Принято считать, что айфон и работа в более-менее "креативной" индустрии — непременный атрибут российского протеста. Но на другом полюсе российского общества назревают не меньшие протестные настроения, которые всё сложнее заглушить телевизором.
Александр — мужчина лет 50 в небогатой одежде с неблагополучной окраины Самары. Ночами он подрабатывает таксистом на своей разбитой машине. На его пессимистичный взгляд на мир, наверное, влияет неустроенность окружающей его социальный слой среды. Но именно в этой среде требования справедливости и переключения повестки на внутренние проблемы страны приобретают вполне конкретный, а не абстрактный характер.
Проезжая по ямам самарских дорог, Александр крепко отзывается о каждой из них, и отлично представляет, откуда они берутся.
Александр не то, чтобы против коррупции — или, вернее, не представляет, как можно жить совсем без неё. Но масштабы коррупции в стране его неистово возмущают.
— Одно дело — возьми десять рублей, и сделай эту дорогу. Сделай за три, за пять, остальное положи в карман, чёрт с тобой, но сделай. А у нас же — сначала эти десять рублей украдут, а потом думают, как сделать вид, что дорогу отремонтировали — замазать чем-то или ещё чего. Мы все платим налоги, сборы, надбавки — денег и так нет у людей — и на них ничего не делается для народа, — начинает свой монолог водитель такси.
Александр рассказывает и о других проблемах расходования бюджетных средств, о которых ему известно.
— Вот здесь зимой всего три трактора работали, — показывает Александр рукой, — они же не могут справиться, три единицы. И не справлялись. А на сколько денег выделили?
Новости и ток-шоу российских телеканалов уже не насыщают Александра и его семью.
— По телевизору — Украина, Сирия. Сирия, Украина. А у нас всё *** (прекрасно). Дети одеты-обуты, бабушки живут-кайфуют. Дел у нас нет, проблем у нас нет. Живём в помойке, а волнует нас только Сирия и Украина. Добром это не кончится, народ не лох.
И ещё по телевизору перестали говорить как в других странах хорошо живут. Только плохое. Выдумывают и показывают как там всё плохо. Но мы то знаем, что они там живут в сто раз лучше нас, — продолжает рассказ таксист.
Эмоциональный монолог прерывается звонком от друга, живущего поблизости от него. На звонок Александр не отвечает.
— Полшестого утра — уже звонит. Друг. Хочет выпить, звонит чтобы я привёз. Работать не хочет, только пить-курить. И хлеб, больше ничего не надо. Недавно ему отключили газ за неуплату. Их шестеро — он с женой, трое своих детей и один от её первого брака. Их же надо накормить, хотя бы попить чай, сварить кашу. Газовая плита теперь не работает. Сами конечно виноваты, но как так можно, не посмотреть что там дети? — задает вопрос мой собеседник, но ответ ему явно не нужен.
— Это добром не кончится, — повторяет таксист, — 1917 год покажется мелочью. Народ не лох, народ всё понимает, с вас 110 рублей, — заканчивает свой рассказ самарский таксист.
Записал Руслан Якушев.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
