Председатель партии "Яблоко" в Нижнем Новгороде Олег Родин покинул Россию, как и многие политэмигранты, после 24 февраля 2022 года. Он обнаружил за собой слежку и столкнулся с вполне реальной перспективой стать фигурантом уголовного дела из-за антивоенной позиции. В Польшу он приехал в июне 2022 года по гуманитарной визе после трёх месяцев в Армении. "Idel.Реалии" с ним поговорили.
Сейчас Олег Родин работает в варшавском "Ковчеге", живёт в коливинге организации и постепенно обустраивается в Польше. В прихожей коливинга стоит велосипед, который он купил с рук за 250 злотых (около 55 евро). "Idel.Реалии" поговорили с Родиным о дальнейших перспективах жизни в Варшаве, разорванных из-за вынужденного отъезда связях и о том, захочет ли он когда-нибудь вернуться в Нижний Новгород.
— Сейчас та история с уголовным делом, которое грозило вам весной 2022 года, как-то развивается?
— Нет, никак. Я вижу, что провластные паблики следят за моим "Инстаграмом". Постят шуточки о том, что Олег Родин тоскует по Родине. Но мы особенно никакой публичной активности в регионе не ведём, чтобы продолжать нас мочить.
— Но вы же, наверное, всё равно следите за тем, что происходит в Нижнем Новгороде? Стало ли больше сторонников либо, напротив, противников войны?
— Сложно судить. Я могу сказать только по своим однопартийцам. Никакой активности с их стороны больше нет. Люди боятся. Они увидели на моём примере, на примере моих друзей, что нам пришлось уехать. А они не особо готовы уезжать. Хотя, казалось бы, лидеры "Яблока" уехали — но, по сути, подхватить флаг и дальше повести народ некому.
Люди в большой апатии. Сложно раскачать их даже на какие-то безобидные акции, типа писем политзаключённым. Хотя это тоже очень важные акции, которые дают возможность собраться вместе, поговорить, успокоить друг друга.
А если судить по обществу в целом… Мои знакомые в основном тоже не поддерживают это. Какие-то коллеги по работе — может быть, да. Потому что нас там не по политическим взглядам собирали. Один человек с работы заблокировал меня во "ВКонтакте" и ушёл из друзей. Вторая коллега — тоже вроде.
— Этому предшествовали какие-то споры, ссоры?
— Они, наверное, подумали, что Олег за границей, а мы с ним во "ВКонтакте" в друзьях. Я думаю, только из-за этого. Потому что у нас с ними не было каких-то прямо ссор.
Я доводил их на работе своей политикой. Особенно в марте 2022-го, с началом войны. Каждый день обсуждал с ними эту тему. Они мне: "Олег, да ты успокойся! Возьмём Киев за три дня, всё нормально будет!" А я говорил: "Ребят, так нельзя. Мы же не фашистская Германия, чтобы вторгаться в чужую страну". Ну, сложно мне было в коллективе… Хотя и там были люди, которые не поддерживали это, а были — которые поддерживали.
— И те, которые поддерживали, начали вас по-тихому блокировать?
— Одна — по-тихому, да. Другой… Я думаю, он не поддерживает [происходящее], но просто побоялся иметь какую-то связь во "ВКонтакте". А так, он заочно мне передавал привет через другого коллегу. И я ему передавал тоже. Спрашивал, как у них дела на работе.
— И как?
— Говорили, что немного сократили кого-то. Особого поднятия зарплат, конечно, не было. Та компания была официальным поставщиком импортного бренда, и официальные поставки, конечно, прервались. Но, может, они уже нашли пути обхода...
— А что у вас в семье?
— Я в семье особо не обсуждаю политику, чтобы не нарваться на неприятности (смеется) от бабушки с дедушкой. А так — нормально. В моей семье мы сейчас даже не поднимаем эту тему: понимаем, что у нас разные взгляды, а нам хочется сохранить семейное общение. Ладно, политика политикой. Я им сказал, почему уехал. Смысл мне их разубеждать.
— Сказали, что вам грозит уголовное преследование?
— Конечно, да.
Со стороны родственников были попытки меня учить, говорили "хватит заниматься политикой". Даже за рубежом, даже здесь — "не стоит". "Они тебя кинут". Какие-то "они"… Меня же используют (смеётся). Я, правда, не знаю, кто.
— Давайте поговорим о жизни в Варшаве. Спустя полтора года пребывания чувствуете ли вы, что встроились в польское общество?
— Я больше остаюсь внутри российской диаспоры, но польское общество мне тоже интересно. Я вижу, что у поляков есть большой интерес к тому, что происходит в России: постоянно проводят встречи, устраивают обсуждения на эту тему, пытаются прогнозировать...
— По вашему мнению, что будет дальше происходить в России?
— Увидим, что будет на президентских выборах. Иногда кандидаты имеют свойство умирать. Всё может быть. Вернутся какие-нибудь "герои СВО", увидят, что выборы фальсифицируют и пойдут на митинг "За честные выборы". Но уже с оружием (смеётся).
— Этот сценарий похож на гражданскую войну.
— Да. А вообще сложно сказать. Сейчас слушаешь [Екатерину] Шульман, других каких-то экспертов — даже они не знают, что будет дальше, а вы хотите от парня из глубинки услышать прогноз…
Но мы тут за границей, конечно, проводим семинары, рассуждаем, что мы будем делать при том или ином сценарии развития событий. Давайте посидим и подумаем, как мы будем отстраивать новое государство… Что делать с представителями национальных меньшинств, потому что сейчас они говорят: "Мы от вас уйдём".
А я говорю: "Постойте. Может, сейчас мы вам предложим такую конституцию, что вы захотите остаться. Чего вы сразу уходить собрались? Давайте сядем и подумаем. Учредительное собрание проведём, соберём представителей от каждого субъекта"…
Такие, пока чисто теоретические вещи. Вот Чаушеску недавно вспоминали. Там же быстро всё произошло, буквально за пять дней. И тут так же будет.
— А вы сами на какое развитие событий надеетесь? Например, при каких обстоятельствах вы смогли бы вернуться в Россию?
— Я смогу вернуться в Россию, когда пойму, что там безопасно для меня, для "иноагентов", "нежелательных" и прочих. Может быть, к власти придёт какой-то условный либерал типа Мишустина. Для начала...
— При сегодняшних вводных это может произойти не очень скоро. Вы настроены жить здесь дальше?
— Мне в Польше вполне комфортно. Я и язык уже нормально понимаю, и по ценам здесь лучше, чем в остальной Европе. Тут происходят интересные политические процессы, которые интересно наблюдать и перенимать этот опыт. Недавно, например, взяли и выключили TVP, отключили, по сути, пропаганду (Олег Родин имеет в виду ситуацию с польскими государственными СМИ, в том числе телеканалом TVP, которые считались "рупором" правящей партии "Право и Справедливость"; после того как минувшей осенью оппозиционная коалиция победила "ПиС" на парламентских выборах, руководство этих СМИ было отправлено в отставку — "Idel.Реалии"). Сейчас я слушаю польское радио, там уже нет этих дурацких новостей и "проПиСовских" экспертов.
— У вас уже такой уровень знания языка, что вы можете слушать программы на польском?
— Я понимаю, но разговорной практики пока нет. На какие-то политические темы мне сложно пока разговаривать.
— Когда вы уезжали, предполагали, что это будет так надолго?
— Надеялся, конечно, что это быстро закончится, что россияне эту войну долго терпеть не будут. Я всё время надеюсь на лучшее, я оптимист. Всегда надеюсь, что завтра будет лучше. Я не люблю себя настраивать на плохое, что, мол, ты будешь десять лет сидеть в Польше…
— В то же время у многих людей по-прежнему остаётся вполне объяснимое желание вернуться.
— Ну да, у меня тоже оно есть. Я всё время на чемоданах, можно сказать.
— Вы живёте в "Ковчеге"?
— Пока да. Теоретически могу себе позволить комнату — но нет, пока не готов. Тут от меня ещё многое зависит. Я не хочу идти на какие-то работы вроде курьера. Хочу оставаться в некоммерческом секторе, заниматься общественной деятельностью. А если за это платят — вообще хорошо.
Кстати, курьеры тут хорошо зарабатывают — не то что в России. У меня друг получает в день 80-100 евро, крутит педали восемь-девять часов. При этом — с выходными. Но я пока не готов. Есть какой-то мелкий доход, который не требует от тебя физических и временных затрат — и хорошо.
— По чему вы больше всего скучаете в Польше в отрыве от Нижнего Новгорода?
— Чем я в основном занимался у себя дома? Ходил по родному району Кузнечиха. Это был мой избирательный округ. У меня было такое хобби — фиксировать административные правонарушения. Где брусчаточка покосилась…По доносам скучаю (смеётся). Кто написал сотни доносов? Олег Родин.
У нас в рамках одной избирательной компании было около 600 "доносов". Их эффективность была 30%. То есть 30% проблем мы жителям решили. Реально просто приходили к людям в дом и спрашивали: "Какие у вас проблемы? Мы пришли их решать".
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
