55-летний житель Уфы Булат Фаррахов пришел в редакцию ProUfu.ru "добиваться правды". Он утверждает, что его незаконно посадили в тюрьму, обвинив в том, чего он не совершал. Проведя в уфимской колонии строгого режима 11 месяцев, Булат характеризует тюремные порядки словами "кошмар, что там творится". После того, как вся страна увидела видео пыток в Ярославской колонии, рассказ Фаррахова кажется не таким уж страшным. В Башкортостане не привыкли к откровениям заключенных, Булат один из немногих в стране и точно первый в республике, кто решился рассказать об издевательствах, не скрывая своего имени. Редакция ProUfu.ru предупреждала его о возможных проблемах из-за неанонимности и просила хорошо обдумать свое решение, он ответил, что все понимает, но не боится. Специально для Idel.Реалии обозреватель Дарья Кучеренко рассказывает, как развивались события.
Неприятные последствия для Булата Фаррахова наступили уже на следующий день после публикации. Мужчину задержали по обвинению в оскорблении полицейского. 13 августа ему должны избрать меру пресечения, высока вероятность, что его изолируют от общества.
Булат решил обратиться к журналистам по совету знакомого юриста, который помог ему найти работу после выхода из ИК-9. Срок в колонии строгого режима стал для Булата четвертым в жизни; ранее он отбыл наказание за хранение наркотиков и вымогательство. Об этих преступлениях Фаррахов говорить не хочется, смущается; про последнее дело, напротив, рассказывает охотно и с возмущением. Если коротко, он утверждает, что стал свидетелем захвата чужой квартиры, из-за чего и пострадал.
Якобы он снимал комнату на улице Цюрупы в Уфе у мужчины с инвалидностью и случайно обнаружил, что все деньги за аренду "хозяин" отдает своему другу, у него же хранятся и все документы на квартиру. Булат возмутился и на следующий день не смог попасть домой: "друг" открыл дверь и заявил, что мужчина тут больше жить не будет. Дальше показания участников конфликта принципиально разнятся. Друг хозяина квартиры говорит, что Булат полез в драку и угрожал ему убийством, Фаррахов утверждает, что пострадал только он сам — получил сильный удар палкой по голове.
Били, если, например, запнулся в гимне или доклад начальнику неправильно сделал
Полицейские занимались делом несколько месяцев, Булата то вызывали в полицию, то говорили, что дело об угрозе убийством закрыто. Мужчина уверяет, что на него давили и требовали признаться в кражах, которые он не совершал; грозили подбросить наркотики в случае отказа признаваться и в течение нескольких суток поили водкой. В итоге Фаррахов подписал признательные показания, отправив перед этим многочисленные жалобы уполномоченному по правам человека, депутату Госдумы, в прокуратуру и полицию. Булата определили в "девятку", где он сразу попал в карантин — бараки. Там новоприбывших заключенных держат две недели.
Опрятный Булат в рубашке и брюках рассказывает про колонию, практически не используя тюремного сленга.
— Когда приезжает этап, 5-10 человек заводят в карантин к "перекаченным", которые якобы раньше были спортсменами. Они всех лупят, заставляют учить разные таблицы, петь гимны, песни военно-патриотические. Били, если, например, запнулся в гимне или доклад начальнику неправильно сделал. Обязательно надо начальству четко и громко докладывать, а те сидят за столом и смеются, — говорит он.
"Перекаченные", по словам Булата, — это осужденные, которые пытались в СИЗО "говорить свое "я": "Их ломали за это и теперь они пытаются сломать других. Если приехал крепкий осужденный, его будут ломать до тех пор, пока он не сломается". Надзиратели в карантине сами никого не трогают, но побои одобряют и поощряют; они выстроили систему, благодаря которой обо всем, что происходит в колонии, узнают от самих осужденных.
— Раньше среди зэков были такие предатели родины, сдпэшники, сейчас их превратили в "пожарников". Мне тоже предлагали быть таким, но я в ответ просто смеялся в глаза, — рассказывает Булат.
"Пожарники" — это заключенные, которые под видом сотрудников пожарной службы ходят по зоне с блокнотами и записывают все нарушения: "Пуговица расстегнута — нарушение, разговариваешь в строю — нарушение, шнурки развязаны — нарушение, неправильно бирка подписана — нарушение".
Заставляет лечь на раскладушку и бьет раз 5-10. Меня в детстве не били никогда, а тут я взрослый и меня бьют этой палкой
За нарушения заставляют ходить строем, ползти гуськом и петь гимн, глядя на сторожевую вышку; либо отправляют в изолятор на 5-15 суток. После "отработки" надо поставить подпись в журнале у начальника отдела безопасности промышленной зоны по фамилии Архангельский (в колонии есть производство, там работают с металлом и шьют униформу — прим.ред.).
— У него есть "колотушка", небольшая такая палочка, он ею бьет нарушителей по заду. Заставляет лечь на раскладушку и бьет раз 5-10. Меня в детстве не били никогда, а тут я взрослый и меня бьют этой палкой, — вспоминает Булат.
По его словам, страдания приносит даже не боль от ударов, а сам факт унижения. "Взрослых мужиков по заду бьют!" Если верить рассказу мужчины, в колонии все построено на унижении и подавлении личности.
— Нужно снимать перед ними феску (головной убор — прим.ред.) по 50 раз в день, раньше перед царями столько не снимали. Идет сотрудник за сто метров, останавливается строй и кричит ему: "Здравствуйте, гражданин начальник!". Сами подумайте, что это такое? Сто человек за сто метров кричат ему. Это же о чем-то говорит, — рассказывает Булат Фаррахов.
Визит проверяющих в тюрьму, по его словам, особый стресс и для осужденных, и для надзирателей. Всех заключенных к приезду прокурора или членов общественно-наблюдательной комиссии готовят заранее:
— Сначала уголовники проходят и всех предупреждают, потом — старшина, затем — начальник отряда. Говорят, если будут какие-то жалобы, то все, "до свидания": или в изолятор посадят, или другое наказание будет, — объясняет мужчина.
Тех, кто не боится жаловаться на нарушения, исходя из его рассказа, прячут в кабинетах или "увозят куда-то обманным путем": "Если ты пожалуешься, то тебя уже не выпустят по УДО, могут посадить в изолятор или перевести в "тяжелый" отряд, они называют его "режимный".
Мы когда приезжаем с проверкой, всегда ходим в столовую и смотрим, что едят заключенные
Не удивительно, что комиссия никогда не находит серьезных нарушения и не получает жалоб на условия содержания. После выхода текста об ИК-9 глава ОНК РБ Олег Галин пригласил на личный прием Булата и меня, как журналиста, опубликовавшего материал. Предложение не выглядело удивительным, Галин баллотируется в Курултай от "Единой России" и не отказывается от возможности пропиарить свою деятельность.
Слушая подробный рассказ Булата об ИК-9, глава ОНК удивлялся и записывал; поинтересовался насчет еды и поразился, узнав, что в колонии не дают мясо. "Как же так? Мы когда приезжаем с проверкой, всегда ходим в столовую и смотрим, что едят заключенные, если в тарелках суп, в нем всегда есть мясо". Булат, глядя на Галина с недоверием, заявил, что мяса в колонии никогда не видел: "Перед приездом комиссии на стол выкладывают все, что положено: два яйца, масло… Комиссия уезжает — уже ничего нет, не дают, что должны".
Булат визитом остался разочарован; как услышал в кабинете, что Галин до ОНК работал в шестом отделе полиции, так сразу приуныл. "Все понятно", — сказал он мне, когда мы вышли.
После беседы Галин захотел нас проводить, несколько раз настойчиво предложил вызвать такси со своего телефона, мы отказались. Такси я вызвала сама, с Булатом мы доехали до центра Уфы, поговорили недолго на улице и попрощались. Позже я узнала, что буквально через несколько минут, как только Булат перешел улицу, его задержали полицейские.
Они грубо в нецензурной форме сказали ему, как сильно он был неправ, обратившись к журналистам и сообщили, что с апреля он числится в федеральном розыске. Якобы в феврале, после выхода из колонии, он оскорбил полицейского и после не являлся на судебные заседания. Что именно тогда произошло, пока неизвестно. Сам Булат утверждает, что не помнит ничего подобного. Месяц назад он восстановил потерянные документы, ходил в миграционный отдел полиции, вопросов к нему не возникало. Да и вряд ли человек, скрывающийся от правосудия, сам бы пришел к журналистам и дал интервью под своим именем.
Доказать все это можно только если на год внедрить в колонию специального человека
Ночь после задержания Фаррахов провел в изоляторе. Говорит, что жена очень переживала. С Ириной он познакомился после освобождения, женщина моложе его на 13 лет.
— Она меня вытащила. Я вообще не пью сейчас, подрабатываю, надо же как-то съемную комнату оплачивать, — рассказывает Булат.
Его выпустили на следующее утро после ареста, Ирина ушла на работу и оставила на столе записку "Люблю. Жду".
Мировой суд Советского района Уфы согласился, что Фаррахов не был оповещен о заседаниях и перенес рассмотрение дела на 13 августа. Булата уже вызывали на допрос к следователю и просили рассказать про нарушения в колонии. Следователь на него произвел не лучшее впечатление.
— Усмехался, говорил, что доказать все это можно только если на год внедрить в колонию специального человека, — вспоминает Булат и добавляет, что следователь задал ему странный вопрос, — Он спросил, не приходила ли ко мне после задержания администрация колонии. Я ответил, что нет. Он так удивился, говорит, они пообщаться с тобой хотели.
Общественно-наблюдательная комиссия уже посетила ИК-9 и, ожидаемо, никаких нарушений не нашла, слова Булата никто не подтвердил. Глядя на фотографии с проверки, становится понятно, почему. Надзиратели стоят чуть ли не вплотную к осужденным, которых опрашивают члены комиссии. У сотрудников ФСИН напряженные лица, они внимательно слушают каждое слово.
В понедельник, 13 августа, Булата могут отправить в СИЗО или посадить под домашний арест, запретив общаться с журналистами. Максимальное наказание по уголовной статье, которую ему вменяют, — год исправительных работ. Сейчас ему нужен постоянный адвокат и, желательно, бесплатный. Пока найти такого не удается, в правозащите "Открытой России" сказали, что могут заняться делом только после изучения материалов. Но этих документов сейчас нет, есть только повестка в суд.
Булат Фаррахов говорит, что пойдет до конца, но переживает о том, что жена останется одна. Он предупредил всех своих знакомых и дал им номера журналистов, попросив позвонить, если с ним что-то случится.
— Кто-то должен сказать правду, всех же запугали. Я бы хотел сказать всем осужденным, чтобы они не боялись, только так мы можем что-то изменить, — сказал он мне при нашей первой встрече.
При последней встрече Булат Фаррахов захотел обратиться ко всем, кто отбывал наказание в ИК-9. Он просит не бояться обращаться к журналистам и подтвердить его слова о порядках в колонии.
Подписывайтесь на нас в Яндекс.Дзен. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
