На прошлых выходных депутат российской Госдумы от Дагестана Султан Хамзаев предложил законодательно закрепить за россиянами название "русский народ". Эксперт по этноконфессиональным отношениям Харун (Вадим) Сидоров объясняет, что не так с заявлением парламентария.
В преддверии прошедшего на прошлой неделе Всемирного русского народного собора (ВРНС) депутат Госдумы РФ от Дагестана Султан Хамзаев, видимо, решил проявить инициативу и предложил законодательно признать всех граждан России русским народом.
— Считаю, что в стране должен быть федеральный закон о русском народе. Наций в России много, народ — один. Русский народ, куда входят все национальные группы. Мы используем фразу "многонациональный народ Российской Федерации". Я бы говорил: русский народ Российской Федерации, — разразился депутат от Дагестана, в доле населения которого около 3% этнических русских.
О том, что правящие круги России не принимают ту политическую многонациональность и федеративность, которая сложилась в ней в момент формирования постсоветского государства, говорилось уже неоднократно. Многонациональность как союз политических наций и федеративность как союз политических территорий в России являются порождением революционных событий и сил, а потому неудивительно, что они отодвигаются в сторону, как только центральная власть восстанавливает свой имперско-автократический характер.
Поэтому конституционно закрепленное право наций на самоопределение как основа политической многонациональности публично отвергается спикером Государственной думы Вячеславом Володиным. Один из организаторов ВРНС Константин Малофеев не первый год предлагает переименовать Российскую Федерацию в Российскую империю, и поэтому понятие "многонационального народа России" пытаются переинтерпретировать как "многонародную российскую нацию". Мол, народов-этносов в России много, а политическая нация одна — единая.
Депутат Хамзаев, видимо, не в курсе того, что и в России сегодня усваивается западная терминология, согласно которой нация рассматривается как политическая категория; а то, что в советские времена называлось "национальностью", определяется другими терминами, в том числе в славяноязычном контексте термином "народ", корень которого указывает на общность происхождения. Поэтому он по советской привычке и заявил, что "наций в России много, народ — один", предложив то, что раньше называлось "советским народом" или "россиянами", отныне называть "русским народом, куда входят все национальные группы".
— Русский народ сегодня — это славяне, это многонациональный народ Дагестана, Татарстана, Чечни, Башкортостана, Удмуртии, Якутии, — заявил Хамзаев, выступивший против сужения понятия "русский" до этнического содержания ("национальности", как сказали бы раньше). А через пару дней своими мыслями по этому поводу на ВРНС поделились Владимир Путин и духовный лидер ВРНС патриарх Кирилл.
"Русский мир" и "русский народ" по Хамзаеву и Путину
Несмотря на сенсационный характер, который попытались придать прозвучавшим на ВРНС высказываниям Владимира Путина о русском вопросе, те, кто изучает его взгляды на данную проблему достаточно давно, не услышали для себя ничего нового.
Взгляды Путина отчасти созвучны идеям депутата Хамзаева, хотя понятно, что правильнее было бы говорить наоборот — это последний пытается следовать в фарватере первого. А для Путина "русский мир" — это действительно надэтническое понятие, о чем он сказал и в этот раз: "Русский мир объединяет всех, кто чувствует духовную связь с нашей Родиной, кто считает себя носителем русского языка, истории, культуры независимо даже от национальной или религиозной принадлежности".
В этом смысле понятие "русский" для Путина может распространяться отнюдь не только на этнических русских ("русских по национальности", как сказали бы раньше), о чем он также говорил еще в 2012 году: "Великая миссия русских — объединять, скреплять цивилизацию. Языком, культурой, "всемирной отзывчивостью", по определению Федора Достоевского, скреплять русских армян, русских азербайджанцев, русских немцев, русских татар".
Тем не менее Путин — в отличие от Хамзаева — разделяет понятия "русский мир" и "русский народ". Это тоже не новость, но это было повторено им и в этот раз.
"… Хочу подчеркнуть: без русских как этноса, без русского народа нет и не может быть русского мира и самой России. В этом утверждении нет какой-то претензии на превосходство, на исключительность, на избранность. Это просто факт, как и то, что в нашей Конституции четко закреплен статус русского языка как языка государствообразующего народа", — утверждал Путин.
Не новость и то, что понятие "русский народ" по Путину покрывает собой и украинцев с белорусами. Вот и в этот раз он сказал о "триедином народе — русских, белорусов и украинцев". Поэтому идеи Путина и Хамзаева не вполне идентичны. Если последний предложил признать всех граждан России именно "русским народом", то для первого существуют "русский мир", который может включать в себя людей разных национальностей и религий, "триединый русский народ", включающий в себя русских, белорусов и украинцев, и по логике вещей собственно русский народ, соответствующий тому, что до революции называлось "великороссами".
Правда, остается не вполне ясно, кто же в этой "матрешечной" схеме является этими "собственно русскими". В советские времена этот вопрос решался просто — запись "русский" в графе "национальность" автоматически ставилась любому, у кого оба родители были обладателями такой записи, либо по выбору — тому, у кого хотя бы один из родителей имел такую запись. Однако Путин и другие ключевые фигуры "русского мира" явно придерживаются иного подхода, о чем он сказал и в этот раз: "Русский — это больше, чем национальность. Так всегда было, кстати говоря, в истории нашей страны. Это в том числе культурная, духовная, историческая идентичность. Быть русским — это прежде всего ответственность. Повторю, огромная ответственность за сбережение России, именно в этом — истинный патриотизм".
"Русский мир": многоконфессиональный на словах, православный в основе
Идею о русскости как системе ценностных координат в своем выступлении развил патриарх Кирилл, который недавно вообще поставил ее под сомнение применительно ко всем, кто не ходит в православные храмы. Свои рассуждения об этом на ВРНС он тоже начал с того, что "русский мир" — это надэтническое понятие.
— Было бы неправильно — и об этом мы сказали сразу, создавая Всемирный русский народный собор, — понимать русский мир в узко национальном, этническом смысле и ограничивать данное понятие существующими ныне политическими границами, разумея под русским миром исключительно Российскую Федерацию. Напомню сказанные без малого 20 лет назад важные слова, которые не теряют своей актуальности и поныне: "Для нас русский мир — это не этническое понятие. Русский мир включает в себя и все народы, принадлежащие к другим религиям, но разделяющие одни ценности общественной жизни вместе с русским народом. Именно Россия, осознающая себя православной, способна поддерживать в единстве различные культуры. В течение веков Россия выработала механизм сосуществования различных культур и религий, которые принимают одни общественные ценности, но сохраняют свою религиозную самобытность, — сказал глава РПЦ.
И снова мы видим, что есть "русский мир" и "русский народ". К первому мы вернемся чуть позже, но как же определяется второе? Вот, что об этом говорит духовный лидер ВРНС:
"Когда используют термин "нация", обычно имеют в виду общность людей, говорящих на одном языке. Но в случае с русским народом есть интересный нюанс. Русские эмигранты, скажем, уже во втором или третьем поколении могут едва говорить по-русски, но тем не менее считают себя настоящими русскими и с душевной тоской вспоминают об исторической родине. Могу об этом говорить, опираясь на свой собственный опыт, потому что по долгу службы мне пришлось достаточное время жить в Западной Европе. Кроме того, не всякий говорящий и пишущий по-русски как на родном языке тем самым заявляет о своей принадлежности к русскому народу. Даже более того, некоторые открыто отрекаются от своих национальных корней, свидетельствуя о неприятии русского культурного кода. Бог им судья. Отвержение памяти предков — явление однозначно порицаемое в нашей духовной традиции. Итак, вопрос языка, безусловно, важен, но не он имеет определяющее значение. А что имеет? Определяющее значение имеет единство культуры, состоящее в осознании народами общности исторической судьбы и общности духовно-нравственных ценностей, от чего и проистекает, в свою очередь, единство мировоззрения".
Итак, определяющим для принадлежности уже к русскому народу является критерий не "национальности" и даже не языка, как подчеркнуто в данном выступлении, а "общности духовно-нравственных ценностей, от чего и проистекает, в свою очередь, единство мировоззрения". И вновь мы видим, что глава РПЦ не сказал в данном случае чего-то, чего бы он не говорил ранее. Ведь идея о том, что быть "настоящим русским" ("истинно-русским", как говорили в соответствующих кругах во времена Российской империи) означает быть носителем "русской идеи" как комплекса религиозно-политических представлений и установок, продвигается им и другими идеологами РПЦ-ВРНС уже давно.
Куда меньше ясности — с определением главой РПЦ критериев "русского мира". С одной стороны, как видно из его ранее процитированных слов, это явление он рассматривает как надэтническое, которое "включает в себя и все народы, принадлежащие к другим религиям, но разделяющие одни ценности общественной жизни вместе с русским народом". С другой стороны, так как русский народ рассматривается им как православный ("церковная народность", как пишет заместитель главного редактора малофеевского "Царьграда" Михаил Смолин), весь "русский мир" в конце концов тоже оказывается объединенным именно православием.
Вот, что об этом говорит Смолин: "Возвращаясь к определению формулы русского мира, можно сказать, что русский мир — это прежде всего общность святынь. Использую это слово не только в религиозном значении, хотя и это измерение, несомненно, очень важно. Общность мировоззренческих идей и нравственных ценностей объединяет людей разного этнического происхождения, разных вероисповеданий и культурных традиций. В этом есть нечто иррациональное, как отмечал Николай Александрович Бердяев. Впрочем, столь же иррациональна, по всей видимости, и ненависть противников русского мира. Что же нас связывает? Что для нас свято? Ключевое понятие, общий знаменатель в формуле русского мира — традиция. Традиция— и это следует из самой внутренней формы слова, ибо в переводе с латыни оно буквально означает "предание, передача"— в первую очередь обеспечивает связь поколений, сохраняет и передает людям ценный духовный и культурный опыт".
Формула действительно иррациональная, как признает сам ее глашатай, потому что, привяжи он ее исключительно к религиозно-квазиэтнической составляющей, и не было бы никаких вопросов, кроме вопроса о том, насколько она соотносится с реальной жизнью и сколько людей в таком случае можно считать русскими сегодня. Однако в этом случае даже такие люди, как депутат Хамзаев, считающий себя мусульманином по вероисповеданию, остались бы за пределами "русского мира", поэтому патриарху и его коллегам приходится придумывать сложные и действительно иррациональные конструкции, в которых сочетается несочетаемое.
Даже если говорить не о чисто религиозном аспекте разных традиций, а о политико-исторических представлениях, которые вытекают из них же, то они у них тоже окажутся разными. За примерами далеко ходить не придется — достаточно посмотреть на отношение к захвату войсками Московского царства Казани в 1552 году с русско-православных и татарско-мусульманских позиций. Очевидно, что если позволить всем, а не только православным русским, из поколения в поколение передавать свою традицию (глава РПЦ провозглашает это основой "русского мира"), то в случае с тюрками-мусульманами следствием этого будет не отождествление себя с "русским миром", а отчуждение от него — как минимум в ключевом вопросе исторической памяти. То же касается и взгляда черкесов или народов Дагестана и Чечни на завоевание Россией Кавказа и т.д.
Поэтому для защиты "русского мира" его адептам и проводникам его политики в том же Татарстане приходится делать прямо противоположное тому, что провозглашает его духовный лидер. А именно — не позволять мусульманам-татарам из поколения в поколение передавать свою традицию со своим отношением к событиям своей истории, а всячески этому препятствовать. В Башкортостане же это оборачивается политикой социально-исторического инжиниринга, когда из народного сознания пытаются вытеснить одних героев, заместив их другими — удобными для "русского мира". О какой же защите традиций для всех наций и религий тогда можно говорить как о единой для всего многонародного и многоконфессионального "русского мира" основе?
Отказ от многонациональности в пользу иррационального выбора
Нельзя не констатировать, что правящий класс современной России, решивший отказаться от политической многонациональности и федеративности как основы существования России и заменить ее иррациональным конструктом "русского мира", единого для всех народов и религий страны, пытается решить нерешаемую задачу.
При этом примеры того, как внутри одной страны могут сосуществовать носители разных историко-политических представлений, производных от разных традиций, сегодня есть. Например, в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии англичане не пытаются лишить шотландцев и ирландцев их представлений о собственной истории и навязать им свои, представив это как "многонародный и многоконфессиональный английский мир, основой которого является англиканская идея". Но это требует совсем другого общественно-политического устройства — такого, при котором шотландцам и ирландцам позволяют не только чтить своих героев, которые могут не нравиться англичанам, но и иметь свои партии, способные побеждать на выборах, и даже проводить референдумы о независимости. На которых, кстати, голосовавшие за сохранение Шотландии в составе Великобритании шотландцы делали это обычно по прагматическим причинам, а не потому, что считают себя частью "английского мира".
Однако именно такую, политически многонациональную модель развития страны российский правящий класс как раз и отверг. Поэтому его видные представители до сих пор не могут определиться с тем, являются ли они частью "русского народа" или "русского мира", и как сложные иррациональные смыслы последнего сочетаются с элементарным здравым смыслом.
Харун (Вадим) Сидоров, докторант этнологии Карлова Университета (Чехия), эксперт по национальным движениям народов России в целом и Волго-Уральского региона в частности.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь
