Сегодня о пандемии коронавируса практически не вспоминают, хотя она никуда не делась. В Ульяновской области, например, все еще ежедневно выявляется около тысячи новых случаев заболевания. Два года в условиях разного рода карантинных ограничений и иных санитарных мер, а также рост числа смертей от COVID-19 повлияли на психологическое состояние общества. Специалисты указывают на как минимум двукратный рост разного рода психических расстройств — в первую очередь депрессивных и тревожных. В разговорах между собой люди часто называли пандемию "войной", потому что именно так она ощущалась. Общество психологически отреагировало на "войну" с коронавирусом так же, как сегодня оно реагирует на реальные военные действия в Украине. Но сегодня эта реакция может быть еще острее. Одни психотерапевты сообщают о потере клиентов, которые в условиях неопределенности начали экономить личный бюджет, отказываясь от консультаций, другие — наоборот — сообщают о притоке тревожных пациентов.
Эта статья, посвященная психологии пандемии, готовилась до начала так называемой "специальной военной операции", начатой армией России в Украине 24 февраля, но все психологические изменения, произошедшие в обществе в результате пандемии, действуют и сегодня — только с еще большей силой. Соответственно, и рекомендации специалистов по саморегуляции психики и борьбе со стрессом можно с полным основанием применить и к нынешней ситуации.
В начале 2022 года российские аптеки столкнулись с перебоями в поставках популярного антидепрессанта "Золофт". Он входит в тройку наиболее продаваемых, поскольку дает минимум побочных эффектов и широко используется психиатрами. За ноябрь-декабрь 2021 года аптеки продали почти вдвое больше этого препарата, чем за весь 2020 год. Компания-дистрибьютор допустила, что "квоты препарата на поставки в Россию могут быть сокращены из-за всплеска депрессивных расстройств по всему миру на фоне пандемии", и сообщила о дефиците и по другим группам антидепрессантов.
В данном случае рыночный показатель продаж отразил связь между переменами в психическом состоянии российского общества и пандемией коронавируса. Эта связь заметна не только врачам. Вполне здоровые люди после двух недель самоизоляции могут наблюдать перемены в своем эмоциональном состоянии: растерянность, безотчетную тревогу, снижение активности, приступы апатии. Переболевшие коронавирусом еще некоторое время пребывают в заторможенном состоянии, когда ничего не хочется — они чувствуют непреодолимую усталость, их тянет полежать и поспать. Многие супруги, надолго оказавшиеся в квартире лицом к лицу, не выдерживают такого испытания: число разводов выросло по всей стране после отмены первого локдауна 2020 года. Тенденция эта сохранилась и позже. Например, в Татарстане за первые пять месяцев 2021 года число разводов увеличилось на 62% по сравнению с тем же периодом предыдущего года. Карантин послужил катализатором разводов, ускорил расставание пар, у которых до этого были проблемы в отношениях.
СТРЕСС И ТРЕВОГА
Влияние пандемии на психическое здоровье людей было признано на международном уровне после первой волны коронавируса. Пандемия стала причиной страха и тревоги миллионов людей по всему миру, заявил Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Гебреисус. По его словам, глубокое воздействие на психику вызывают введенные из-за коронавируса меры, ограничивающие социальное взаимодействие.
"Главные психологические последствия пандемии сегодня выражаются в повышенном уровне стресса и тревожности", — говорится в сообщении Европейского регионального бюро ВОЗ "Психическое здоровье и COVID-19". Введение новых противоэпидемических мер — в первую очередь карантина — сломало повседневный уклад жизни, отразилось на привычных для людей видах деятельности, поставило под сомнение источники средств к существованию. Как результат, указывает ВОЗ, усилилось чувства одиночества, депрессии, выросло чрезмерное употребления алкоголя и наркотиков, распространилось самоповреждающее и суицидальное поведение.
Уязвимой категорией оказались подростки. Исследование, опубликованное в журнале JAMA Pediatrics, показало, что 25,2% молодых людей испытывали депрессию, а 20,5% — тревогу во время пандемии COVID-19. Это почти вдвое больше, чем до вспышки коронавируса.
ДВУКРАТНЫЙ РОСТ
Общей статистики роста психических расстройств на сайтах Росстата или Минздрава РФ в период пандемии найти не удалось, но публикации на эту тему из разных регионов России указывают на двукратный рост непсихотических расстройств: тревоги, депрессии, неврозы. Схожую статистику в интервью привела главный врач Ульяновской областной клинической психиатрической больницы им. Копосова Ольга Гаврилина, но потом внезапно запретила себя цитировать.
В официальную статистику попадают первичные обращения пациентов в государственные клиники. Она не учитывает анонимные обращения к частным психиатрам и тем более латентные (скрытые) расстройства. Но известно, что ситуация в регионах страны примерно одинакова, хотя в крупных городах России, где люди более легко идут на контакт с психиатрами, динамика роста обращений к ним выше, чем в городах поменьше. Это объясняется тем, что в связи с боязнью стигматизации людей, имеющих психические расстройства, человек не обращается к психиатру, часть пациентов не доходит до психиатров, люди идут к врачам других специальностей — терапевтам, неврологам, в частные центры, поэтому в малых и средних городах процент обращений в специализированные клиники ниже, чем в крупных городах.
ПАНДЕМИЯ "ПОДКОСИЛА"
Медицинский психолог из Ульяновска Татьяна Кузьмина говорит, что в первую волну пандемии на консультации к ней приходили люди с паническими атаками, с открытыми психозами, зашкаливающими тревогами, те, кто не справлялся с одиночеством и замкнутым пространством "самоизоляции". По ее словам, панических атак стало намного больше, и они тоже следствие замкнутого пространства.
— Тот, кто послабее, уходит в психозы, — говорит Кузьмина. — Психотических личностей у нас много, но они как-то держались, а пандемия их подкосила.
В первую волну коронавируса люди пребывали в колоссальном напряжении. Кузьмина полагает, что больше страдали как раз законопослушные граждане, которым не хватило гибкости, чтобы научиться обходить ограничения. Такие, по ее мнению, "загнали себя в тревожное состояние".
Гештальт-терапевт, супервизор, клинический психолог, член Европейской ассоциации гештальт-терапии и руководитель Поволжского института гештальт-терапии в Казани Резеда Попова сравнивает проживание пандемии с переживанием горя. В начале этого процесса доминирует страх заразиться вирусом, одновременно с этим формируется отрицание — "Со мной такого не будет".
— В результате этого расщепления сформировался лагерь тех, кто боялся заразиться, и лагерь тех, кто считал, что их закрыли, ограничили в свободах, что это заговор, — говорит Попова. — Оба эти вектора паранойяльные, но содержательно противоположные. Можно говорить и о более здоровом отрицании как о форме переживания, это нечто посередине: да, вирус есть, но — где-то там, в Ухане, в Италии, в Москве, но не в Казани.
Люди начали жить не так, как привыкли, а в условиях ограничений, которые являются ограничениями и для психики, говорит руководитель Ассоциации психологов Ульяновской области Наталья Ушанова. Когда это затягивается и просвета не видно, могут появиться депрессивные проявления.
— Если это не связано с неврологическим расстройством, то связано с особенностью психического восприятия нового состояния: сегодня и завтра не будет так, как вчера, — поясняет Ушанова. — На встрече с клиентом мы проговариваем, как он видит свое завтра. Человек начинает прорисовывать картинку, и тревожность снижается.
МНОГОЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ
В начале пандемии, когда про вирус мало что знали, вакцины от него не было, а традиционные формы лечения оказались не очень эффективны. Наука показала свою ограниченность. Есть, от чего впасть в депрессию. Но депрессия — сложный процесс, она бывает разного рода. Например, депрессия в результате утраты привычного образа жизни. Или депрессия как осложненное горе: люди начали умирать, но их тела долго не выдавали родственникам или выдавали в пластиковых мешках.
Депрессия включает в себя и объективный компонент при утрате чего-то или кого-то конкретного из-за пандемии, и нарциссический компонент — например, когда человек лишается работы и у него развивается чувство нереализованности, при этом человек теряет себя.
Резеда Попова отмечает особенность психотизации общества в эпоху пандемии.
— С одной стороны, психотизация растет, но при этом настоящие шизофреники, которые всегда боялись чем-то заразиться, оказались в родной стихии, поэтому у них произошло снижение тревоги, наступили элементы эйфории: наконец-то они оказались правы, они давно это знали, — говорит Попова. — Люди, которые [из-за психического заболевания] сидели дома и не могли выйти наружу, оказались наравне с другими, у них в этот период произошла нормализация, симптоматика стала менее яркая.
ИНТЕЛЛЕКТ НЕ СПАСАЕТ
Массовые отказы от вакцинации и так называемые антиваксеры — это тоже психологический феномен. Для одного человека сделать прививку — это привычная история, потому что в детстве всем делали прививки, родители были не против. Но для других людей прививка означает вторжение в тело некой неведомой сущности, что вызывает ужас. От уровня интеллекта тут, оказывается, ничего не зависит. Подобным же образом люди, даже имеющие высшее образования (а то и не одно), верят, что коронавирус излучается вышками 5G, а вакцины придуманы для того, чтобы чипировать население. Это объясняется в частности теорией когнитивного диссонанса Фестингера, суть которой в том, что человек стремится привести в гармонию знания о мире и о себе. В этом смысле: если факты противоречат убеждениям, тем хуже для фактов. Стремясь ослабить или устранить противоречие между элементами знаний, человек, не имеющий навыка критического мышления, охотно поддержит даже самую бредовую теорию заговора и присоединится к группе людей, которые ее исповедуют, потому что вместе противостоять непонятной реальности не так страшно. Это дает иллюзию контроля над своей жизнью.
Но если реальность так настойчиво стучится в дверь, что игнорировать этот стук невозможно, для устранения когнитивного диссонанса приходится менять убеждения. И в этом смысле ситуация пандемии принесла даже что-то положительное.
— Действительно, мы заново взвешиваем ценности и повернулись к сфере бытия, — говорит Резеда Попова. — Хайдеггер писал, что в ужасные моменты Ничто выглядывает из-за края обыденности. Мы ужаснулись, но если все наладится, Ничто снова отодвинется от нас. Да, пандемия в какой-то степени перевернула жизнь, заставила о многом думать, что-то пересматривать, поставила новые вопросы существования, открыла новые формы контакта — например, онлайн.
РЕВИЗИЯ ЦЕННОСТЕЙ
Ульяновская пенсионерка Эльфия С. переболела тяжелой формой коронавируса, попала в стационар, где ей пришлось дышать через кислородную маску. Она вспоминает свое состояние шока, когда мимо нее везли тела умерших в пластиковых мешках, когда она видела лица мертвых, которых забыли накрыть простынкой.
— Вспомнились фильмы из детства про войну, госпитали, когда бегают и спасают людей, — говорит она. — Такое еще недавно невозможно было представить, что как в военное время будут спасать людей. Сильно обострилось осознание, что "старуха с косой" подошла близко. Понимание этого было всегда, но думалось, что это будет когда-нибудь и с кем-нибудь, а я еще не сильно старая, но когда все это видишь вокруг, обостряется чувство, что с тобой что угодно может случиться в любой момент, что твои дни не бесконечны, если даже молодые умирают.
У людей, перенесших коронавирус — особенно в тяжелой форме —происходит переоценка ценностей.
— Те вещи, которые были важны, становятся не особо важны, — отмечает специалист по маркетингу из Ульяновска Марина Сабурова. — Я по-другому расставила приоритеты. Главное ценность — здоровье, остальное прилагается. Я также поняла, что нужно ценить каждый момент жизни и уметь быть благодарным за то, что у тебя есть сейчас, уметь радоваться настоящему.
РЕКОМЕНДАЦИИ
Всемирная организация здравоохранения признает, что для общества главные психологические последствия пандемии выражаются в повышенном уровне стресса и тревожности. ВОЗ обращает особое внимание на противодействие "инфодемии" — избытку информации, достоверной и ложной, которая распространяется подобно эпидемии как онлайн, так и оффлайн — из уст в уста. Все это затрудняет поиск правдивых источников информации и надежных советов, когда они нужны.
ВОЗ рекомендует следующее:
- В моменты кризиса чувствовать грусть, подавленность, растерянность, страх или злость — нормально. Говорите с людьми, которым вы доверяете. Общайтесь с друзьями и близкими.
- Если вы вынуждены оставаться дома — поддерживайте здоровый образ жизни: вам помогут правильное питание, сон, физические упражнения, социальные контакты с любимыми людьми, лично или по телефону.
- Чтобы справиться с эмоциями, не используйте алкоголь, табак или наркотики. Если эмоции зашкаливают, поговорите с психологом. Заранее продумайте, где при необходимости вы можете получить помощь для поддержания физического и психического здоровья.
- Имейте дело только с фактами. Собирайте информацию, которая поможет вам правильно оценить риски и принять меры предосторожности. Пользуйтесь источниками информации, заслуживающими доверия. Уменьшить тревогу и возбуждение можно, если не смотреть и не слушать те СМИ, которые дезориентируют и дезинформируют.
- Пользуйтесь навыками, которые в прошлом уже помогали вам справляться со сложными ситуациями. Применяйте эти навыки для регуляции своего эмоционального состояния и в этот раз.
Ульяновский психолог Татьяна Кузьмина также предлагает сделать акцент на настоящем: заниматься своими делами, собой, своей жизнью.
— Задача — цепляться за что-то, находить почву под ногами для устойчивости, — говорит она. — У каждого будет свое: у кого-то дача, у кого-то — крестиком вышивать.
Психиатры рекомендуют для поддержания психического здоровья придерживаться следующих правил. Первое и основное — не читать все подряд, это повышает тревожность. Особенно много измышлений распространялось в начале программы вакцинации. Поэтому важно определить для себя достоверные источники. Второе — вести здоровый образ жизни, давать сердцу физические нагрузки, проводить больше времени на природе. Все это улучшает иммунитет и является профилактикой психических расстройств. Третье — не заниматься самолечением, если появляются признаки расстройства. Бывает, что на прием к психиатру приходит пациент и говорит, что симптомы появились два месяца назад, но он прочитал в интернете, какие таблетки надо пить, и сам себе их "прописал". Лучше вовремя обращаться к специалистам. При своевременном лечении психотические явления обратимы.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
