотивам политической ненависти и вражды", испытывая "стойкую неприязнь к органам государственной власти и Вооруженным силам РФ в связи с проведением специальной военной операции". Проект "Поддержка политзаключенных. Мемориал" признал активистку из Кирова политзаключенной.
8 мая 2024 года Светлана Марина с вещами приехала в исправительный центр в Кирово-Чепецке (полное название — УФИЦ №1 при колонии-поселении №21 Кировской области — "Idel.Реалии"), чтобы отбыть назначенное судом наказание. Ранее она отказалась эмигрировать, несмотря на уговоры родных и друзей. Активистка надеялась, что полтора года принудительных работ пройдут быстро, а условия содержания в исправительном центре будут гуманными.
Согласно правилам внутреннего распорядка, осужденные на принудительные работы не лишены свободы — они без сопровождения конвоя ходят на работу, получают зарплату, могут посещать магазины и на свои деньги приобретать необходимые товары, имеют право пользоваться телефоном и интернетом, а за хорошее поведение могут съездить на выходные домой или даже провести двухнедельный отпуск с семьей.
Однако то, что выглядело гуманным на бумаге, на деле оказалось похоже на обычный тюремный режим. Сотрудники исправительного центра в Кирово-Чепецке, по словам Мариной, постарались создать для нее "особые" условия содержания. В отличие от других осужденных, активистке запрещено пользоваться смартфоном с доступом в интернет.
Марину ни разу не отпустили на выходные домой, что позволено большинству других осужденных. Даже отправлять письма обычной почтой разрешено только после того, так как всю корреспонденцию проверит оперуполномоченный. Лишь недавно активистке с помощью друзей удалось передать письмо на волю с подробным рассказом о своей жизни. Оно было опубликовано в Telegram-канале "Как дела, Светлана". "Idel.Реалии" публикуют его с небольшими сокращениями.
"Самое главное, чтобы я находилась у них под полным контролем"
— Уже третий месяц я веду принудительно здоровый образ жизни, — пишет Светлана Марина. — Каждый день зарядка, "диетическое питание" — перловая каша, суп на костях, компот и физический труд. Вот такой "профилакторий" в исправительном центре №1 при КП-21 в Кирово-Чепецке. Из окна третьего этажа я могу видеть Киров, там мой дом, до него по прямой километров пятнадцать. Но с тех пор как я здесь, дома я еще не была. Такой мне установлен строгий режим, потому что инспекторы исправительного центра боятся, что я выйду в интернет. Хотя мне это не запрещено по решению суда. Другим осужденным пригрозили, что если они помогут мне выйти в интернет, то они уедут вместе со мной за колючку.
Практически сразу Марину записали в нарушители внутреннего распорядка исправительного центра. Первый выговор она получила за опоздание с прогулки. Второй — за то, что по первому требованию не предъявила инспектору удостоверение осужденного.
— Меня отпустили на два часа в магазин в Кирово-Чепецке, — объясняет Марина. — Мне нужна была специальная рабочая одежда, ее здесь не выдают, надо покупать самим. И таблетки у меня закончились. На дорогу в Кирово-Чепецк нужно 50 минут в один конец и еще необходимо дополнительное время, чтобы найти магазин и купить все необходимое. Я не успела все это сделать, опоздала на целых полтора часа. Причем инспекторы посчитали, что я сделала это намеренно, и выписали мне выговор. И еще было одно нарушение. Инспекторы вызвали меня к себе, попросили предъявить удостоверение осужденного. А работа у меня грязная, я ведь унитазы мою, одежда грязная, я удостоверение оставила в комнате. И тут же они мне выписали второе нарушение — за то, что не предъявила документы. Теперь если у меня будет третье нарушение, я поеду за колючку.
Все осужденные, проживающие в исправительном центре, обязаны работать. Некоторые трудятся на Кирово-Чепецком электромашиностроительном заводе, другие — в доме престарелых, хлебокомбинате и иных местах. Каждый день осужденные уходят на работу и весь день проводят на свободе вместе с обычными людьми, на обратном пути они могут зайти в магазин, встретиться с родными и друзьями. Но Светлана Марина такой возможности лишена, так как ее назначили дневальным или попросту уборщицей в исправительном центре, который она не может покидать. Причем работает она в помещении, где содержатся осужденные мужчины.
— Работа несложная, я уборщица, — рассказывает Марина. — Каждый день я работаю по восемь-девять часов, в выходные по пять. Мне платят зарплату — 19 тысяч рублей, на руки выдают обычно 8 тысяч, остальное снимают за проживание и питание в исправительном центре. И еще 10% от заработка вычитается по решению суда. Но у меня по здешним меркам неплохая зарплата. Другие после всех вычетов получают совсем мало — 2000 рублей в месяц. А бывает и еще меньше — 500-600 рублей. Я мою полы, окна, плитку, вытираю столы, подоконники. Два раза в день я чищу туалеты: восемь унитазов, восемь умывальников и три "ногомойки". Первое время я очень сильно уставала, но потом привыкла. Я старалась, потому что думала, что чем больше я работаю, тем больше это нравится инспекторам. И меня за хорошее поведение могут отпустить домой. Но оказалось, что это не так. Самое главное, чтобы я находилась у них под полным контролем, а результаты труда — вторичны. Контроль достигается различными методами запугивания. К примеру, опер требовал от меня рассказать: кому я звоню по телефону, а также просил сообщить, кому я пишу письма. И почитать их просил. Иначе обещал, что я уеду в колонию. В общем, мне напоминают постоянно, что если я не буду слушаться, окажусь в местах лишения свободы. Можно сказать, мне совсем перекрыли кислород! Никуда не выпускают, сижу не как в исправительном центре, а как в настоящей тюрьме.
Светлана Марина пишет, что большинство осужденных по бытовым статьям относится к ней с уважением и сочувствием, никаких конфликтов у них нет.
— Всего в здании нашего исправительного центра живут 150 человек, мужчины и женщины вместе, — констатирует активистка. — Женщины живут на первом этаже, мужчины на втором и третьем. В основном это алкоголики, неплательщики алиментов, хулиганы и осужденные из колоний, у которых срок заканчивается. Люди, которые сюда попадают, — это все народ, побитый судьбой. Они и сами пострадавшие, и другие от них пострадали. Например, в исправительном центре живет девочка, которая приехала из деревни, где работала как поденщица за сто рублей в день. И она еще по 400 рублей выплачивала на алименты своим детям. Детей воспитывают опекуны, так как у нее было асоциальное поведение, она выпивала. И она задолжала за алименты, и ее упекли сюда. А дом у нее сгорел, мать с братом погибли в огне — и возвращаться ей некуда и не к кому. И у нее долг государству почти миллион рублей. Здесь она работает, и ее в обед кормят супом с мясом. И она очень этим довольна, потому что сама себе может купить только хлеб и чай. Ситуация в жизни у таких людей просто беспросветная, они не знают, как из нее выбраться. Я живу в комнате, где, кроме меня, еще девять девушек, у каждой своя непростая судьба. Все меня уважают, прислушиваются к моему мнению, конфликтов нет.
Марина также пишет о питании в исправительном учреждении. По ее словам, его можно назвать достаточно качественным; активистка иронически назвала его "диетическим".
— На завтрак обычно каша: перловка, пшенка, гречка, — перечисляет Светлана Марина. — На обед суп на костях с маленькими кусочками мяса, их можно выловить. На ужин картофельное пюре, жареная селедка или давленная килька в томатном соусе, и, конечно, макароны с кусочками мяса. Иногда дают котлеты из курицы или свинины с большим количеством хлеба, на третье — чай или компот. Пища хорошая, вполне съедобная, но очень хочется молока, творога и мяса. Недавно муж принес котлеты, вот это было счастье! На "исправительном" питании я здорово похудела, недавно, примеряя новые джинсы в магазине, я заметила, что у меня уже нигде ничего не торчит и не выпирает. Так что выйду я из тюрьмы такая стройная красотка! Недавно приезжал мой муж, но нам разрешили пообщаться только пару минут. И рядом с нами все время стоял инспектор, следил, чтобы мы друг другу что-нибудь не передали. Я хотела передать письма друзьям, но мне сказали: "Только после того, как опер их прочитает". В общем, мы обнялись, муж передал сумку с продуктами и все. Предполагается, что осужденные общаются со своими родными во время выходных дней, но меня никуда не отпускают. Поэтому я своих родных совсем не вижу.
До освобождения Светлане Мариной остался примерно год и два месяца.
— Несмотря ни на что, настроение у меня хорошее, чего и вам желаю, — так завершает свое письмо Светлана Марина. — Держитесь там на воле. Россия будет свободной!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
