Назревший в России мусорный кризис пришелся весьма кстати "Ростеху" и связанным с ним структурам, пролоббировавшим проект "Энергия из отходов", считает экономист, политик и экс-замминистра энергетики России Владимир Милов. Мы попросили его оценить инвестиционную составляющую проекта, предполагающего строительство пяти мусоросжигательных заводов в Подмосковье и под Казанью.
— В конце августа гендиректор "РТ-Инвест" (дочерняя корпорация "Ростеха" — "Idel.Реалии") Андрей Шипелов заявил, что "Ростех" не инвестирует свои средства" в строительство мусоросжигательных заводов, "он инвестирует свою мощь". Современной экономической науке знакомо такое понятие — "мощь"?
— Такое понятие экономической науке, конечно, незнакомо. Скорее всего, Шипелов имел в виду, что "Ростех" оказывает политическую, лоббисткую, поддержку этому проекту. Думаю, что если бы не участие "Ростеха", то так бы легко не согласовали этот проект. Именно политический вес "Ростеха" помог этот проект пробить. Потому что проект сложный. Он и по капитальным затратам дорогой, и вызывает много протестов, потому что это, конечно, экологически грязное дело.
— А в целом инвестиционную модель этого проекта вы как оцениваете?
В случае с МСЗ много непрозрачного и непонятного. И по капитальным затратам, и по источникам финансирования
— Насколько понимаю, сам "Ростех" свои средства вкладывать не собирается. И большой вопрос, есть ли у него у него. На мой взгляд, "Ростех" — это сложная структура с не очень понятными и прозрачными финансами, и скорее всего, финансовые дела у нее обстоят не лучшим образом. Как я понимаю, большую часть средств на этот проект (словом "они" здесь и далее Милов обозначает задействованные в строительстве МСЗ структуры, прежде всего, "РТ-Инвест" — "Idel.Реалии") намерены брать у банков. Скорее всего, у российских госбанков, которые сейчас кредитует сейчас все крупные проекты государственных корпораций. В случае с мусоросжигательными заводами много непрозрачного и непонятного. Как по капитальным затратам, так и по источникам финансирования. Поэтому, конечно, Шипелова надо дальше допрашивать. Но они неохотно делятся информацией.
— В качестве потенциальных кредиторов заявлен, например, ВЭБ. Можно ли предполагать, что в случае ВЭБом кредиты окажутся невозвратными, как выданные им кредиты на строительство олимпийских объектов? То есть оплатим всё это в итоге мы, налогоплательщики?
— Прямо так утверждать нельзя. Скорее всего, наоборот. Они хотят вырабатывать электроэнергию и продавать ее. Год назад они даже подписали соглашение с администратором торговой системы оптового рынка о том, что будут продавать на рынок вырабатываемое электричество. Это в принципе коммерческий проект. Но вопрос не в возвратности средств, а в том, что этот проект может довольно дорого обойтись. "РТ-Инвест" сильно критикуют за то, что у них высокие капитальные затраты на проект этих заводов. В итоге оплатим все это мы. Через тарифы на электроэнергию.
— И через тарифы за вывоз мусора. Последние, как утверждает сам Шипелов, вырастут в 1,5 раза.
— У них беспроигрышная модель. Они рисуют себе высокие капитальные затраты, хорошо на этом зарабатывают, а оплачивать это будут потребители через тарифы. А тарифы вырастут. Такая классика распильная. И это ляжет не столько на налогоплательщиков, сколько на потребителей электроэнергии. И все рассуждения, что это экологически чистое производство — ерунда. Это действительно опасная штука. В целом он (Шипелов — "Idel.Реалии") приводит много сравнений с западными странами. Да, в Европе действует много мусоросжигательных заводов, но там процессы их строительства и переоборудования всегда сопровождаются детальными обсуждениями. Там никаких закрытых решений, как у нас, не принимается. Когда собрались несколько человек в правительстве, что-то решили, а людям, которые выходят на акции протеста, просто дают административные сроки. В Европе такого не бывает. Любые проекты по мусоросжигательным заводам в Европе — это многолетние обсуждения и реальное участие общества. Разница в этом.
— В интервью "Прайму" Шипелов подтвердил, что поставщика технологии, Hitachi Zosen Inova, пока нет в соинвесторах проекта.
Поставщики таким образом продвигают продажи оборудования и технологий
— Что касается всех иностранцев, включая Hitachi Zosen Inova... Они все время хвастаются, что сейчас придет иностранный инвестор, но, во-первых конкретных подтверждений пока нет, во-вторых, если этот приход и будет иметь место, то только под закупку импортного оборудования и технологий (в случае с Hitachi Zosen Inova речь идет о закупке именно технологии — "Idel.Реалии"). Это такой связанный кредит, когда вы даете проекту денег, но только на сумму и конкретную цель закупить у вас оборудование. Поставщики таким образом продвигают продажи оборудования и технологий. Но, повторюсь, пока всё это только слова.
— Шипелов обещает, что Hitachi Zosen Inova зайдет в проект на втором этапе привлечения инвестиций, который, как он предполагает, должен завершиться до конца года. Вместе с РФПИ — Российским фондом прямых инвестиций. Что это за структура и чьи в ней деньги?
— РФПИ создавался как инвестиционное подразделение ВЭБА. Прямые инвестиции – это инвестиции в доли, в акции компании. В принципе, это мало чем отличается от финансирования со стороны госбанков. В конечном счете, еще раз, надо понимать, что оплачивать всё это хозяйство будут потребители электроэнергии.
По данным "РТ-Инвест", в случае строительства пяти объектов максимальный рост цен на электроэнергию для потребителей первой ценовой зоны (европейская часть РФ и Урал) составит 0,4 %, для промышленных потребителей г Москвы и Московской области – 2,6 %, для Татарстана – 1,6 % в 2021‑2022 гг.
— По данным "РТ-Инвест", сейчас у компании пять конечных бенефициаров. Это "Роснано", ЗАО "Газпромбанк — Управление активами", госкорпорация "Ростех", Шипелов и глава совета директоров "АвтоВАЗа" Сергей Скворцов. Бенефициарами "АГК-2", строящей завод в Татарстане, являются также "Роснано", "Ростех" , Шипелов и Скворцов (бывший заместитель главы "Ростеха — "Idel.Реалии"). Зачем мусоросжигательные заводы "Роснано"?
— У меня такое ощущение, что собрали пул крупных государственных компаний, чтобы создать "крышу" этим компаниям. Возможно, что реально они не участвуют. С другой стороны, "Роснано" спонсирует много проектов, связанных с технологиями и, возможно, у них есть интерес что-то продать. Основной бенефициар — Шипелов. Все остальное — картинка для привлечения внимания.
— Как вы считаете, протесты продолжатся? На активистов давят очень жестко. И не факт, что люди это выдержат.
Комплексной госполитики по мусору не проводится, и периодически будут возникать бунты
— Протесты будут. Потому что проблема мусора серьезная. Это одна из самых тяжелых экологических проблем в стране. Шипелов с Чемезовым пользуются этим, чтобы пролоббировать проект по-быстрому. Решение мусорного вопроса требует большой политической воли по разным направлениям: это и раздельный сбор, и утилизация, и создание спроса на конечный продукт, который получается после переработки. Это серьезный государственный процесс. Но им никто не занимается. Сергей Иванов, бывший руководитель администрации президента, а сейчас спецпредставитель по экологической проблематике, комментирует эту тему, но с такой издевочкой, что вот какие-то экологи всегда из-за чего-то протестуют... Вместо госчиновника, который был бы заинтересован решать проблему, он — подстилка у лоббистов, который когда возникают протесты и трудности, проталкивает кажущиеся простыми решения, но которые на самом деле ненамного лучше. Просто ряд лоббистов может освоить на этом деньги. Комплексной госполитики по мусору не проводится, и периодически будут возникать бунты. Для лоббистов типа Шипелова — это удобная среда.
— Кстати, у нас в Казани, когда люди начали протестовать, то тут, то там, по странному совпадению,начали гореть свалки, и об этих пожарах сообщали едва ли не все гос СМИ...
— Конечно. Лоббисты мусоросжигательных заводов используют действующий мусорный кризис в своих целях, чтобы сказать: не нравятся свалки, давайте будем строить, будем жечь и дадим нам на это денег. Такая у них нехитрая логика.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
