Ссылки для упрощенного доступа

"Наш папа не преступник"


Ильвира Хайрутдинова
Ильвира Хайрутдинова

На этой неделе в Верховном суде РФ продолжаются прения по апелляционной жалобе на приговор фигурантам дела запрещенной в России организации "Хизб ут-Тахрир" из Уфы, так называемой "Уфимской двадцатке". Поддержать осужденных приезжают их родственники, жены с детьми и гражданские активисты. Ильвира Хайрутдинова — жена Радика Хайрутдинова, фигуранта дела "Хизб ут-Тахрир" из Тольятти рассказала о жизни после ареста мужа и отца троих детей.

Радик Хайрутдинов был задержан 23 сентября 2019 года в и обвинен по ч. 2 ст. 205.5 УК РФ (участие в террористическом сообществе). Вместе с ним были задержаны Алексей Ботва, Эльмар Мамедов и Раис Мавлютов.

Родственники обвиняемых уверены: уголовные дела возбуждены безосновательно. В них отсутствуют материалы, свидетельствующие о планировании или совершении насильственных и террористических действий. В ходе оперативно-розыскных мероприятий у фигурантов не было найдено ни оружия, ни взрывчатых веществ, ни каких-либо свидетельств подготовки к насильственным действиям.

Ильвира Хайрутдинова рассказала "Idel.Реалии" о недавней встрече с мужем, который уже почти год находится в СИЗО в Тольятти.

— 26 августа мне дали второе краткосрочное свидание с мужем. На этот раз я пошла с младшей дочерью. Когда мужа арестовали, дочке было всего три года. Она застеснялась, когда увидела папу, конечно, сказывается год разлуки. Когда закончилось свидание, дочка задержалась у стены СИЗО, и я ее сфотографировала, потом разместила в Фейсбуке, назвав фото "Детство. XXI век. Россия".

Ильвира Хайрутдинова назвала это фото "Детство. XXI век. Россия"
Ильвира Хайрутдинова назвала это фото "Детство. XXI век. Россия"

—​ О чем вы говорили с Радиком? Что он рассказывал?

— После краткосрочного свидания, я заметила уже, никогда не запоминаешь, о чем говорили, тему разговора. А запоминается, как человек выглядит. Именно на детали обращаешь внимание. Ты уже смотришь, как этот год изменил вас. Конечно, режим тюремный дает о себе знать. Но я бы не сказала, что он пал духом, он держится и надеется на лучшее. В первое время он говорил: "Меня посадят на 20 лет, не ищи хороших адвокатов, не надо деньги тратить", а сейчас он говорит: "Я верю, что скоро это все закончится, мы скоро все вернемся домой."

—​ На какой стадии рассмотрение уголовного дела по "Тольяттинскому делу 4-х"?

— Приговора еще не было, сейчас у них заканчивается предварительное следствие, они знакомятся с материалами дела. 19 августа Центральный районный суд Тольятти продлил им арест на месяц. И так как по закону по этой статье предварительное следствие длится один год, то, скорее всего, следующее продление будет происходить в Самаре.

—​ У вас с Радиком трое детей, как остальные дети переживают разлуку с отцом?

— Старший сын очень сильно скучает. Мы с ним ходили на первое свидание, которое нам дали через 10 месяцев после ареста. Сын очень спокойно вел себя на свидании, как будто и не было этого года разлуки, как будто он пришел к нему в гости, а на прощание попросил: "папа, возвращайся скорее". На свидании были уже все трое детей. Во время свидания с ним разговаривали, как ни в чем ни бывало, а когда пришли домой, дети все время говорили, что по папе очень скучают. Бывает, что дети спокойно играют дома, и вдруг, ни с того ни с сего кто-то из них скажет: "мам, я по папе очень сильно скучаю". Часто вспоминают, как они вместе проводили время, очень им не хватает папы. Какими бы маленькими не были, они все равно его помнят.

—​ Как вы сейчас живете? На какие деньги?

— Вот уже почти год, как мы живём без папы, и каждый из нас понимает, что он не вернётся ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. С одной стороны, мы уже привыкли к этим обстоятельствам, а с другой — все же очень тоскливо это осознавать. Особенно, когда мы гуляем в парке, видим полноценные семейные пары, как папы играют со своими детьми. А нас этого счастья лишили. Первое время я устроилась уборщицей в местный бизнес инкубатор, работала по вечерам, но такая работа не несла в себе какую-то перспективу. Да и зарплата в 10 тысяч не внушала оптимизма, на эти деньги я только половину квартплаты могу оплатить. А мне еще детей кормить, ставить на ноги. Сын в школу в этом году пошёл, нужно и ему дать образование достойное. Теперь я сижу дома и изучаю новую профессию, хочу стать веб-дизайнером. В деньгах мы не нуждаемся, родные нас не бросили и помогают, спасибо им за это. Недавно получили пособия на детей.

—​ Где работал Радик раньше?

— Радик долго искал себя. Он очень долго работал на Автомобильном заводе, но мечтал о своём деле. После завода он купил грузовую газель и занимался частными грузоперевозками. Но через пару лет продал газель и начал осваивать продажи, обшивал балконы. В последний момент пристрастился к дереву и обучился на плотника. Последние два года, перед арестом, он в основном обшивал парные. Дела шли в гору, сарафанное радио заработало, заказчики начали его рекомендовать знакомым. Буквально за полгода до ареста его телефон начал разрываться от заказов, а очередь была расписана на несколько месяцев вперед. После ареста супруга многие заказчики в недоумении звонили и спрашивали, за что посадили Радика? Ведь он проводил в их домах практически целые дни и ничего подозрительного и тем более опасного для них в его поведении они не замечали.

Радик Хайрутдинов показывает свою работу
Радик Хайрутдинов показывает свою работу

—​ Изменилось ли отношение к вам соседей, родственников за это время?

— Отношение соседей и родных никак не изменилось. Я всегда была открытым человеком и ничего ни от кого не таила. Как есть, все рассказала им сразу. За что его посадили, что ему приписывают. Те, кто умел анализировать, понимали всю абсурдность ситуации. И могу сказать уверенно, что большинство из моего окружения уверены, что в отношении моего мужа и остальных неправомерно преследуемых людей творится большая несправедливость.

—​ Что вы говорите детям, за что с папой так поступают?

— Скрыть от детей факт того, что их папа за решёткой было с первого дня неразумно и глупо, так как все действо с его задержанием происходило на их глазах. Они видели этих людей в масках с автоматами. И когда я в первое время спрашивала их: "Где наш папа?" Они отвечали: "Забрали полицейские." Им я стараюсь задавать наводящие вопросы. Спрашиваю их: "Наш папа преступник? Ведь в тюрьме сидят преступники" Они отвечали: "Нет, наш папа не преступник". Детей на самом деле тяжело обмануть, они очень искреннеи и такой диссонанс ярко отражается на их понимании этой реальности.

—​ Какими вы хотите, чтобы выросли ваши дети?

— Я очень хотела бы, чтобы мои дети выросли неравнодушными к чужой беде. Чтобы они всегда стремились помочь окружающим и умели отличать истину от лжи. Чтобы не разделяли людей, основываясь на глупых предрассудках. Ведь выводы о людях делаются не по одежде, которую они носят, не по тому, во что верят и на каком языке говорят, а только по их поступкам и словам.

—​ Вы специально приехали в Москву из Тольятти, чтобы поддержать осуждённых. Почему это так важно для вас?

— Я приехала в Москву, потому что хочу поддержать родных и близких осужденных и их самих, так как считаю, что мы все в одной лодке, у нас у всех одна беда, мы все должны держаться вместе, нельзя поодиночке оставаться, потому что это очень тяжело морально, а когда мы вместе, то подбадриваем друг друга.

Правозащитный центр "Мемориал" признал всех осуждённых за участие в запрещенной в России организации "Хизб ут-Тахрир" политическими заключёнными.

По мнению правозащитников, государственная пропаганда использует и усугубляет бытовую исламофобию, сращивает ислам и терроризм в сознании обывателя; а спецслужбы в этом случае получают возможность многократно завышать показатели раскрываемости дел, манипулируют представлениями о террористической угрозе, подменяют реальную антитеррористическую борьбу имитационной. Сотни людей за последние два года подвергались уголовному преследованию не из-за опасных религиозных взглядов, а став случайными жертвами фальсификаций, сказано в докладе правозащитного центра "Мемориал" о политических репрессиях и политзаключенных.

Почему по делам "Хизб ут-Тахрир", запрещенной в России более 15 лет назад, до сих пор продолжают сажать людей, число осужденных увеличивается, а тюремные сроки растут — читайте здесь.

Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.

XS
SM
MD
LG