Казанский активист, член совета татарстанского отделения движения "Открытая Россия" Эмиль Гараев стал одним из тысячи задержанных 26 марта в Москве на антикоррупционном митинге. Тверской районный суд столицы арестовал активиста на 10 суток, признав его виновным в "неповиновении законному распоряжению или требованию сотрудника полиции". Гараев, впервые оказавшийся в спецприемнике, рассказал журналисту "Idel.Реалии" подробности своего задержания, поделился впечатлениями от десяти дней пребывания за решеткой и ответил на вопрос, изменилось ли у него отношение к уличной политике после произошедшего.
24-летний Эмиль Гараев вышел на свободу в среду, 5 апреля. Вместе с ним в тот день на свободе оказался и глава избирательного штаба Алексея Навального Леонид Волков, с которым Гараев несколько дней провел в одной камере. Журналист "Idel.Реалии" в четверг вечером встретился с казанским активистом в Москве и узнал у него подробности последних десяти дней.
"ЛЮДИ ПРОСТО ГУЛЯЛИ ПО ТВЕРСКОЙ УЛИЦЕ"
– На 27 марта в Москве у меня было назначено собеседование, и я решил убить двух зайцев, за день до этого пойдя на акцию. Она не была запрещенной – люди просто гуляли по Тверской улице. Я, зная это, снял с себя всю политическую атрибутику, которая на мне имелась, чтобы не провоцировать полицейских и просто прогуляться по улице. Тот состав правонарушения, который мне инкриминировали – ч.1 ст.19.3 КоАП РФ ("неповиновении законному распоряжению сотрудника полиции") – всего этого я не делал и не совершал.
Я снял с себя всю политическую атрибутику, которая на мне имелась, чтобы не провоцировать полицейских и просто прогуляться по улице
В тот день, 26 марта, мой брат находился на Красной площади, и я с Пушкинской площади, уже не участвуя в акции, направлялся к брату. Я шел по бордюру между кордоном и протестующими – ребятами, которые не выкрикивали никаких лозунгов. Единственное – я мог спровоцировать полицейских своей видеосъемкой, но в тот день все были с телефонами и снимали происходящее.
"ОДИН ИЗ СОТРУДНИКОВ ПОКАЗАЛ НА МЕНЯ ПАЛЬЦЕМ, ПОСЛЕ ЧЕГО МЕНЯ РЕЗКО ВЫДЕРНУЛИ"
– Один из сотрудников полиции показал на меня пальцем, после чего меня резко выдернули. В толпу тех ребят, которые проявляли активность, забегал ОМОН и вытаскивал их. Сначала меня тащил один полицейский, поскольку у второго, который меня и выдернул, сорвался жетон и покатился по асфальту – он побежал за ним. При задержании мне заломали руки, оно было жестким. Я не сопротивлялся и пытался убедить полицейских, что самостоятельно могу дойти до автозака. Но меня не слышали – один из сотрудников сказал другому, чтобы мне заломали и вторую руку. В итоге, они меня довели до автозака, в котором на тот момент было уже человек 20.
Из окна я видел, как начались беспорядочные задержания – сотрудникам полиции было уже не важно, кто активист, а кто – нет. Тех, кто не нравился полицейским, тут же "грузили" в эти автобусы. В нашем автозаке была какая-то активистка, которая звонила в ОВД-ИНФО и диктовала имена тех, кто был с ней рядом, чтобы они сразу заносились в базу. Автозак стоял еще около 30 минут – набирали народ – кого-то волокли жестко, кого-то за ноги вытаскивали из толпы.
Сотрудникам полиции было уже не важно, кто активист, а кто – нет
После того, как наш автозак был уже забит, мы сделали круг вокруг Пушкинского кинотеатра; местами останавливались, чтобы забрать очередных задержанных. Когда мы выехали с Пушкинской площади на Тверскую улицу, в автозаке нас было 37 человек, среди которых около десяти несовершеннолетних. Сначала мы не понимали, куда нас везут, поскольку вариантов было несколько. В итоге, через некоторое время нам сообщили, что везут в ОВД "Преображенское".
"СОТРУДНИКИ ПОЛИЦИИ САМИ НЕ ЗНАЛИ, ЧТО ДЕЛАТЬ И ЖДАЛИ КОМАНДУ"
– Когда мы приехали, нас долго держали в автобусе, а в туалет начали выпускать только спустя некоторое время. Несовершеннолетних же сразу повели в здание ОВД, чтобы они смогли позвонить своим родителям. Потом отобрали девять человек и также вывели из автозака. Остальных повезли в другое ОВД.
Тех девятерых человек, в том числе меня, завели в здание ОВД "Преображенское". В это время за несовершеннолетними начали приезжать родители и их отпускали. Мы сидели и ждали неизвестно чего, поскольку сотрудники полиции сами не знали, что делать и ждали команду. Мы услышали, как им спустя некоторое время прислали шаблон рапорта, которые они впоследствии заполнили. То есть рапорты заполняли те сотрудники, которые нас не задерживали – это совершенно посторонние люди. Они просто вписывали разные фамилии.
Рапорты заполняли те сотрудники, которые нас не задерживали – это совершенно посторонние люди. Они просто вписывали разные фамилии.
В какой-то момент приехали сотрудники Следственного комитета, и была надежда, что нас отпустят. Следователи нам сказали, что эти задержания – сугубо инициатива полиции, поскольку после того, как следователи с нами побеседовали, нас можно было отпускать. Была какая-то женщина в "гражданке", которая после нашего разговора со следователями вновь забрала паспорта и запретила куда-либо идти. Наши паспорта поочередно находились то у полицейских, то у следователей.
Вскоре нам сказали, что мы будем ночевать в ОВД "Преображенское". Нас запустили в подвал: там находились три камеры – каждая рассчитана на два человека. Нас же держали по 3-4 человека в каждой камере. Одну ночь пришлось спать на полу, но мне еще повезло – в нашей камере было лишь трое человек.
"БОЛЬШОЕ СПАСИБО АКТИВИСТАМ, КОТОРЫЕ НАС НЕ ЗАБЫВАЛИ"
– В итоге, в суд на следующий день, 27 марта, нас так и не повезли. Хочется сказать большое спасибо активистам, которые нас не забывали, привозили еду. В день задержания, пока нас еще не отвезли в обезьянник, нам привезли пакет с едой, то есть мы смогли подкрепиться.
Утром 28-го марта нас погрузили в автобус и повезли в Тверской районный суд Москвы. Двор был забит автозаками – наш стоял первым. Были уже и журналисты, и адвокаты. Там был просто конвейер. Мы простояли час-два во дворе суда, после чего нас вызывали по списку и "раскидывали" по разным судьям. Машина заработала. В итоге, суд меня осудил по ч.1 ст.19.3 КоАП РФ и арестовал на 10 суток. После суда меня отвезли в спецприемник №1.
"МЫ БЫЛИ В АВТОЗАКЕ В ОБЩЕЙ СЛОЖНОСТИ 13 ЧАСОВ"
– Я был арестован впервые. Хочу отметить, что 28 марта мы были в автозаке в общей сложности 13 часов. Причина этому – множество судов и долгое ожидание команды на заселение в спецприемник. Последний осужденный зашел в спецприемник в три утра уже 29 марта. Мне повезло – я из автозака вышел первым. У меня отобрали все вещи, положили их в специальный сейф и определили в пятую камеру.
Большинство из тех, кто был задержан на Пушкинской площади, были именно некурящими
Как оказалось, условия в нашем спецприемнике были неплохими по сравнению с другими. Некоторые задержанные сидели на Петровке, 38 – для них выделили четвертый этаж. У нас хотя бы было что-то вроде столовой – нас кормили, мы могли приносить с собой в камеру горячую воду, один раз в сутки нам разрешали звонить.
Камера рассчитана на 14 человек. В нашем спецприемнике, как выяснилось, недавно был ремонт. Камеры в те дни забивали под завязку, поскольку было очень много задержанных на Пушкинской площади. В моей камере было 14 человек. Во всех камерах курили – это очень сказалось на здоровье. Мы написали заявление на имя начальника спецприемника, чтобы нас перевели в некурящую камеру. Как оказалось, большинство из тех, кто был задержан на Пушкинской площади, были именно некурящими.
"ПО УСТАВУ ДУШ ПОЛАГАЛСЯ НЕ МЕНЕЕ ОДНОГО РАЗА В НЕДЕЛЮ"
– Чтобы не заполнять одну камеру исключительно политизированными задержанными, они решили "раскидать" нас по разным камерам. На второй день нам удалось передать заявление, и тех, кто не курил, определили в другую камеру. Радость была недолгой, потому что в спецприемнике была наркоманка, у которой началась ломка – ее перевели в четвертую камеру, которая служила изолятором. Нас же вновь "раскидали" по разным камерам.
Камеры были однотипными с морковно-персиковыми цвета стенами после ремонта; двухъярусные кровати и туалет, который был огорожен перегородкой; над туалетом висела камера. Было очень задымлено из-за курения. В камере было два пластиковых окна и двойные решетки. Приходилось открывать окна, чтобы проветривать камеру от табачного дыма. Дымоган стоял ужасный.
Кормили нас ежедневно по три раза. По уставу душ полагался не менее одного раза в неделю. Пятая камера была хороша тем, что сидящие в ней были дежурными. В первый же день я стал дежурным в так называемой столовой: разливал баланду и при этом мог пересекаться с другими заключенными. Когда меня заводили, я увидел Леонида Волкова (главу избирательного штаба Алексея Навального – "Idel.Реалии"), который ждал звонка. Так получилось, что после переселения из четвертой камеры меня посадили к Волкову во вторую камеру. Там сидело трое задержанных 26 марта, плюс к этому был бомж, которого задержали совершенно случайно. Он тоже находился на Тверской, но забирали всех подряд.
Контингент в спецприемнике был разный. У некоторых были судимости, но в наши камеры попадали только те, кто получал наказание по "административке". Для них спецприемник – это такая забава – кто-то там бывал уже пятый-шестой раз. В основном это те, кто ездили пьяными без прав.
"БЫЛО ВИДНО, ЧТО ПОЛИЦЕЙСКИЕ НАМ СОЧУВСТВУЮТ"
– Сотрудники спецприемника в целом относились к нам положительно. Но опять же все зависело от чина сотрудника. В том же ОВД "Преображенское" полицейские относились к нам довольно-таки лояльно, я бы даже сказал, доброжелательно – порой открывали камеры и разливали горячий чай. Была какая-то поддержка, было видно, что они нам сочувствуют. В спецприемнике были случаи, когда сотрудники полиции непосредственно жаловались тому же Леониду Волкову, что условия для полицейских в современной России не самые лучшие.
В спецприемнике мы создали особую атмосферу – сами сотрудники полиции, надзиратели говорили, что такого эрудированного контингента они еще не видели. Еще в автозаке я заметил, как молодые ребята первого-второго курса разделились на две группы: на филологов и программистов. Это было очень интересно. Как только нас запустили в спецприемник, задержанные начали играть в "Эрудита", в "Мафию". Было очень много книг. Еще в Тверском суде мы попросили знакомых и друзей привезти нам определенные книги. Поэтому проблем с тем, как провести досуг, у нас не было. Самое главное, что нас поддерживали. В присланных книгах были открытки, в которых нам писали слова поддержки. Это было очень мило, потому что молодежи не хватало поддержки.
Адвокат Ефимов, который защищал меня в апелляционной инстанции, говорил, что ребятам арест пойдет даже на пользу, поскольку бойцы должны закаляться. Может быть, доля правды в этом есть. Ребята, действительно, не унывали и на вопрос, что будет дальше и отобьет ли арест у них желание продолжать бороться, единогласно отвечали "Нет". А позже уточняли – "Это только начало…"
- Акции против коррупции прошли 26 марта в более чем 80 городах страны. Во многих из них власти отказались согласовать митинг. В том числе, в Казани.
- В Самаре, Казани и Чебоксарах оштрафовали нескольких участников несанкционированного митинга. Так, организатору казанского митинга Эльвире Дмитриевой суд назначил 20 часов обязательных работ, координатору "Открытой России" в Татарстане Илье Новикову – 30 часов, лидеру ПАРНАСа в республике Марселю Шамсутдинову – 35 часов.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.
